Снайдер.
Кристен знала, что когда-то Вирджиния Снайдер занимала высокий пост в крупной газете Техаса, но, разочарованная внутрицеховыми распрями, завистью и общей атмосферой обезличивания, она отказалась от должности и заняла пост главного редактора «Галвестон газетт». Миссис Снайдер управляла «Газетт» твердой рукой, но настаивала на атмосфере честности, доверия и взаимной поддержки среди своих сотрудников. Ее стараниями в «Газетт» сложился особый сплоченный коллектив, который Кристен полюбила.
– Не могу выразить, как много для меня значит ваше внимание, – сказала Кристен своей бывшей начальнице. – Замечательно, когда тебя снова радушно встречают.
– Мне очень приятно это слышать, Кристен. Хочешь рассказать мне, что произошло? – серьезно спросила миссис Снайдер.
Кивнув, Кристен сделала глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями, и принялась выкладывать миссис Снайдер голую, неприкрашенную правду о том, как сбежала от своих семейных проблем десять месяцев назад, как вслед за этим обнаружила, что беременна, как умерла ее мать...
– О Боже, дорогая! – перебила ее на этом месте миссис Снайдер. – Мне так жаль, что твоя мама умерла. А как ребенок?
– С ним все прекрасно. Мальчику уже шесть недель, и сейчас он остался с няней.
– О, поздравляю! Буду счастлива познакомиться с этим юным джентльменом. Значит, ты вернулась, чтобы...
– Чтобы договориться с отцом ребенка... кхе, с моим мужем, – нервно кашлянув, пояснила Кристен.
– Ты имеешь в виду примирение? – с надеждой спросила миссис Снайдер.
– Нет, – покачала головой Кристен, – боюсь, я до сих пор считаю, что для этого мы с Джошуа слишком разные люди. Честно говоря, если бы мой муж узнал, что я сейчас здесь, я уверена, он был бы вне себя. – Кристен сдержанно улыбнулась и храбро продолжила: – Во всяком случае, я вернулась потому, что... в общем, я считаю несправедливым лишать ребенка отца. Так вот, я вернулась, чтобы попросить развода и договориться с Джошуа о, так сказать, опеке.
– Понятно, – задумчиво протянула миссис Снайдер. – Мне очень жаль, Кристен, что твой брак не удался. Пару раз я встречалась с Джошуа, и он показался мне приятным молодым человеком.
– Он такой и есть... гм... и мне тоже очень жаль. Наверное, я просто слишком молода и независима, а он слишком упрямо стоит на своем. Миссис Снайдер, – быстро перевела разговор Кристен, – если я должна добиться чего-то в жизни, то первое, что мне необходимо сделать, это стать на ноги в финансовом отношении. Поэтому я хотела бы узнать...
– Можешь ли ты получить снова свою прежнюю работу? – закончила за нее собеседница.
Кристен кивнула, чувствуя, как у нее комок подкатывает к горлу.
– Откровенно говоря, я еще никого не взяла на твое место, и мы могли бы воспользоваться твоими услугами, – улыбнулась миссис Снайдер. – Мы могли бы заключить с тобой договор и повысить оплату на пятьдесят центов в час, но, к сожалению, не больше, потому что наш ограниченный бюджет...
– Я в восторге, уверяю вас! – воскликнула Кристен. – Просто не могу поверить, что мое место еще не занято.
– У меня было предчувствие, что ты вернешься, – подмигнула ей миссис Снайдер.
– И когда я могу приступить к работе?
– В любое время, когда тебе будет удобно, – пожала плечами миссис Снайдер.
– Завтра, – с воодушевлением отозвалась Кристен.
– Завтра так завтра. Ты всегда была шустрой, – хмыкнула редактор. – Все сотрудники будут счастливы узнать, что им больше на придется по очереди дежурить у регистрационной стойки. Кристен, – замявшись, продолжила миссис Снайдер, – не люблю повторяться и походить на заезженную пластинку, но...
– Что?
