несколько ножей. Татьяна в это время сидела на кухне. В сарае я расчленил Колкину, порезал на мелкие кусочки и засолил в бочке. Ее мясо использовал для еды. Татьяну в тот вечер я больше не видел, она ушла, не дождавшись меня…»
Татьяна действительно ушла, но отнюдь не по той причине, на которую указывает маньяк. Просидев в доме еще какое-то время, она вновь вышла во двор. И увидела, что дверь сарая приоткрыта (Джумагалиев в это время был на чердаке). Она вошла в сарай и, пройдя несколько шагов, наткнулась на какой-то предмет, лежащий на земле. Татьяна нагнулась и нашупала… чью-то руку. Яшина пулей выбежала из сарая и спряталась в кустах у сарая, поскольку услышала шаги. Это возвращался Джумагалиев. В руках он нес топорик и несколько ножей. Скрывшись в сарае, он пробыл там несколько минут. И все это время Яшина, объятая ужасом, просидела в кустах, боясь даже пошевелиться. Наконец Джумагалиев вновь вышел во двор. Он позвал Татьяну, которая, как он думал, была в доме. Но на его зов никто не откликнулся. Тогда он отправился в дом. Только тут Яшина опомнилась, выбралась из своего укрытия и выбежала на улицу.
В течение нескольких дней Яшина скрывалась от Джумагалиева. Однако в воскресенье, 1 июля , тот все-таки выследил ее. «Ты почему от меня скрываешься?» – спросил он Татьяну, застав ее наконец дома. «Потому что не хочу больше с тобой встречаться», – ответила женщина. «Это почему?» – удивился Джумагалиев. Татьяна отвела глаза в сторону, мучительно размышляя, открыться ей или нет. Наконец решилась: «Что за крик я слышала тогда в сарае?» Джумагалиев в ответ рассмеялся: «Ах ты об этом? В тот вечер Марина потребовала, чтобы я с тобой расстался, а я вспылил и ударил ее. Вот она и закричала». – «Но почему люди говорят, что ее вот уже несколько дней нет дома?» – продолжала допытываться Татьяна. «А я почем знаю, где она? – пожал плечами Джумагалиев. – В тот вечер она расплакалась и убежала. А домой могла не прийти, поскольку боится, что ее арестуют. Ведь вещи-то твои она украла». Это объяснение выглядело правдоподобно. И хотя в душе Татьяна продолжала сомневаться, однако предпочла закрыть на все глаза. В конце концов, с какой стати она должна была беспокоиться о судьбе женщины, которая совсем недавно пыталась дочиста ее обокрасть?
Самое интересное, что местная милиция долго не хотела заводить дело о пропаже Марины Колкиной. Потом все-таки завела, однако расследовала его крайне нерасторопно. Дело в том, что убийства в тех местах случались редко, поэтому никто из стражей порядка и жителей поселка даже не мог себе вообразить, что с пропавшей может случиться трагедия. Все полагали, что она куда-то уехала. А когда уголовное дело о пропаже женщины все-таки завели, Джумагалиева к тому времени в поселке уже не было – он сбежал. В бегах он пробыл до декабря 1980 года и за это время лишил жизни еще шесть женщин. Однако посадить в тюрьму маньяка так и не удалось: он был признан невменяемым, помещен в психбольницу, откуда вскоре благополучно сбежал. С тех пор следы его затерялись на просторах необъятной страны.
Вообще, если брать в целом 70-е годы, то именно на вторую половину десятилетия выпадает тот период, когда в СССР начала расти кривая преступлений на сексуальной почве. Достаточно сказать, что если до середины того десятилетия проведение экспертиз в Главном научном центре социальной и судебной психиатрии им. В. Сербского в отношении обвиняемых в многоэпизодных убийствах по сексуальным мотивам ограничивалось 2–3 случаями, то в 1976 году был зафиксирован самый высокий показатель – 6 экспертиз. В следующем году был спад (3 экспертизы), после чего начался подъем: в 1978 году провели 5 экспертиз, в 1979 году – 6.
Естественно, от специалистов-криминологов эта тенденция не укрылась, однако в те годы и речи не могло идти о том, чтобы попытаться подойти к этой проблеме с научной точки зрения и начать поиски путей для ее исправления. Во-первых, потому, что вплеск подобной преступности был еще недостаточно значительным (это произошло чуть позже – в 1983 году , когда в Сербского будет проведено аж 12 экспертиз по поводу маньяков); во-вторых – сами власти еще не были готовы к подобным экспериментам, пребывая в уверенности, что рост таких преступлений в СССР – явление случайное и нехарактерное для социалистического строя. Впрочем, так было не только у нас. Мы помним, как американские специалисты с 1967 года пытались достучаться до властей с тем, чтобы создать подразделение по изучению и выявлению маньяков при ФБР, однако власти до-зрели до этого спустя почти десять лет.
