Париж даже в конце войны был идеальным местом для влюбленных и позволял почувствовать радость жизни после стольких лет лишений и испытаний. Они потягивали шампанское в «Фуке», куда их несколько раз приглашал американский офицер, приятель Капы. Они ужинали в маленьком бистро возле Нотр-Дам. Они сидели в укромном уголке бара, держась за руки, иногда переговариваясь шепотом, но еще чаще молча. Почти шесть недель они оставались на ночь в ее или его комнате…»
Вторым любовником Ингрид стал певец и композитор Ларри Адлер. С ним она познакомилась тем же летом — в июле. Пробыв полтора месяца в Париже, актиса затем уехала в Германию, на родину своей матери. Там она выступала с концертами, и одним из ее партнеров стал именно Адлер. Их первая встреча произошла в частном домике в пригороде Мюнхена, где разместились артисты. Когда Ингрид пришла в дом, Адлер сидел у пианино и наигрывал на нем сочиненную им мелодию. Ингрид сделала ему комплимент, а он в ответ заявил, что плохо знает нотную грамоту. Короче, набивал себе цену. Позднее он признается, что влюбился в Ингрид с первого взгляда (при этом Адлер был женат). Он принялся за ней ухаживать, и она сопротивлялась его натиску недолго — всего лишь пару-тройку дней. После чего они стали любовниками и пребывали в этом качестве ровно месяц — с середины июля до середины августа. А потом случилось неожиданное — в Берлин заявился Роберт Капа. Как ни странно, Ингрид это обстоятельство совсем не напрягало, а даже наоборот забавляло. Как будет вспоминать затем Адлер: «Мы все чувствовали себя не очень комфортно, и временами возникали трудности, потому что мы с ним видели, как она жонглирует нами обоими».
Любовный треугольник сохранялся в течение нескольких дней и наконец благополучно разрешился: вскоре все возвратились в Париж и уже оттуда Адлер улетел в Америку. Ингрид осталась во Франции и вновь приблизила к себе Капу. Они предавались любви все те несколько дней, что Ингрид продолжала находиться в Париже, после чего Бергман внезапно сделала Капе весьма заманчивое предложение: перебраться поближе к ней, в Америку, с тем чтобы потом пожениться. В качестве возможного места работы Ингрид предлагала своему возлюбленному место фотографа в каком-нибудь журнале или рекламной компании. Капа обещал подумать.
В начале сентября Ингрид вернулась в Америку, чтобы заняться устройством дочери в школу. До Голлиуда еще не дошли слухи о ее любовных похождениях, поэтому Петер ни о чем ее не спросил. Хотя даже если бы эти слухи дошли до его ушей, маловероятно, чтобы он стал закатывать жене скандал. К тому времени супруги договорились, что создают видимость семьи только внешне — для дочери и соседей. На самом деле они жили как деловые партнеры — встречались друг с другом только утром во время завтрака. Однако такая ситуация не мешала Петеру держать в своих руках все финансовые дела супруги. В итоге осенью того года, после очередного конфликта Петера с Селзником, последний расторг контракт с актрисой.
Той же осенью Ингрид начала сниматься в очередном фильме Альфреда Хичкока «Пользующаяся дурной славой». В декабре, во время съемок, Хичкок устроил грандиозный банкет прямо на съемочной площадке. Поводом к нему послужил выход на широкий экран сразу трех (!) фильмов с участием Бергман: «Завороженный», «Саратогская железнодорожная ветка» и «Колокола Святой Марии». По Нью-Йорку тогда даже ходила шутка, что кому-то удалось посмотреть фильм без Ингрид Бергман. Тем временем за какие-то несколько недель проката три последних фильма с Бергман принесли прибыль более 21 миллиона долларов, а сама актриса за неделю получила более 25 тысяч писем от восторженных поклонников. Журнал «Бокс офис» объявил Бергман самой «прибыльной» для хозяев актрисой Америки.
