то же время прекрасно понимал и другое – что ему туда дорога закрыта навсегда. А амбиций у него было выше крыши. И он не мог позволить, чтобы его бывшие друзья разъезжали на дорогих авто по фестивалям и выставкам, а он сшибал бы пятаки на опохмелку. Поэтому побудительных мотивов к очередному преступлению у него могло быть несколько. Тут и злость на власти за обвинение в убийстве чуть ли не единственного друга его семьи, и желание не выглядеть в глазах своих бывших товарищей сирым и убогим.
Очередное преступление Шевкуненко совершил 24 января 1982 года. В тот день он в компании троих новых приятелей (двоих мужчин 31 года от роду и 21-летней женщины) коротал время за выпивкой. В ходе посиделок один из собутыльников проговорился о том, что на Брестской улице живет его знакомая – женщина из разряда зажиточных. Сказано это было вскользь, но Шевкуненко за эту фразу ухватился. Именно он, уточнив, что хозяйка в данный момент дома отсутствует, и предложил нанести даме незапланированный визит. На вполне резонное добавление, что женщина живет на 8-м этаже, Шевкуненко ответил, что эту проблему он целиком берет на себя. «И вообще, вам ничего делать не придется – все сделаю я сам!» – подвел последнюю черту под этим разговором бывший артист. Так, собственно, все и вышло.
Пока двое подельников дожидались их на улице, Сергей и его напарник, который знал хозяйку, вошли в подъезд. Они поднялись наверх, где Шевкуненко при помощи приятеля пробрался на балкон подъезда, а оттуда, как заправский верхолаз, перелез на балкон нужной квартиры. Разбив стекло балконной двери, Шевкуненко открыл ее и проник в жилище. Там он находился около часа. Этого времени ему вполне хватило, чтобы упаковать в два полиэтиленовых пакета имущества на общую сумму в 725 рублей 50 копеек. Причем в пакет полетело все: от двух платьев по 160 рублей, лисьей шапки за 150 рублей, хрустальных фужеров и рюмок за 54 рубля до набора олимпийских рублей, бутылки водки за 5 рублей 30 копеек, бутылки рижского бальзама за 4 рубля и кошелька за… 20 копеек. С этим добром вся компания отправилась на квартиру приятеля-наводчика на улицу Пудовкина отмечать благополучно завершенное дело. В качестве горячительного были использованы трофеи – рижский бальзам и водка.
Над раскрытием этого преступления сыщикам не пришлось долго ломать голову. Удача сама пришла к ним в руки. Распродажей вещей занялась та самая 21-летняя подельница Шевкуненко, которая стала сбывать хрусталь и одежду жертвы разным людям. Одна из них, судя по всему, и явилась в милицию. 29 января подельницу задержали. Но она не сразу раскололась – целую неделю водила следствие за нос, уверяя, что вещи к ней попали от неизвестных людей. Однако обмануть следствие все равно не удалось. И, как говорится, «птичка запела».
По злой иронии судьбы Шевкуненко арестовали в тот самый день, когда истек его испытательный срок и он был зачислен в штат осветителей «Мосфильма» – 8 февраля. Вечером он вернулся с работы домой, где его уже ждали сыщики. Сергея привезли в 123-е отделение милиции, которое обслуживало ту самую улицу, где произошло преступление. Там Шевкуненко предъявили обвинение сразу по двум преступлениям: ограбление, а также хранение и употребление наркотиков. Последнее обвинение появилось после того, как у Шевкуненко обнаружили 0, 62 грамма гашиша. Сам Сергей на суде будет утверждать, что наркотик ему подбросили сами милиционеры. Где находится истина, сейчас уже не разберешь, но стоит отметить, что такой оперативный ход, как подбрасывание задержанным компрометирующих вещей (оружие, наркотики), широко применялся и в ту пору.
4 февраля 1983 года в Киевском райсуде состоялся открытый процесс по делу Шевкуненко и трех его подельников. Больше всех получил наш герой, который, как это принято говорить в уголовной среде, «пошел паровозом», то бишь был главным. И получил за это четыре года тюрьмы. Его подельники отделались более мягкими наказаниями.
Почти все последующее десятилетие Шевкуненко провел за решеткой, увеличивая свой срок новыми преступлениями. Видимо, после того, как он отчаялся сделать карьеру в кинематографе, Шевкуненко поставил себе целью достичь высот в другой области – криминальной. И пути назад у него уже не было, поскольку власти окончательно определили его в стан злостных рецидивистов.
