стороны находился вход в его личные апартаменты. Остановившись у подъезда, Жюв услышал, как внутри зашумел лифт. Подождав еще минуту, он вошел в вестибюль. Лифт уже поднимался внутри зарешеченного колодца, таща за собой гибкий кабель. Поднимался он дольше обычного, и по длине свисающего кабеля Жюв понял, что Поль Дроп не остановился на площадке третьего этажа, где располагалась его квартира, а поднялся на четвертый, «Что бы это значило?» — подумал полицейский и, перескакивая через две ступеньки, взлетел на четвертый этаж. Он успел заметить, что доктор достал из кармана связку ключей, отпер дверь и исчез за ней.
Жюв осторожно подошел к двери и прислушался. Вдруг необычайное волнение отразилось на его лице. За дверью он услышал чистый и звонкий детский голосок, радостно благодаривший Дропа за подарок. Что же это был за ребенок? Несмотря на то, что это противоречило его строго логической версии, Жюв не мог не подумать, что это был не кто иной, как маленький Юбер, смерть которого горестно оплакивал его настоящий отец Себастьян Перрон!
15. СВИДАНИЕ
Жюв стоял на лестничной площадке в полном смятении мыслей и чувств.
— Я снова попал пальцем в небо! — бормотал он. — Себастьян Перрон не виновен в похищении малыша, — его украл Поль Дроп! Себастьян Перрон — честный человек, а Поль Дроп — негодяй! Однако я не могу уйти, пока не увижу все собственными глазами…
Он попытался заглянуть в замочную скважину, но ему это не удалось; замок был такой конструкции, которая не позволяла подглядывать. «Не везет…» — вздохнул Жюв. Он уже поднял руку, чтобы позвонить в дверь и разом покончить со всеми сомнениями, когда до него донесся голос Поля Дропа:
— Ну же, будь умницей, не плачь! Играй с этими прелестными полишинелями и позволь мне уйти.
Жюв отскочил от двери и проворно спустился на один марш. Он услышал, как дверь открылась и Дроп начал спускаться по лестнице. Комиссар тоже сделал вид, будто идет вниз, однако не торопился и дал доктору догнать себя.
— Это вы, Жюв? — удивился хирург. — Вы пришли ко мне?
— Да, — ответил, полицейский. — Только по свойственной мне рассеянности я поднялся этажом выше.
— Вы что-нибудь узнали? Есть новости?
Жюв внимательно посмотрел на него. «Этот человек поразителен! — подумал он. — Как умело он играет свою роль! Как искренно выражает свою обеспокоенность! Как будто это не он только что говорил с ребенком, дарил ему игрушки! Можно подумать, что мне все это пригрезилось!»
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, мой друг, пока ничего. Но я на верном пути…
Нахмуренное лицо Дропа разгладилось, надежда зажглась в его глазах:
— Да поможет вам Бог! Мне так не терпится увидеть маленького Юбера!
У дверей квартиры Дропа они остановились. Лицо хирурга снова омрачилось:
— Вы говорите, что вы на верном пути? Слава Богу, коли так. Потому что надо действовать быстро, время не терпит!
«Интересно, зачем он все это мне говорит?» — подумал Жюв.
Между тем Дроп, казалось, колебался. Наконец он снова заговорил:
— Прошу вас, дорогой комиссар, зайти ко мне. Я должен сделать вам важное признание.
Доктор открыл дверь и провел полицейского через анфиладу красиво обставленных комнат к дверям своего личного кабинета.
— Господин Жюв, — заговорил он, когда они уселись в удобные кресла, — трагическое, окруженное тайной исчезновение Юбера положило начало целому ряду ужасных событий в моей жизни… Так, на меня было совершено чудовищное покушение…
— Покушение? Где? Когда?