Что касается личной жизни Ингрид, та проходила не менее бурно. После того как она не дождалась приезда к себе Капа, актриса возобновила встречи с Адлером. Был момент, когда Ингрид даже сделала Адлеру предложение, но он испугался связывать себя со звездой. Как признается он сам: «Я пришел к выводу, что не могу жить, отставая от нее на четыре шага. Кинозвезда намного выше любого, у кого есть лишь медаль на груди, и мое «эго» не могло смириться с тем, что я стану «мистером Бергманом». Короче, Адлер отказался идти с Бергман под венец, чем подписал приговор их совместным отношениям. Когда под Рождество в Америку все-таки заявился Капа, Ингрид тут же переметнулась к нему. Свои любовные свидания они проводили в тайне от всех. Обычно Ингрид говорила мужу, что уезжает на студию, а сама садилась в свой «Олдсмобиль» и мчалась в Малибу, в дом 18 по Малибу-Роуд, принадлежащий другу Капы писателю Ирвину Шоу. Хозяин специально уезжал на несколько часов из дома, и этого времени влюбленным вполне хватало, чтобы выжать друг из друга все соки любви. А когда спустя несколько недель Капа покинул Голливуд и переехал жить в Нью-Йорк, Ингрид умудрялась навещать его и там. Про их встречи знал только один человек — агент актрисы Джо Стил. Он очень опасался того, что вездесущие газетчики пронюхают об этом романе и раструбят о нем на всю Америку. Но, как ни странно, никто ничего не пронюхал. И это при том, что влюбленные не только занимались сексом в четырех стенах, но и много гуляли по городу. Сама Ингрид восприняла этот знак как благословение небес. Правда, Капа так не считал: как и Адлер, он даже слышать не хотел о женитьбе. Его вполне устраивала создавшаяся ситуация: два раза в неделю обладать телом самой знаменитой иностранной актрисы в Америке (кстати, на основе этого любовного романа впоследствии будет снят фильм «Окно во двор»).
Примерно в начале 1946 года Капа впервые рассказал Ингрид об итальянском режиссере Роберто Росселини и посоветовал сходить на один из последних его фильмов — «Рим — открытый город». Ингрид послушалась совета любовника и уже на следующий день в компании своего агента Стила посмотрела упомянутый фильм. Сказать, что лента ей понравилась, значит ничего не сказать — она буквально потрясла ее. Бергман заочно влюбилась в ее создателя и во время очередной встречи с Капой попросила того рассказать ей подробно про Росселини. Тот согласился, совершенно не предполагая, что спустя некоторое время про роман его возлюбленной с этим режиссером будут судачить по обе стороны океана. Впрочем, не будем забегать вперед.
В течение всего 46-го года Ингрид продолжала встречаться с Капой, пока про эту связь внезапно не прознал ее муж. Это случилось в тот момент, когда Петер и Капа одновременно приехали отдохнуть в Солнечную долину. На склоне горы Капа дал мужу своей любовницы пару советов о стиле катания на лыжах, а когда тот отклонил их, внезапно заговорил о Ингрид: дескать, она так устает, что ей не помешал бы отдых. Сказано это было так, что Петер тут же обо всем догадался. Той же ночью он позвонил жене и спросил напрямик: Капа твой любовник? Ингрид ответила «да». Петер вспылил и сказал, что согласен дать жене развод. Но Ингрид внезапно заявила, что разводиться с ним не собирается, а что касается ее романа с Капой, то с сегодняшнего дня он стал историей. И она не обманула мужа: с Капой она действительно порвала… чтобы завести себе нового любовника. Им стал режиссер Виктор Флеминг, с которым, как мы помним, Ингрид впервые познакомилась шесть лет назад во время работы над фильмом «Доктор Джекил и мистер Хайд».
На этот раз Флеминг надумал снимать фильм про Жанну д'Арк и на главную роль пригласил Бергман. Несмотря на большую разницу в возрасте — ему было 64 года, ей — 31, — они прекрасно понимали друг друга как любовники. Практически каждую ночь после съемок они проводили вместе, благо сделать это было довольно просто: оба делили кров под крышей одного нью-йорского отеля «Хэмпшир», только Флеминг жил восемью этажами выше Ингрид. Так продолжалось до тех пор, пока однажды как снег на голову в Нью-Йорк не нагрянул Петер. Он постучал в дверь номера жены и, не дождавшись ответа, спустился в фойе и оттуда позвонил в номер Флеминга. Видимо, он знал, где искать жену, если той не было в собственном номере. Вскоре Ингрид вышла к мужу и каким-то образом сумела убедить его в том, что она находилась в номере режиссера по производственной необходимости: мол, вместе обсуждали сценарий. Петер поверил в это или сделал вид, что поверил. Но рано или поздно развязка должна была наступить.
Когда Ингрид и Флеминг вернулись в Лос-Анджелес, их встречи продолжились. Теперь Ингрид морочила мужу голову россказнями о том, что поедет репетировать к своей подруге Рут, а заодно там и переночует. На самом деле она все это время проводила в объятиях Флеминга, у которого, кстати, росли две милые дочери. Но однажды Петер по какой-то надобности заехал к Рут и поинтересовался, где его жена. Рут, которая была в сговоре с Ингрид, попыталась выручить подругу: якобы та заперлась в спальне, работает там над ролью и просила ей не мешать. Но Петер пренебрег этой просьбой и отправился в спальню. Сами понимаете, никого он там не нашел. И тогда Рут вынуждена была сознаться, что Ингрид уехала с другом. А на следующий день к Петеру заявилась жена Флеминга и стала умолять его помочь ей вернуть в лоно семьи загулявшего мужа. Так раскрылся очередной адюльтер Бергман.
Несколько дней спустя между Петером и Ингрид произошло очередное выяснение отношений. Петер
