они на эти упреки ответили гробовым молчанием, видимо, справедливо посчитав, что связываться с Распутиной выйдет себе дороже.
В июне Распутина посетила в качестве гостьи фестиваль «Славянский базар» в Одессе, на котором выступила с четырехчасовым концертом (пела аж до 3 часов ночи). Там же она поразила публику и прессу заявлением, что в ближайшем будущем собирается завалить россиян не только песнями, но и новой обувью под маркой «Golden Maria» («Золотая Мария»). Видимо, лавры Аллы Пугачевой, однажды попробовавшей свои силы в обувном бизнесе, не дают Распутиной покоя.
Из интервью М. Распутиной: «Моя дочь Лида еще ничего в жизни не совершила. Ей от природы дано очень много, но пока она не хочет воспользоваться этим. У нее талантливый отец и мама — Маша Распутина. Но сейчас она обычный ребенок, как все. Занимается музыкой, танцами. Раньше училась в Англии вместе с дочкой Ларисы Долиной, но приехала оттуда со слезами и теперь учится здесь. Я отдала ее в спортивный колледж. Спортсмены меньше подвержены депрессиям, наркоте, и мне кажется, в нашем мире сейчас лучше заниматься своим телом. Хотя и с головой у нее все в порядке — правда, не в меня, в отца…
По большому счету я, наверное, плохая мама, мало вижу дочь, меня постоянно не бывает дома: гастроли, работа, поездки… Но когда мы вместе, про нас говорят: «Не разлей вода». Много раз брала ее с собой на концерты, за кулисы. Она даже помогала моим костюмерам. Лида — строгий критик, серьезный человек. Часто говорит мне: «Мама! Ты же Распутина, тебя знает вся страна. Тебе нельзя говорить или делать то-то и то-то». И я задумываюсь: «Действительно, она права».
Я была убеждена, что конфликт «отцов и детей» у нас никогда не возникнет. Однако те проблемы, которые были у меня с родителями, появляются и в наших взаимоотношениях с дочкой. Бывает, я и голос повышаю, и кулаком стучу, требуя, чтобы она поступала так, как считаю я, поскольку у меня больше жизненного опыта и мое слово — закон. Но я ее никогда не порола. Лишь однажды влепила пощечину. Она солгала, я поверила, а потом узнала правду. Она обиделась, ушла в свою комнату и долго плакала. Смотрела на меня исподлобья, из другого угла, не разговаривала, лишь упрекнула: «С детьми так нельзя поступать».
Сейчас я влюблена в одного человека. Однако выйти за него замуж я бы не хотела. Начинается быт, где все зависит от количества денег. К тому же, когда видишь человека каждый день, утрачивается страсть. А именно она перевернула всю мою жизнь и творчество… Но если раньше я всех мужиков прижимала к ногтю, то здесь все наоборот. Представьте себе, что звезда Маша Распутина надевает ему носки и ботинки! Хотя раньше со мной такого никогда не было, даже когда я была еще никем, просто Машкой, по деревне бегала и всем ребятам язык и фигу показывала…
Кто-то срывает плохое настроение на других, кто-то курит, колется или пьет. Для меня лучшая разрядка от напряжения — мытье полов. Швабра — мой наркотик. Я, как все Тельцы, по натуре добрая и хозяйственная. Хочу создавать домашний уют в семье, обожаю комфорт…»
В начале лета 1999 года в попсовой тусовке поползли слухи о серьезных творческих проблемах Маши Распутиной. Мол, она в пух и прах разругалась с тем, кто вывел ее в звезды, — мужем и продюсером Владимиром Ермаковым и композитором Игорем Матетой. Вскоре эти слухи подтвердились — скандал действительно имел место. О причинах своего разрыва с певицей И. Матета заявил следующее:
«Я знаю Машу более 12 лет, но мне больше не хочется работать с ней. Я считаю, что наш союз себя исчерпал. Не последнюю роль сыграли денежные проблемы. Сколько всего Маша мне недоплатила, я не подсчитывал. Самое главное — я не получал авторские. У нас была устная договоренность, что Маша будет сама выплачивать их мне. У нас ведь были человеческие и партнерские отношения много лет. Я ей сочинил последний альбом «Ты меня не буди». В результате спрос на Машу Распутину поднялся, цена на нее выросла. А я в ответ ничего не получил…».