— Здесь, в этом кабинете. И не далее как сегодня… Я сидел за столом и работал, когда мне доложили о приходе посетителя. Я согласился его принять. Дверь отворилась, и в кабинет вошел человек, почему-то пятясь задом. Когда он повернулся, оказалось, что у него на лице черная маска, а под шубой черный облегающий костюм. Я не могу сказать, кто это был, потешу что ни я, ни мой слуга не видели его лица, я — из-за маски, слуга — из-за того, что у посетителя был поднят воротник, а шляпа надвинута на глаза…
Жюв слушал с напряженным вниманием, и в глубине души его вставал образ страшного бандита, его заклятого врага, одно имя которого наводило ужас на окружающих.
— Этот человек, — продолжал Поль Дроп, — угрожая мне револьвером, предложил мне чудовищную сделку: он обещал вернуть мне маленького Юбера в обмен на сто тысяч франков!
Жюв не мог скрыть своего волнения и вскочил на ноги. Что все это означало? Что за невероятную историю рассказывал ему Поль Дроп? Как мог шантажист предлагать ему возврат Юбера, коль скоро ребенок находился в этом же доме, этажом выше, и Дроп только что приносил ему игрушки? Между тем хирург со всей искренностью продолжал свой рассказ:
— Напрасно я говорил, что я разорен, что у меня нет ни сантима, что скоро и этот дом, и все, что в нем есть, пойдет с молотка. Он ничего не хотел слышать. Наставив на меня револьвер он дал мне пять минут на размышление…
— И чем все это кончилось?
— Жюв, я проявил слабость… Чтобы выиграть время, чтобы попытаться спасти сына, я поклялся, что достану деньги…
Голос Дропа прервался от рыданий.
— Но я никогда не смогу найти этих денег! Я не смогу спасти своего сына!
В голосе хирурга было столько искреннего страдания, что трудно было ему не поверить. Мысль Жюва лихорадочно работала. «Допустим, — думал он, — что Поль Дроп говорит правду. Тогда кто может быть этим шантажистом? Логично допустить, что это — человек, который в курсе исчезновения ребенка, который к тому же ненавидит Поля Дропа… что это — Себастьян Перрон! Не зная, что Дроп уже завладел ребенком, он блефует, делает вид, будто мальчик у него в руках. Но почему так испуган Дроп? Он-то знает, где находится Юбер! Может быть, он опасается кого-либо из своих приспешников, кого-либо, кто знает его секрет? Может быть…»
Жюву, конечно, не пришлось бы путаться во всех этих предположениях, если бы ему удалось встретить сегодня Себастьяна Перрона и узнать, что и тот стал жертвой аналогичного шантажа. Но он этого не знал. И пытался выстроить логическую цепочку в пределах известных ему фактов. И все время, колебался между двумя версиями: виновностью Поля Дропа — и виновностью Себастьяна Перрона.
— Этот человек назначил вам свидание? — спросил он. — Где? Когда?
— Я должен встретиться с ним сегодня вечером, в восемь часов, в Венсеннском лесу, на перекрестке Марропье.
— Отлично! Все складывается как нельзя лучше! Сегодня вечером вы придете на условленное место, имея в кармане пачку бумажек, по размерам и внешнему виду напоминающих тысячефранковые билеты. Эту пачку вы передадите шантажисту. Остальное — мое дело…
В порыве радости Поль Дроп схватил: полицейского за руки:
— Понимаю, — вы схватите этого негодяя! Я знал, что вы мне поможете! Но как вы это сделаете?
— Это мой секрет. Пусть он только придет на эту встречу… Что касается вашего сына, то, я думаю, нет оснований для беспокойства. Мы теперь знаем, что он жив. И скоро узнаем, где его прячут!
Жюв надел пальто, взял шляпу и добавил на прощание:
— Кто не устает искать истину, тот в конце концов всегда ее находит!
Выйдя от Поля Дропа, Жюв на ближайшей станции сел в поезд метро и направился в Венсеннский лес. Он хорошо знал место, где была назначена встреча с шантажистом. Это был укромный уголок, куда
