- Вчера, 1 июля, уже под вечер, - пояснила женщина, ясно понимающая важность своего сообщения.
- Скажите, что вы знаете про этого Тесснова?
- Ну, как вам сказать. Это довольно странный парень, настоящий чудак. Я его уже давно не видела, он работал в разных местах по всей Германии столяром и только недавно вернулся к нам на Рюген.
Больше ничего нельзя было вытянуть из торговки овощами. Вечером этого же дня, 2 июля, один рабочий сообщил:
- Я вчера вечером видел Тесснова по дороге домой, и мне бросилось в глаза, что его одежда вся в коричневых пятнах.
Подозрение укреплялось. Вскоре Тесснов был арестован, в своей рабочей одежде. В его шкафу полиция нашла еще хороший костюм, шляпу, бумажный воротничок и галстук - все новое. Эти вещи вместе с арестованным полицейские доставили к следственному судье.
- Значит, вы продолжаете утверждать, что не имеете никакого отношения к убийству? - спросил следственный судья столяра, который на протяжении всего допроса возмущенно отвергал подозрения. Он разыгрывал из себя оскорбленного, с упреком выкрикивая:
- Это невероятно, что вы здесь на меня пытаетесь навесить, господин следственный судья! Я даже муху не могу обидеть, не говоря уж об убийстве, да еще невинных маленьких детей!
- Почему вы тщательно выстирали отдельные части вашей одежды?
- Потому что там были пятна.
- Что за пятна?
Арестованный недоуменно пожал плечами, а затем произнес уклончиво:
- Откуда мне знать?.. Всякие.
- Примерно такие же пятна, как и на рубашке, на полях шляпы, на жакете, на обшлагах брюк и жилете?
Каждый предмет одежды, предъявляя подозреваемому, следственный судья держал у него перед глазами. Показалось, что раза два, глядя на свои вещи, Тесснов слегка вздрогнул, но овладел собой и упорно продолжал утверждать:
- Никакого отношения к смерти детей я не имею.
- Я спросил о пятнах, - непреклонно настаивал следственный судья. - Итак?..
- Если вам так необходимо это знать... Пятна на шляпе - это овечья кровь, уже очень старая.
- А остальные?
- Столярная морилка.
- Что?
- Да, это следы столярной морилки, с которой я работаю изо дня в день.
Слова 'столярная морилка' заставили следственного судью насторожиться. Он вспомнил о другом убийстве детей - 9 сентября 1898 года в одной деревне под Осна-брюкком. Да, правильно... Тогда в лесу нашли расчлененные трупы двух маленьких девочек. Подозрение пало на столяра, который также объяснял коричневые пятна на своей одежде попаданием столярной морилки. 'Удивительно! - промелькнуло в голове следственного судьи. - Лучше всего, пожалуй, запросить органы юстиции в Оснабрюкке'.
Ответ ошеломил: подозреваемым тогда столяром был не кто иной, как Людвиг Тесснов из Баабе, на Рюгене. Но убийство двух девочек полиция так и не смогла раскрыть. 'Интересно! - размышлял следственный судья. - Кажется, задержав Тесснова, мы схватили и убийцу тех двух девочек... Но это надо еще доказать, неопровержимо и бесспорно!'
Еще одно сообщение жандармерии с Рюгена дало следственному судье пищу для размышлений. Один пастух явился в полицию и заявил:
- Значит, это было в ночь с 11 на 12 июня. Я оставил своих овец на поле, а сам пошел в ближайший кабачок. Когда я вернулся, меня ждал сюрприз. Шесть или семь овец были варварски заколоты и разрезаны на куски, которые этот парень разбросал по всему полю.
- Какой парень? - спросил полицейский. - Вы его знаете?
Пастух покачал головой:
- Прежде я его никогда не видел. Если б я пришел немножко раньше, то прихватил бы его. Но, к сожалению, я увидел только, как он убегал.
- Вы бы его узнали?
- Конечно! Может, вы его уже схватили?
Прочитав протокол об этом случае, следственный судья сразу же вызвал пастуха к себе в Грайфсвальд и провел опознание Тесснова.
- Это он, господин следственный судья, тот парень, который зарезал моих овец! - взволнованно закричал пастух. - Я узнал его! Несмотря на то, что тогда было темно, я видел его со стороны. Его профиль, и его походка, и как он двигает руками... Это он, господин следственный судья, это он!
- Ну, Тесснов, что вы теперь скажете?
Голос следственного судьи звучал резко и пронизывающе, но столяр не поддался давлению и вновь начал заверять со страдающим и оскорбленным выражением лица, что он ни в чем не виноват.
- Как правда то, что я стою перед вами, господин следственный судья, так правда то, что я никогда не тронул ни одной невинной скотины.
- А пятна крови на вашей одежде?
- Это столярная морилка, вовсе не кровь!
Тесснов упорно продолжал лгать. 23 июля после очередного изнуряющего, но, как и прежде, безрезультатного допроса следственный судья докладывал прокурору:
- Я уверен, что он убийца. Но изобличить его исключительно трудно, если не невозможно.
- До сего времени это было именно так, дорогой коллега, - заметил прокурор, - но сейчас, применив метод Уленгута, можно точно доказать происхождение пятен.
- Метод Уленгута? Признаюсь, я о нем еще не слышал.
- Он известен всего несколько месяцев. В феврале Уленгут опубликовал свое вызвавшее сенсацию открытие, с которым я и ознакомился.
- Вы должны обязательно рассказать мне об этом, - попросил следственный судья.
- Все это довольно сложно, а я, как вам известно, не являюсь ни медиком, ни химиком. Но я понял, что теперь можно установить, образовано ли исследуемое пятно кровью, более того, принадлежит эта кровь человеку или животному, и какому именно. Например, рогатому скоту, лошади, свинье, овце или собаке.
- Если этот метод научно обоснован и неуязвим, то в судебной медицине была бы революция! - взволновался следственный судья.
- Верно, коллега, и мы не будем больше беспомощными перед убийцей, который невозмутимо утверждает, что кровь на его одежде от убитого животного.
- Мне нужна помощь этого Уленгута. Только так я смогу вывести Тесснова на чистую воду.
- Это очень просто сделать, так как он работает ассистентом на медицинском факультете Грайфсвальдского университета, в двух шагах отсюда.
Все это было очень кстати, так как общественность уже выражала недовольство по поводу того, что убийца детей все еще не найден.
Когда Пауль Уленгут получил пакеты с одеждой Тесснова и окровавленным булыжником, он понял, какое значение будут иметь результаты его исследования для дальнейшего авторитета судебной медицины всего мира.
- Вы можете быть совершенно спокойны, - заверил он следственного судью, - исследования будут проведены со всей тщательностью.
- Да, но с момента убийства обоих мальчиков прошло более четырех недель. Кровь уже не свежая, если это вообще кровь.
- С этого основного вопроса - кровь или не кровь - я и начинаю. А свежая ли она или за прошедшие недели, месяцы успела высохнуть - это мне не мешает. Я достаточно долго экспериментировал и с высохшей кровью. Мне нужно только соскрести маленькие частицы с каждого исследуемого пятна, а где это не получится, я вырежу пятно вместе с материей.
- А затем?
