Стихотворения

Когда коричневый земляной змей возник
Из родильного атома
С обвившимся вокруг двойником

Поднимая длинную шею
Уравновешивая бесплодный и каменный взгляд —
Сфинкс окончательного факта —

И ворочая на сдвоенном огненном языке
Слоги шуршания сфер,

Бог скорчил гримасу, лист в печи

И колени мужчины и женщины расплавились, они рухнули
С оплавленными шейными мышцами, стукнулись лбами о землю
Брызнули слёзы
Они шептали 'Твоя воля — наш мир'.

А Ворон всё смотрел.
Затем сделал пару шагов вперёд,
Схватил создание за обвисший затылок,

Вышиб из него мозги — и съел.

Ворон обращается к прессе

Он хотел о ней петь

Он не нуждался ни в сравнениях с землёй ни в чём подобном
Разрекламированном пуще моющих средств
Ему не требовались даже слова
Прилюдно крутящие длинными хвостами
С их распутными восклицаниями

Он хотел петь предельно чисто

Но на горле его припарковался бак
А глотку его протянули меж пальцами римского императора
Словно шею коноплянки
Пока Кинг-Конг лично
Держал его кровеносную систему словно гарроту
А магнаты проигрывали его гланды в клубах сигарного дыма

Он задрожал всем существом он так обнажился
Когда он коснулся её груди ему стало больно

Он просто хотел петь для её души

Но Манхэттен тяготил ему веки

Он взглянул в уголок её глаз
Язык его петлял отравленным устьем

Он прикоснулся к уголку её улыбки
Голос его дрожал медленным лондонским жерновом
Поднимая грязную дымку,
её очертанья поблекли.

У Ворона сдают нервы

Ворон чует, как у него едет крыша,
И каждое перо становится окаменевшим убийством.

Кто это всё убил?
Живущих мертвецов, все нервы до корней, всю кровь его,
Пока он весь не почернел?

Как улететь ему от собственного оперенья?
И почему все перья поселились вдруг на нём?