поперег пяти сажен, и в той полате стоял Микифор Толочанов. Подле той полаты поставлен каменной поземной чердак, окна большие частые, в длину дватцать сажен, поперег осьми сажен, позади его погреб каменной, на другой стороне подле городовой стены к реке Реоне полата большая на жилых подклетах3, в длину осьмнатцать сажен, поперег семь сажен, в ширину осьми сажен, верьхние житья сделаны по светличному, и в той полате стоял Алексей Иевлев, позади той полаты за городом за стеною сад Александра царя, а в саду всякие овощные (фруктовые) деревья…
А городских ворот, где затворы железные, и в тех воротех придел во имя страстотерпца Димитрия, и перед тем приделом в воротех положен царь Давыд, который ходил на Кызылбашскую землю4, и те ворота из Дербени5 привез, и тот город и церкви строил он, Давыд царь; а по городовой стене стоит одиннадцать полат больших и средних.
А в том числе одна полата сделана велика и высока, в длину дватцать сажен, поперег восемь сажен, в вышину тож, и в той полате сделано место, где царь садится кушать, и устроено к податной стене, посередь полаты против дверей на точеных на каменных столбиках положена плита мраморная в длину дву сажен, поперег побольши сажени, гладка и бела и крепка, как белой королек, и покрыта ковром, а посторонь того места в полате сделаны каменныя широкия лавки в сажен по обе стороны до дверей; да в той же полате вкопана корчага большая, и сказывал митрополит, что та корчага налита винограду на царев обиход на целый год триста шестьдесят пять мер, на всякой день по мере, а мера на петьдесят человек: а около городовой стены по мере четыреста тритцать шесть сажен больших саженей.
А от того города Гелата вверьх на горе две церкви каменныя, одна пречистый богородицы, другая Николы чудотворца, стоят порознь в каменных оградах, промеж церквей с версту, а ведает тот город Гелат и все церкви около того града митрополит Захарей, а от Кутаиси города горами верст с семь. Да близко города выкладен столб каменной в ширину сажень в две; и приведена вода, и поверьх столба учинены шурупы, и как шурупы отвернут, и вода побежит и из столба верьх в сажен, а на сторону бьет сажени на две, и от того столба вода проведена по подземелью под город, и бежит трубою сквозь город, и проведена в полаты и во все обиходные службы.
183. ЯН СТРЕЙС. ШЕМАХА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII ВЕКА
8-го[172] вошли мы в знаменитый Персидский 2 торговый город Шемаху. Он лежит под 40°50′ широты в долине Ширван или Мидии. Эта долина находится также в горах, ее не видно, пока не спустишься вниз и не окажешься вблизи. Путь из Дербента в Шемаху обычно тянется шесть дней, хотя на самом деле города лежат не так далеко друг от друга, но нужно перевалить через две горы по весьма извилистым дорогам, и этот путь нельзя пройти в более короткий срок; нам понадобилось на это восемь дней. Но все-таки от одного города до другого можно добраться в два дня, если ехать одному верхом; также и караван, если не считаться с расходами, может дойти в четыре или пять дней, взяв путь через горы Лагач. Но так как там приходится платить большую пошлину, то все путешественники избирают более долгий путь, чтобы избежать ее. В старое время город был гораздо больше, но сильно уменьшился за время войны, которую вел шах Абас3 с турками. Тогда город лишился валов, и его превратили в местечко, как для того, чтобы отнять убежище у турок, которые чаше всего укрывались в крепостях, так и оттого, что расположенный в середине страны, закрытый со всех сторон, он считался слишком опасным местом на случай восстания против сурового правительства. Поэтому шах велел снести южную часть стены, где город был более всего укреплен. Другую, которая ни в коей мере не могла защитить город, он оставил. Эта северная часть намного меньше, чем южная. Рвы вокруг так плохи и стены настолько разрушены, что в город можно войти и днем и ночью, несмотря