На эти упреки Распутина ответила в одном из интервью следующее: «Надоело мне держать Матету в придворных композиторах. После десяти лет творческого союза он вдруг стал болезненно завидовать моей популярности, моим гонорарам, начал требовать чуть ли не дань ему платить и устраивал на каждом шагу гадости и подлости… Он никто и ничто. Чтобы создать хит, мало иметь текст и музыку. Надо иметь исполнителя, который сможет донести это до людских умов и сердец…».
Между тем знающие люди вполне всерьез утверждают, что ноги у этого разрыва растут не только от Распутиной, но и… от ее нового бой-френда — бизнесмена Виктора Захарова, который поставил певице жесткое условие: либо я, либо — сцена. Распутина выбрала первое — вышла замуж за Захарова и выпала из активной концертной деятельности. А далее произошло и вовсе неожиданное для публики: отдыхая в начале 2000 года на горном французском курорте Куршавель, Распутина и Захаров зачали ребенка. Стоит отметить, что у Захарова, как у Распутиной, это тоже второй брак. От первого у него двое детей: сын учится на отделении экономики университета Калгари (Канада), дочь живет в Ухте вместе с первой женой Виктора.
Чтобы оградить беременную супругу от всяческих волнений, Захаров перевез ее на свою дачу на Успенском шоссе, где она теперь тщательно штудирует огромное количество книг и брошюр по уходу за ребенком. Каждую неделю заботливый супруг возит ее на обследование в одну из лучших клиник Москвы — в Центр планирования семьи и репродукции на Севастопольском проспекте, где рожали многие наши звезды: Кристина Орбакайте, Елена Маликова и другие.
Николай РАСТОРГУЕВ
Н. Расторгуев родился 21 февраля 1957 года в поселке Быково Раменского района Московской области. Его отец всю жизнь шоферил, мать сначала работала на фабрике, затем стала шить на дому, чтобы иметь возможность приглядывать за детьми (у Николая есть еще сестра Лариса, которая моложе его на 6 лет).
Н. Расторгуев вспоминает: «Моя мама выросла в Быкове в очень большой семье — 12 человек детей. Бабушка была, как Васса Железнова, — крутая. Дед ее побаивался, даже в доме не жил, оборудовал себе каморку в сарайчике. Когда к ним приезжала родня, бабушка восседала в большом кресле с медвежьей шкурой на террасе, возле стола с самоваром. И каждый ждал своей очереди, чтобы подойти к ней, прокричать на ухо — она очень плохо слышала: «Здравствуй, бабушка!» — и поцеловать. Такой семейный ритуал…»
Детство Расторгуева (оно прошло в Лыткарине) ничем выдающимся не отличалось. В школе он был твердым троечником, по поведению имел отметку «удовлетворительно», причем не только в школе, но и дома. У него был свой круг приятелей, с которыми он проводил все свободное время: читал книги, рисовал, ходил в кино. Благодаря одному из этих друзей — Валере Шатину — Расторгуев впервые увидел и услышал на экране «Битлз» и с тех пор всерьез заболел музыкой. Было это в 1973 году. Мама Валеры работала директором знаменитого столичного кинотеатра «Иллюзион» и постоянно снабжала сына и его друзей контрамарками. А в том году отмечалось 25-летие Госфильмофонда и по этому случаю в «Иллюзионе» решили показать фильм с участием ливерпульской четверки «Ночь после трудного дня» («A Hard Day’s Night»). Вот как вспоминает об этом Н. Расторгуев: «В те времена только расплывчатые фотографии по рукам ходили, а мне удалось целый фильм посмотреть. Понятное дело, крыша у меня съехала, и мы с друзьями стали бренчать на гитарах, подражая, как нам казалось, «битлам». Я, конечно, и не подозревал, что у меня есть какие-то вокальные данные. Да и мама всегда считала, что у меня нет музыкального слуха…»
После окончания школы Расторгуев по настоянию родителей поступил в Московский технологический институт легкой промышленности. Однако вскоре выяснилось, что к учебе душа у него не лежит, и начались систематические прогулы занятий. То захочется пивка с друзьми попить, то в кино сходить. Однако староста в расторгуевской группе попался принципиальный, и на стол декану одна за другой ложились его докладные о нерадивых учениках. Но до поры до времени на них смотрели сквозь пальцы — думали, что прогульщики
