— Это будет, когда я окажусь отмытой? — не удержавшись, спросила Трейси.
Делано облокотился о полку и внимательно посмотрел на нее.
— А что, если я скажу — это будет тогда, когда ты станешь моей женой?
— Я бы ответила, что ты выбираешь слишком длинную веревку, для того чтобы повеситься.
Он улыбнулся:
— Ну ладно.
Она кивнула на письмо:
— Тебе просто нужна замена на место Эстелл?
Не отвечая, Делано подошел к ней поближе.
— Проводишь меня до машины?
— Ну, не знаю…
— Давай, ты же хочешь увидеть, собираюсь ли я на самом деле послать письмо?
— Почему бы нет? — ответила она, пожав плечами.
Внизу Делано действительно опустил письмо в почтовый ящик.
— Пока, Эстелл, — попрощался он. И, подходя к машине, спросил Трейси: — Как ты доберешься на собеседование в понедельник утром?
— А, к тому времени из Англии прибудет мой «ролле».
— Хорошо. В десять часов утра, верно?
— Да, но… — Неужели она сама назвала ему время, на которое назначена встреча?
— Я буду здесь в девять тридцать.
— Нет.
Стоя рядом с «БМВ», Делано обнял девушку.
— Трейси, Трейси, на сегодня с меня уже достаточно твоего ирландского упрямства. Ты привлекаешь меня, дорогая, и даже не думай, что от меня так легко отделаться, не обманывай себя. Я приеду за тобой в понедельник в девять тридцать.
— Нет.
Он печально покачал головой и закатил глаза:
— Трейси, ты восхитительна, но ты постоянно ищешь повод для ссоры, и тебе очень нужен кто-нибудь, кто избавил бы тебя от этого качества.
— А ты как раз подходишь для этой работы, да? — дерзко проговорила она.
— О да, — ответил Делано, крепко и быстро целуя ее. — Это доставит мне удовольствие.
Она нахмурилась, наблюдая, как он садится в машину и отъезжает.
Через два часа после ухода Делано прибыла кровать. Трейси ошеломленно уставилась на двух потных грузчиков, которые стояли у порога ее квартиры. На них была униформа цвета хаки с вышитыми на карманах словами «Мемориал интерьерз».
— В десятый раз вам повторяю, что я не заказывала кровать, — говорила она ответственному за доставку. — Вероятно, вы ошиблись адресом.
Он посмотрел в свой блокнот.
— Никакой ошибки, мэм. Это квартира двести семь, верно?
— Да…
— Значит, мы сгружаем вам кровать. Послушайте, мэм, сегодня суббота, уже поздно, и ваш заказ последний. Пожалуйста, не усложняйте нам жизнь…
— Но… я не могу заплатить за нее, — смущенно призналась Трейси.
— Мэм, за все заплачено. Мы не привозим ничего в кредит.
Она испугалась:
— Вы, наверное, шутите. Кто же за это заплатил?
— Мэм, этого мне на сказали. — Терпение грузчика явно подходило к концу.
Немного подумав, Трейси внезапно щелкнула пальцами.
— Тетя Фейетт!
— Прошу прощения, мэм? — Ответственный за доставку обменялся со вторым грузчиком скептическими взглядами, словно говоря: «Что за дурочка нам попалась?»
— Тетя Фейетт! — повторила Трейси. — Я чуть не забыла. Когда сегодня утром тетя Фейетт и дядя Генри принесли диванчик, они сказали, что позже мне доставят подарок на новоселье. Но кровать… Господи, это уж слишком. Видите ли, они еще подарили мне табуреты…
— Послушайте, леди, можно, мы сгрузим кровать? А вы все потом выясните у вашей тети, — предложил мужчина.
— Да, конечно, — извиняющимся тоном произнесла Трейси. — Не повезло вам со мной, верно? Слушайте, а не хотите воды со льдом?
— Да, хотим, леди.
Вскоре двуспальная кровать и все аксессуары к ней были доставлены в спальню Трейси — медная спинка, матрас, простыни, подушки и наволочки и стеганое атласное покрывало. Трейси в изумлении качала головой.
— Это слишком много, — сказала она грузчикам. — Я не могу позволить тете Фейетт так…
— Леди, пожалуйста, — умоляюще произнес главный, протягивая ей блокнот. — Просто распишитесь, а потом вы вдвоем с вашей тетей можете…
— Да-да, вы правы, — смеясь, согласилась Трейси.
Она поставила подпись, поблагодарила грузчиков и проводила их. Оставшись одна, она не могла удержаться, чтобы тут же не застелить новую кровать.
— Ух ты, шелковые простыни, — восхищенно пробормотала она, открыв пластиковый пакет. Она постелила золотистое постельное белье и положила сверху красное атласное покрывало. — Похоже на постель в каком-нибудь борделе, — пояснила она наблюдающему за ней коту и отошла, чтобы полюбоваться своей работой. — Интересно…
Она вспомнила слова Делано: «Тебе по крайней мере нужна кровать». А вдруг?.. «Нет, — успокоила она саму себя, — он не смог бы устроить, чтобы кровать доставили ей так быстро, тем более в субботу». Кроме того, Трейси хорошо знала, что у тети Фейетт весьма своеобразное чувство юмора. Это как раз в духе ее невозможной тетушки — послать племяннице кровать, словно послужившую декорацией в фильме «Лучший публичный дом в Техасе».
Пощупав блестящее атласное покрывало, которое выглядело так, как будто вот-вот вспыхнет, но было тем не менее порочно-прохладным и гладким, Трейси задумалась: а что сказала бы ее мама, увидев эту кровать? Эта мысль причинила ей боль, и она вспомнила недовольное лицо матери, когда вчера к их дому в восточном Техасе подъехал дядя Генри, чтобы забрать Трейси и увезти ее в Хьюстон. Тогда мама ясно дала понять, что хорошие девушки так не поступают — не сбегают и не живут самостоятельно в большом городе…
Кэп запрыгнул на кровать и свернулся калачиком посередине на атласном покрывале, отвлекая Трейси от ее печальных мыслей.
— Ох, Кэп, — укоризненно произнесла она. — Как я смогу вернуть это, если здесь повсюду лежит твоя шерсть?
Трейси упала на кровать рядом с котом, внезапно поняв, как сильно она устала. Матрас был божественно мягким, и ей не хотелось думать о том, чтобы возвращать его. Наверное, ей придется как-то возместить все тете Фейетт.
Но как? Несомненно, едва ей установят телефон, как сразу же начнет звонить Рик и снова просить денег.
И она не сможет ему отказать. Трейси вздохнула и обняла шелковую подушку, обнаружив, что опять думает об Энтони Делано. Этот мужчина ее заинтриговал. И чего греха таить — она была возбуждена и даже сейчас вызвала в воображении эротическую картину: он рядом с ней в этой проститутской кровати. Одна только мысль о нем, и у нее перехватило дыхание. Кэп громко мурлыкал возле ее уха, как будто он тоже с удовольствием вспоминал их очаровательного гостя.
Трейси перевернулась, подбив подушку кулаком. Она, возможно, никогда больше не увидит этого человека — вот и хорошо. Зачем ей нужен гиперсексуальный холостяк, который закидывает удочку такой
