более привлекательной для широких масс слушателей. Поэтому она присутствовала во многих хит-парадах: как в «МК», так и в тассовском. Возьмем, к примеру, последний – за март 89-го. В нем в категории «Лучшие исполнители» Алла Пугачева значилась на 2-м месте, пропустив вперед Валерия Леонтьева (на 3-м был ее зять Володя Пресняков-младший). А в категории «Лучшие песни» имя Пугачевой упоминалось 4 раза (ничего подобного в тассовском хит-параде с Пугачевой еще не было). Полностью двадцатка лучших хитов выглядела следующим образом:
1. «Примерный мальчик» – Валерий Леонтьев; 2. «Маргарита» – Валерий Леонтьев; 3. «Белые розы» – «Ласковый май»; 4. «Доктор время» – Валерий Леонтьев;
В хит-параде «Московского комсомольца» значился всего один хит от Пугачевой, но это была именно песня
Обратим внимание, что популярность слова «русские» в ту пору была вызвана обострением борьбы в идеологии между либералами и державниками. Первых в основном представляли евреи, вторых – русские. Это обострение было вполне закономерным в свете того, что тогда происходило в стране, – она все сильнее разворачивалась к рынку, к капитализму, а у двух политических течений на этот поворот были разные взгляды. Например, либералы его всячески приветствовали, обещая народу всеобщее благоденствие при будущем капитализме, державники же, наоборот, – пытались предупредить народ, что капитализм бывает разный: тот, что построен на Уолл-стрит, – это один капитализм, а тот, что в трущобах Гарлема, – другой. При этом державники были убеждены, что русскому народу достанется именно последний, а вот еврейскому – первый.
Вот почему именно деятели еврейского происхождения активно гнобили социализм, выпуская в свет произведения, где он подавался в самом неприглядном свете. Взять тот же кинематограф. В 1989 году свет увидели два уничижительных киноколосса, снятых режиссерами-евреями: «Маленькая Вера» Василия Пичула и «Интердевочка» Петра Тодоровского. В первом речь шла не столько о замордованной провинциальной жизнью девушке по имени Вера, сколько о «
Кстати, тема бегства из Союза и прославление западного образа жизни весьма активно пропагандировались и на эстраде в песнях таких новомодных исполнителей, как группы «Комбинация» («Америкен бой, уеду с тобой»), «Пассажиры» («Америка»), «Кар-Мэн» и др.
Возвращаясь к теме противостояния либералов и державников, мы хорошо знаем, за кем тогда осталась победа – за первыми. Почему именно за ними? На этот счет уже тогда, в 1989 году, было верное высказывание писателя Дмитрия Жукова, сказанное им на одном из пленумов Союза писателей РСФСР:
«Хороши ли мы сами, русские, если позволили такое сделать с собой? Подумаем о нашем национальном характере. Да, мы русские, любим русскость, мы патриоты, мы любим свою национальность. Но мы не любим друг друга, и это наша беда. И если говорить о тех, кто стремится к мировому господству, то можно сказать, что они и трудолюбивы, и дисциплинированны, каждый из них солдат, и они любят каждого конкретно, потому что говорят: «Он из наших».
…Что толку заниматься антисемитизмом… Не в них надо искать причину нашей трагедии, а в самих себе. Мы виноваты в том, что не можем дать им отпор».
Поэтому пиар «русской темы» на той же эстраде был малоэффективен в свете того, что сама советская эстрада тогда становилась все более пролиберальной, прозападной. Она все больше коммерциализировалась, становясь копией западной эстрады, причем самого худшего пошиба. Там даже терминология поменялась с советской на западную. Например, вот как с конца 80-х стали называться деятели советского шоу-бизнеса:
Заметим, что до середины 80-х в советской идеологии сохранялся баланс интересов – верховная власть, выступая как третейский судья, следила за тем, чтобы либералы и державники не получали больших преимуществ друг перед другом. Сохранение этого баланса удерживало страну от «перекоса лодки на один борт». Однако с приходом М. Горбачева этот баланс был нарушен в пользу либералов. Особенно это заметно стало с 1987 года. После этого страна фактически пошла вразнос – «ломили» в основном либералы, а народ, как послушное стадо, «ломанулся» за ними, поскольку лозунги либералов («Будем жить, как на Западе», «Запад нам поможет» и т. д.) были намного привлекательное, чем лозунги державников («Не надо спешить», «Запад нас кинет» и т. д.). Особенно нетерпеливой была молодежь – самый податливый на красивую фразеологию контингент населения. Именно на нее и была сделана главная ставка либералами.
Итак, в конце 80-х советская эстрада резко коммерциализировалась. Большим подспорьем в этом деле, как мы помним, стал закон «О кооперации». На его основе эстрадные артисты получили возможность через посредников (те самые кооперативы) заключать прямые договоры с концертными площадками и продавать свои выступления по рыночной цене. Цена эта имела два вида: как фиксированная сумма или как определенный процент от общего дохода концерта. Собственно, такой вид оплаты нелегально практиковался на советских сценических площадках и раньше (в этом преуспели в основном рок-музыканты), однако закон «О кооперации» дал возможность заниматься этим легально.
Многие читатели наверняка прекрасно помнят те годы, когда продукция так называемых кооператоров («самопал») стала конкурировать с продукцией государственных предприятий. Кооперативные вещи имели перед официальным ширпотребом одно достоинство: более привлекательный внешний вид. Однако в большинстве своем их качество было откровенно халтурным, то есть под красивой оберткой скрывалась туфта. То же самое присутствовало и на эстраде. Появившиеся как грибы после дождя артисты и артисточки в подавляющем большинстве были дилетантами, часто не имеющими ни голоса, ни слуха. Однако народ на их концерты валил валом (в основном, конечно, молодежь), потому что за время советского официоза ограниченный круг одних и тех же исполнителей (Пугачева, Ротару, Кобзон, Лещенко, Пьеха, Сенчина и т. д.) успел ему изрядно надоесть.
Устроители подобного рода концертов шли по нехитрой дорожке: находили смазливого исполнителя, записывали с ним в студии десяток примитивных песенок и вывозили на гастроли по Союзу (так называемый «чес»), «окучивая» в основном крупные площадки, – например, стадионы. При этом песни исполнялись под заранее записанную фонограмму (на профессиональном жаргоне «лип-синк», в просторечии – «фанера»). Такая деятельность требовала от исполнителей минимальных затрат энергии, зато приносила баснословные деньги.
Вот почему песни большинства прежних исполнителей, долгие годы входивших в обойму бессменных советских кумиров, резко повылетали из всех хит-парадов, да и сами они превратились в «героев вчерашних дней» (как пела о них в то время рок-группа «Машина времени»). В число «изгоев» угодили Иосиф Кобзон,