на то, что ворота, которых всего пять, заперты. Улицы как с южной, так и с северной стороны очень узкие, дома низкие, построены из земли, глины, щитов и досок. В южной части большой базар или рынок, где много хороших и крытых рядов со многими лавками, палатками и ларьками, где продают меха, шелк, хлопчатую бумагу, затканные серебром и золотом платки, сабли и другие ремесленные изделия и товары. На этом рынке стоят два особых больших двора со многими отдельными ходами и лавки, где иноземные купцы, которые приезжают сюда, торгуют своими товарами. Первый называется Шах-каравансарай, что означает то же, что императорский двор; здесь большей частью останавливаются русские и обменивают олово, мед, юфть, соболей и другие товары. Другой называется Лезгин-каравансараем или татарским домом. Сюда прибывают дагестанские и другие татары, которые торгуют лошадьми, людьми, мужчинами, женщинами и детьми, краденными друг у друга, а большей частью у русских. Сюда приезжает также много евреев с одеялами и хлопчатобумажными платками. Меня больше всего удивило, что город этот заново отстроен, хотя не прошло и трёх лет, как он был опустошен и разрушен до основания. В этой стране часто бывает землетрясение, и в течение года, проведенного там, землетрясение было несколько раз; больше того, его чувствовали три раза на день. Но землетрясение 1667 г. было самым сильным с незапамятных времен. Оно продолжалось целых три месяца и было сначала весьма сильным. Весь город заколебался до самого основания, так что не только церкви и башни, но и дома и городской вал обвалились, и все это произошло с такой быстротой, что никто не мог спастись бегством. Подсчитали, что во время этого ужасного разрушения несомненно погибло более 80 тыс. мужчин, способных носить оружие, не считая женщин, детей и рабов, и бедствие поразило не только Шемаху, но и ее окрестности. Непоколебимые горы и твердые скалы разверзлись, и целые местечки и деревни рухнули и провалились в зияющие трещины. Мы видели вершины гор, обрушившиеся в долины, и погребенные под ними деревни с их жителями и скотом. Даже проезжие дороги были настолько разрушены и перевернуты, что караванам часто приходилось идти кружным путем, ибо прямая дорога была испорчена и непроходима.
184. ХОНДЕМИР. ОСАДА МЕРВА ИРАНСКИМИ ВОЙСКАМИ в 1510 г
Приблизительно в то же самое время ханские войска подошли к Мерву. Воины разбили лагерные палатки неподалеку от города и, начав осаду, стали подготовлять все необходимое для штурма крепости. Мухаммед-хан (Шейбани)[173] запер городские ворота и поручил каждую из башен кому-нибудь одному из главных военачальников. Твердо вознамерившись выдержать осаду, он для защиты этого укрепленного города употребил много стараний.
Хотя завоевание Мерва для шахского войска было задачей вполне осуществимой, однако его величество2, принимая в расчет возможные потери в рядах своих войск, не был склонен отдавать приказ на такое дело. Время проходило главным образом в том, что шахские солдаты в полном вооружении устремлялись к городским воротам, а из города, в свою очередь, выходили неприятельские отряды, и противники сходились в открытом поле. В большинстве случаев удача склонялась на сторону войска его величества, и в каждой стычке узбеки оказывались побитыми, но иногда, как это свойственно судьбе, и шахским солдатам приходилось отведать «из рук виночерпия смерти кубок кончины». Случалось и так, что те из шахских солдат, которые попадали в плен, по приказанию Мухаммед-хана предавались смерти.
После того, как шахские войска простояли под Мервом значительное время и лишь только выяснилось, что осада крепости протекает без всякого успеха, шаху Исмаилу пришло на мысль снять осаду и отступить назад на расстояние одного-двух переходов в том предположении, что Мухаммед-хан Шейбани сочтет его отступление за бегство и, решив пуститься в погоню за неприятелем, смело выйдет за стены