В 80-е тюремные ходки Шевкуненко следовали одна за другой: в 1983 году, едва освободившись, он снова угодил в тюрьму за кражу (4 года), из неволи попытался бежать, но был пойман и получил к прежнему сроку новый – 1,5 года. По свидетельству очевидцев, часть этих сроков Шевкуненко получил несправедливо – только потому, что не нравился своим независимым характером тюремным властям. Мол, те склоняли Шевкуненко к сотрудничеству, но он отвечал неизменным отказом, за что и получал новые сроки. В его личном деле имелась лаконичная формулировка на этот счет: «не вставший на путь исправления».
Однако по мере роста сроков росли влияние и авторитет Шевкуненко в уголовной среде. Его организаторские способности, дерзость и недюжинный ум не остались незамеченными в неволе и позволили их обладателю значительно подняться в уголовной иерархии, несмотря на то, что начинал он свою уголовную карьеру с не самой уважаемой среди рецидивистов касты «бакланов» – хулиганов. Шевкуненко никого не боялся – ни лагерного начальства, ни самих зэков. О его характере говорит следующая история. Однажды на зоне объявился вор в законе, который захотел прибрать всю власть над осужденными в свои руки. Шевкуненко решил проверить подноготную этого вора. Он послал запрос на волю и вскоре узнал, что новоявленный вор в законе – обыкновенный шнырь. Об этом немедленно было сообщено всем зэкам. Этот поступок едва не стоил Шевкуненко жизни. Ночью обиженный вор с двумя приближенными напали на Артиста и попытались заколоть его заточками. Шевкуненко было нанесено шесть проникающих ранений, но он каким-то чудом сумел вырваться и отбился от нападавших с помощью других заключенных. Шевкуненко угодил в госпиталь и в течение нескольких дней был на грани между жизнью и смертью. Но в тот раз Артисту удалось обмануть Костлявую – он выжил.
Пока Шевкуненко безвылазно сидел на зоне, в стране успели смениться сразу три генеральных секретаря. Когда он сел в 1983 году, в Кремле правил Юрий Андропов, через год его сменил Константин Черненко, а в марте 85-го, когда и он ушел из жизни, у руля страны встал Михаил Горбачев. При нем началась перестройка, и именно она вновь реанимировала имя актера Сергея Шевкуненко. На протяжении долгих лет два главных фильма в его недолгой киношной карьере – «Кортик» и «Бронзовая птица» – были запрятаны в самые дальние запасники Гостелерадио. В июне 1986 года, когда Шевкуненко все еще находился в тюрьме, эти фильмы снова запустили в эфир. И опять Сергею помог его «крестный отец» в кинематографе – писатель Анатолий Рыбаков, но на этот раз невольно. Тем летом ему исполнилось 75 лет, и телевизионное руководство устроило демонстрацию фильмов по его произведениям. В числе прочих были показаны и две телеверсии с участием Шевкуненко.
В 1988 году Шевкуненко вышел из тюрьмы в очередной раз, правда, теперь уже инвалидом II группы (у него был обнаружен туберкулез). В Москву его не пустили, и ему пришлось податься в Смоленск. Там он почти год провалялся в больнице. Выйдя из нее, встретил в Москве 20-летнюю красавицу Елену. И достаточно легко сумел произвести на нее хорошее впечатление. Стоит отметить, что для этого ему не пришлось пускать в дело беспроигрышный козырь – свое пусть давнее, но все же отношение к кинематографу. О том, что Сергей снимался в кино, Елена узнала спустя год после их знакомства – Шевкуненко в разговоре случайно проговорился о «Кортике». После нескольких месяцев встреч молодые поженились. В те дни казалось, что впервые на небосклоне Шевкуненко, до этого сплошь затянутом тучами, засветило солнце. Увы, это было очередной иллюзией. Прошлая жизнь, в которую Сергей уже успел врасти всеми своими корнями, не собиралась его отпускать.
2 декабря 1989 года Сергея опять арестовали. По словам его жены, арест мог быть подстроен. Якобы днем, когда она была одна в доме, пришел неизвестный мужчина и передал ей пакет для Сергея. Не проверяя его содержимое, Елена занесла пакет в комнату, надеясь вручить его мужу, как только он вернется. Но едва Шевкуненко появился в доме, как буквально следом за ним в квартире появилась милиция. И обнаружила в принесенном пакете пистолет.
По другой версии все выглядело иначе. По ней выходило, что Шевкуненко отнюдь не собирался «завязывать» со своим преступным прошлым и вел двойную жизнь. Частенько наведываясь в Москву, он большую часть времени проводил в игорном заведении при «Мосфильме», которое открыл… тамошний прапорщик пожарной части. Шевкуненко слыл там одним из ведущих «катал» и профессионально обыгрывал завсегдатаев «катрана» в карты.
И все же игра в карты выглядела невинной забавой в сравнении с тем, чем в дальнейшем пришлось заняться Шевкуненко. Избежав наказания за хранение оружия, летом 1990 года он отправился в Тольятти,
