бы то ни было помощи… Я в принципе не такая ведь простая и открытая, как кажется.
Когда-то я попала в аварию, после больницы лежала дома. Ко мне приехал Гончаров, посмотрел на мою квартиру и удивился. У меня ведь все темное – темные обои, коричневые гардины, вечный полумрак. Я женщина сумеречная… Гончаров тогда сказал: «Сколько лет вас знаю, Наташа, а вы, оказывается, совсем другой человек!»
У меня маленькая семья: муж, мама и я. У мужа, правда, есть сын, сейчас он учится и одновременно работает. Мама посещает все мои премьеры и ненавидит любого, кто позволяет себе не любить то, что я делаю… Как и все мамы. И покупает календари с моими портретами.
Детей у меня нет, хотя со здоровьем все нормально. Наверное, когда постарею, я буду очень жалеть, что нет детей. А может быть, и нет… Не знаю, что со мной будет дальше, но пока я не испытываю потребности в детях, не чувствую их отсутствия. Мне их заменяет театр. Я всегда была заполнена театром, меня так волновало все, что происходило в нем и вокруг, что жаль было отдавать часть жизни куда-то на сторону. Время от времени, правда, я представляю себе старость и ничего радужного в этом не вижу. Мало хорошего в том, что два одиноких старика будут бродить по улицам. А может быть, наоборот? Но я ни о чем не жалею, потому что главным в моей жизни всегда был театр…
У меня всего лишь три близкие подруги, с которыми мы дружим с юности. Причем к искусству они не имеют никакого отношения: одна из них врач, вторая – шофер, третья работает в банке. Когда мы с мужем к ним приезжаем, сразу начинаем «жить семейно», – то есть они уже знают, что я сразу потребую халат, тапки, и мы сядем у них дня на два, чтобы общаться долго…»
В июле 2001 года с Гундаревой случилась беда. Она отдыхала у себя на даче под Дедовском, когда ее внезапно сразил инсульт. Врачи буквально вытащили актрису с того света. Однако, выйдя из комы, актриса потеряла способность говорить. Это было вызвано длительным использованием искусственной вентиляции.
После выписки состояние Гундаревой несколько раз резко ухудшалось. А в декабре 2002 года во время прогулки с мужем она поскользнулась и упала, ударившись головой. В больнице Гундаревой поставили диагноз: повреждение мягких тканей головы и гематома на затылочной части. Лечение длилось несколько месяцев. В итоге свой 55-летний юбилей (в августе 2003 года) актриса вынуждена была встречать в стенах Центральной клинической больницы Московской патриархии.
Вся страна тогда внимательно следила за состоянием здоровья своей любимицы, надеясь на благополучный исход болезни. Увы, но чуда так и не произошло. 15 апреля 2005 года Наталья Гундарева скончалась, так и не сумев оправиться после того злополучного инсульта.
В апреле 2009 года супруг Гундаревой Михаил Филиппов вновь женился – его избранницей стала актриса Наталья Васильева, младше его на 21 год (в октябре 2008-го она справила 40-летие). Многие утверждают, что она как две капли воды похожа на Гундареву.
Сергей ГУРЗО
Звезда советского кино, исполнитель роли Сережи Тюленина в «Молодой гвардии» (1948) в первый раз женился накануне своей славы – когда учился во ВГИКе. Отметим, что Гурзо внешне был необыкновенно обаятелен и красив. Когда поступил в институт, то многие девушки-однокурсницы заглядывались на него. Одна из них – Надя Самсонова – приглянулась и ему.
Как вспоминает сама Надежда, впервые она увидела Сергея в аудитории института: дверь отворилась, и вошел, опираясь на палочку, худенький юноша в голубенькой рубашке. Вдруг чей-то голос прошептал ей на ухо: «Это твой будущий муж». Рассмеявшись про себя, Надя тут же об этом забыла. Но однажды в танцклассе Гурзо стремительно закружил Надю в вальсе, и с тех пор они больше не разлучались. На втором курсе, в 1946 году, Сергей в категоричной форме сделал ей предложение: «Выходишь за меня замуж – или мы расстаемся». Она ответила: «Если снимешь комнату, поженимся». Он ее условие выполнил. Через год на свет родились двойняшки – Сережа и Наташа.