Советские криминологи предпринимали определенные шаги, с тем чтобы заставить власти активно использовать те же СМИ в деле поимки особо опасных преступников (в том числе и маньяков): публиковать в газетах и показывать по ТВ фотороботы преступников, предупреждать людей об опасности. Власти иногда прислушивались к этим рекомендациям (несколько громких преступлений были раскрыты именно с помощью СМИ: например, ограбление инкассаторов в Риге в январе 1974 года и ряд других), но это были единичные случаи – в постоянную практику это не вошло. И у этого тоже были свои резоны. В частности, власти учитывали опыт того же Запада, где СМИ весьма подробно описывали практически все значимые и не слишком преступления, однако преступность в стране не снижалась, а, наоборот, росла. Причем во многом именно благодаря СМИ, которые служили для преступников средством прославиться и заявить о себе на всю страну, а то и на весь мир. Приведу два примера, когда газеты стимулировали совершение кровавых преступлений в Америке.
В первом случае речь идет о маньяке, который объявился летом 1976 года в Нью- Йорке и настолько потряс США, что там за последующие 30 лет о нем будут написаны десятки книг и сняты несколько фильмов (последний – «Лето Сэма», датированный 2003 годом ). Этот преступник насиловал свои жертвы и безжалостно кромсал их ножом. Обычно он настигал их ночью, подкарауливая в различных местах. Шесть девушек было убито, и семерых он тяжело ранил.
Его кровавая охота началась 29 июля 1976 года . В тот день он напал сразу на двух девушек: 18-летнюю Дону Лорис он застрелил, а ее подругу тяжело ранил. Сначала местная полиция посчитала это заурядным нападением некоего пьяного женоненавистника, но, после того как в течение последующих дней произошло еще два нападения со смертельным исходом, стало ясно, что в городе объявился маньяк. На ноги были подняты огромные силы, но преступник был на удивление хитер и изворотлив. К поискам маньяка, которого газетчики успели прозвать «сыном Сэма», подключились даже экстрасенсы. Так, знаменитый Ури Геллер, побывав на одном из мест преступления, сообщил, что убийца из района Йонкерс. Но это было слишком расплывчато – в указанном районе проживало без малого сто тысяч человек.
А женщины продолжали гибнуть. К 1977 году он убил пятерых и трех тяжело ранил. Жители города пребывали в постоянном страхе, и в ночные часы улицы Нью-Йорка становились безлюдными. Все это отразилось на доходах игровых заведений, которые находились под патронажем известного нью-йоркского мафиози Кармине Галанте, и он отдал приказ своим людям во что бы то ни стало уничтожить маньяка. Мафия взялась за дело довольно рьяно, подняла на ноги всю свою агентуру и даже выставила на улицах города собственные патрули. Маньяка попытались поймать даже на живца – одну из обученных женщин отправили на прогулку по ночному городу, установив за ней скрытое наблюдение. Однако маньяк не клюнул на уловку.
Тем временем средства массовой информации выжимали из этого дела максимальную прибыль. Некоторые американские издательства и кинокомпании заключили договоры на книги и сценарии о похождениях «сына Сэма». Газеты буквально захлебывались от подробностей убийств, и читатель порой не мог понять, чего больше в этих статьях – ужаса или восторга перед неуловимым преступником.
Как выяснится позже, сам маньяк также с увлечением читал статьи о себе, аккуратно вырезал их и складывал в специальный альбом. Это занятие доставляло ему огромное наслаждение и даже стимулировало в его дальнейших похождениях. Однажды он решил подыграть газетчикам. В одной из статей некий журналист, рассуждая о нем, предположил, что надвигается годовщина со дня первого преступления, и эта дата наверняка будет «отмечена» новым убийством. «А что, хорошая идея», – подумал преступник и действительно напал на 20-летнюю девушку. Это стало его последним преступлением.
Нью-йоркской полиции удалось выследить маньяка в августе 1977 года .
Было известно, что на свои преступления он выезжает на легковом автомобиле. Когда он совершил очередное нападение, полицейские оперативно оцепили весь район и тщательно прочесали все автомобильные стоянки. В результате проверки талонов на парковавшиеся в тот вечер машины они вышли на автомобиль 24-летнего Дэвида Берковица. Как выяснилось, он в свое время проходил военную службу в