– Я говорила тебе прежде, но должна сказать еще раз, – наклонившись вперед, деловым тоном заговорила начальница Кристен. – Ты хорошо пишешь, дорогая. Я понимаю, тебе будет трудно с маленьким ребенком и всем прочим, но, если ты всерьез хочешь стать репортером, тебе следует пройти курс журналистики на уровне колледжа, возможно, поступить на вечернее отделение университета Хьюстона в Клир-Лейк.
– Я подумаю, миссис Снайдер, – пообещала Кристен.
– А я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе получить гуманитарное образование, и поговорю о возможности возмещения платы за обучение.
– Это очень щедро и с вашей стороны, и со стороны газеты. – Кристен была удивлена и тронута.
– Вот увидите, я всерьез возьмусь за ваше поступление в колледж, молодая леди, – твердо пообещала миссис Снайдер.
– Спасибо, миссис Снайдер. – Обмениваясь рукопожатием со своей начальницей, Кристен постаралась скрыть слезы благодарности.
Все складывалось так, как Кристен и не мечталось, и домой она возвращалась в приподнятом настроении. Миссис Снайдер была замечательным, добрым человеком и настоящим наставником, наставником в лучшем смысле этого слова. Идея поступления в колледж привела Кристен в возбуждение, и она задумалась над предложением заняться журналистикой. Когда Кристен жила с матерью в Лас-Вегасе, где Стелла Морган работала в местном казино, она стала вести дневник, чтобы скоротать долгие часы одиночества; во время обучения в школе Кристен при любой возможности посещала занятия по английскому языку и писала заметки в школьную газету. «Теперь мое увлечение, похоже, начнет приносить плоды, и вскоре наступит момент, когда я буду в состоянии содержать себя и Тедди», – с удовлетворением подумала Кристен.
Когда Кристен заехала к Андерсенам за Тедди, он все еще спал. Ида Мэдисон очень обрадовалась, узнав, что Кристен получила работу, и согласилась со следующего утра стать няней на весь день. Ежедневная плата, о которой договорились женщины, показалась Кристен слишком скромной, но Ида не соглашалась взять ни на дайм[1] больше, и только проснувшийся с голодным плачем Тедди положил конец их спору. Ида предложила Кристен остаться и покормить Тедди перед возвращением домой, и Кристен ненадолго задержалась в доме новых знакомых.
Но спустя двадцать минут, когда Кристен с сытым и сонным ребенком на руках вошла в гостиную дома Джошуа, от ее восторженного настроения не осталось и следа. Едва она появилась в комнате, сидевший на кушетке Джошуа вскочил на ноги и мрачно посмотрел на нее:
– Где ты была?
– Контролируешь меня, да? – огрызнулась Кристен, выведенная из себя его обвинительным тоном. – По правде говоря, это не твое дело...
– Мой сын – это мое дело! – заорал Джошуа, угрожающе шагнув к жене. – А ты, как видно, таскала Тедди с собой! Поэтому спрашиваю еще раз: где ты была?
Заскрипев зубами, Кристен взглянула на Джошуа, стараясь не напугать ребенка, непроизвольно сжав его не повинующимися ей руками. Всем своим видом Джошуа демонстрировал силу, с которой нельзя было не считаться, – темные брюки и спортивная клетчатая рубашка натянулись на вздувшихся мускулах, руки были прижаты к бокам, подбородок решительно выставлен вперед, а взгляд пронизывал Кристен насквозь. Поборов приступ слабости, вызванный угрожающим видом мужа, Кристен с тоской подумала, что должна рассказать Джошуа, чем она занималась, потому что завтра он все равно обо всем узнает.
– Джошуа, я получила свою прежнюю работу в газете, – напрямик сообщила она, – и мать Дженнифер Андерсен согласилась сидеть с ребенком.
– Что?! – взревел Джошуа.
– Разве ты не слышал? – с неестественным спокойствием спросила Кристен. – Я сказала, что получила прежнюю работу...
– Я слышал тебя. – Он шагнул к ней, сжав руки в кулаки. – Ты возвращаешься на работу вот так, запросто, даже не посоветовавшись со мной?