К началу 50-х Гурзо был одним из самых популярных молодых советских киноактеров. Главные роли сразу в трех фильмах (после «Молодой гвардии» он снялся в «Смелых людях» и «Заставе в горах») сделали его кумиром миллионов советских людей, особенно подростков. На этой почве актер стал злоупотреблять алкоголем, поскольку выпить с ним норовил чуть ли не каждый встречный. К середине десятилетия это увлечение постепенно переросло в болезнь, от которой было одно избавление – лечение. Однако актер наотрез отказывался ложиться в больницу, несмотря на то, что его отец был известным специалистом в наркологии. Это стало вредить его актерской карьере. Однажды они с Николаем Рыбниковым загуляли (совсем как в фильме «Тревожная молодость», где вместе снимались), уехали в Ленинград и сорвали спектакли в Театре-студии киноактера, в труппе которого играли. Обоих тут же уволили. Правда, затем смилостивились и восстановили… одного Рыбникова. А Гурзо остался за бортом.
С середины 50-х сниматься в кино Гурзо практически не приглашали, поэтому единственным средством к существованию были гастрольные поездки по стране. На встречу с популярным актером люди шли охотно, залы, где он выступал, набивались, что называется, «под завязку». Этим пользовались ловкие администраторы, которые грели руки на популярном актере. Большую часть выручки от подобных концертов они присваивали себе.
В конце 50-х годов Надежда, устав от загулов супруга, выписала его из квартиры, и Гурзо ушел в никуда практически в одной рубашке. Незадолго до этого в Ленинграде у него появилась любимая женщина – Ирина Губанова, к которой он и отправился. Вскоре у них рождается дочка. Казалось бы, смена обстановки, другие люди должны были как-то повлиять на опускавшегося все ниже и ниже актера. Но этого не произошло. Через некоторое время он бросает и эту семью и заводит новую. Здесь у него появляется еще один ребенок – и опять девочка. Это была середина 60-х. К тому времени уже ни один режиссер не берет на себя смелость пригласить некогда самого знаменитого актера советского кино в свою картину. Потому что от прежнего Сергея Гурзо практически ничего не осталось: у нынешнего Гурзо опухшее лицо, заплывшие глаза. Что делал он в то время, когда не пил со случайными собутыльниками? Писал стихи. Мало кто знает, что в середине 60-х в Ленинграде вышла небольшая брошюрка с его стихами «Самое близкое». Большая часть помещенных в ней стихов была посвящена войне. Кроме этого, Гурзо снял как режиссер фильм по Чехову. Однако до массового зрителя эта картина так и не дошла. В сентябре 1974 года наступила трагическая развязка – Гурзо умер, не дожив четырех дней до своего 48-летия.
Людмила ГУРЧЕНКО
По словам самой актрисы, она всегда была чрезвычайно влюбчивой. «С детства я влюблялась на всех перекрестках и во всех киногероев, если «у него были зубы як мел, усы як у Буденага», – вспоминает Гурченко. – Короче, во всех «чернявых орлов».
Когда в 1953 году Гурченко поступила во ВГИК, где «чернявых орлов» было хоть пруд пруди, она влюблялась буквально на каждом шагу. Прошел красавец – сердце тут же екало! Однако все эти увлечения были из разряда мимолетных. И только на втором курсе к ней пришло настоящее чувство – она влюбилась в молодого, но уже известного кинорежиссера Василия Ордынского. Тот даже собирался снимать ее в главной роли в фильме «Человек родился» (ее партнером должен был стать Олег Ефремов), но в дело вмешались интриги. В итоге эти роли достались другим актерам – Ольге Бган и Владимиру Гусеву. Но Гурченко не расстроилась, поскольку получила на тот момент приглашение от Эльдара Рязанова сняться в его комедии «Карнавальная ночь», сделавшей ее суперпопулярной. Что касается романа с Ордынским, то он к тому времени успел закончиться, поскольку сердце Людмилы оказалось занято уже другим человеком, который стал вскоре ее первым официальным супругом. Это был 22-летний студент сценарного факультета Борис Андроникашвили, сын расстрелянного в сталинские годы писателя Бориса Пильняка. По словам Гурченко:
«С этим молодым человеком мы подходили друг другу, как в песне: «Мы с тобой два берега у одной реки». Это с теперешней колокольни видно, а тогда… Несмотря на свою изысканную внешность, от которой изначально не ждешь ничего глубокого, это был сложный человек с набором неординарных качеств – больших и малых. Все карманы его были забиты редкими книжками вперемежку с газетами и журналами. Читал все на свете. Обладал особым чувством юмора. Считал, что его личная критика самая точная и оригинальная. Отличался музыкальностью, мужским обаянием. В нем для меня было недосягаемо все. И наоборот. К моей профессии он относился с иронией. Музыкальную картину-комедию считал зрелищем, далеким от искусства. Ну, а успех у публики… Когда я залезала не в «свою» сферу (интересовалась его сложной сценарной профессией), меня всегда поражало, сколько иронии вызывал в нем мой «прыжок» из
