Таким образом, мы не имеем права поставить себя выше, а значит, и вне морали, как, следовательно, не имеем прав и на то, чтоб вновь игнорировать право личности на автономию и нетипичность — перегружать обязательствами, репрессирующими ее сущность и ее свободы. Совершенно недопустимо на алтарь национального честолюбия приносить жизнь и интересы личности. Они вообще должны перестать быть поглощаемы любой политикой и связанной с ней идеологией. Наше спасение в исторической реальности, которая будет создаваться преимущественно моралью. Поэтому нам, русским, не нужна наша национальная исключительность сама по себе, тем более такая, которая противопоставила бы нас всему остальному миру.
Нельзя стать лучше только благодаря тому, что ты русский, за счет простой принадлежности к какой-либо нации вообще. Различия между людьми меряются не по крови, а по уму и добродетелям. Тот, кто строит свою идентичность на безосновном самовосхвалении и пещерном презрении к другим народам, эту идентичность в итоге разрушает, ибо перегружает ее ненавистью. Надо уметь жить миром, не обусловленным только нашей национальностью. Мы не должны быть настолько захвачены собственным национальным «я», чтобы перестать понимать и уважать чужие интересы и ценности. Но при всем при этом нам, русским, необходима самодостаточность, та самая, которая рождается адекватным пониманием своей национальной самости и существованием через ее творческое развитие. Нам, русским, необходимо вооружить себя идеей нации, и она нам необходима как идея общности в любви, а не в ненависти.
Именно она даст нам искомый источник к единению, ибо одним из самых трагических последствий слома идентичности стало разрушение если и не всех, то главных социально солидарных форм существования. Мы перестаем быть людьми, пускающими корни своего бытия в свою культуру и историю как национальные. И как следствие этого, мы стали одним из самых социально атомизированных обществ — людьми, слабо или вообще не объединенных какими-либо социально значимыми коллективными сущностями. И это произошло в той самой мере, в какой оказалась развеяна по ветру истории наша преданность нашей истории, культуре, духовности — в какой мы отказались быть русскими в своей собственной истории, а значит, и от самого принципа неделимости общей исторической судьбы. Но, перестав быть солидарным сообществом, мы перестали быть если и не нацией вообще, то, несомненно, развитой нацией, поскольку по-настоящему только в пространстве национального существования в истории творится мир солидарного существования по самым критически важным маркерам исторической, культурной и духовной идентичности.
Таким образом, все совершаемое со мной совершается и с Россией, и там, где я возрождаюсь, и там, где я деградирую, возрождается и деградирует Россия. Тем самым наступил момент исторической истины, когда все будет зависеть от нашего выбора, а он будет определяться нашей волей и нашим сознанием быть русскими. При этом наша воля и наше сознание должны не только стать адекватными нашей сущности, но и наконец-таки начать предшествовать нашему бытию, и, следовательно, мы должны становиться тем, чем мы хотим быть, а не тем, чем мы по случаю становимся, или тем, чем нас принуждают быть. Жизнь человека, какая она ни есть, — это фабрика творения смыслов, и нам давно пора приступить к творению главных смыслов нашей истории как национальных, а не таких, которые разрушают все смыслы нашего национального присутствия в истории. При этом, дабы не захлебнуться будущим, нам необходимо действовать уже сейчас, ибо нет другого способа изменить будущее, как только начать изменять настоящее.
Надо, наконец, перестать жить современностью, в которой мы совершенно безосновательно сомневаемся во всем в самих себе, в исторической, культурной и духовной продуктивности самой своей национальной сущности. Для этого надо перестать играть в современность, пора овладеть ее потенциалом развития, а для этого нет другого пути, как только восстановить в ней идентификационные сущности исторической и национальной России. Иначе жизнь может легко превратиться в бесконечные игры с тем, что не имеет смысла, ибо они входят в нашу жизнь вместе с проживанием в себе главных ценностей и смыслов своей культуры в своей истории.
Таким образом, всеми противоречиями современности мы призваны к главному — к тому, чтобы преодолеть в себе и вне себя все преграды, препятствующие нашему соединению с нашими национальными идентификационными сущностями. Пора научиться смотреть на вещи без страха и проговаривать проблемность их сущности до конца. Нам необходима идентичность во имя России, а не против нее.
