Он откинулся в кресле и перешел на более спокойный тон:
— Эта трость, с клинком внутри. Клинок был широкий?
— Очень тонкий. Наверное, не более полудюйма в самой широкой части. Он суживался к концу.
— И обоюдоострый?
— Не помню.
— Вы его не видели с тех пор, как отдали Джиму Блейку?
— С тех пор нет.
— А когда вы его отдали?
— Я уже говорила: прошлой весной, в марте. Он ему очень понравился.
— Он его специально попросил?
— Не совсем. Просто сказал, что если я захочу от него избавиться, он возьмет с удовольствием.
— Он ведь вас навещал довольно часто?
— Не очень. Примерно раз в месяц.
— Где вы его обычно принимали?
— В библиотеке.
Когда я уходила от прокурора, мне встретился у выхода мистер Гендерсон из конторы Уэйта и Гендерсона. Мы поклонились друг другу. Мне показалось, что он выглядит обеспокоенным и расстроенным. Но я отнесла это на счет все еще загадочного для всех убийства Флоренс и не обратила особого внимания на встречу.
Это было в субботу четырнадцатого мая, и в тот же вечер меня посетил инспектор Гаррисон. Выглядел он усталым и довольно неопрятным, а когда снимал пальто, выронил из кармана фонарик.
Он почему-то принес его с собой в библиотеку и во время разговора постоянно щелкал выключателем. Наверное, израсходовал весь запас своей обычной амуниции. Начал он с извинений:
— У меня появилась привычка сюда заглядывать. Наверное, потому, что я люблю поговорить, а вы всегда готовы послушать.
— Наверное. Хотя я надеялась, что все дело в моем личном обаянии.
Это его смутило. Он как-то растерянно улыбнулся, бросил на меня быстрый взгляд и беззастенчиво нацелил фонарик мне на ноги.
— Видите ли, — начал он, переходя к делу. — Я изучал слепки со следов на вашем участке. И уверен, что это следы женских туфель. Туфли большого размера, без каблука, самые обычные и довольно поношенные. Женщина опиралась на внешнюю сторону стопы.
— Я уверяю вас, инспектор…
— Совсем не нужно, — вежливо ответил он. — Но перед уходом я хотел бы осмотреть ваши шкафы. Кто-то довольно легко проникает в ваш дом, и, возможно, эту пару туфель удастся найти.
Он, однако, остался сидеть и с сожалением оглядел свою одежду.
— Я тут обследовал округу, — объяснил инспектор. — Любопытно, но ночью иногда видно то, что не видно днем. Вот, например, кровь на мебели. Днем она выглядит как лак, а в хорошем электрическом свете видна. И следы на земле. Вспомните свет фар автомобиля! Я иногда притормаживал перед канавкой не глубже дюйма.
— И вы сейчас что-нибудь нашли?
— В общем, да. Для вас, мисс Белл, новости плохи. Дело вот в чем. Я был в музее и смотрел там трости с клинками. Они похожи на обычные трости во всем. Кроме одного. Сама трость — это трубка с открытым концом. Она оставляет на земле отпечаток в виде кольца. Я специально взял одну трость и попробовал. Вы поняли, да? Отпечаток получается в виде кольца. В одной трости из музея клинок уходит слишком глубоко и оставляет след: кольцо с точкой. Точка — это острие. Ваша трость лучше — видно только кольцо.
У меня перехватило голос:
— И вы… нашли такие кольца?
— Целую дюжину. Или больше. Я их отметил и закрыл. Завтра сделаем слепки. Я подумал, что вам лучше сразу сказать.
— Значит, Джим…
— Он там точно был. Я обнаружил с полдюжины отпечатков на тропе, между коллектором и подножием. Есть и другие на самом склоне. Более того, я думаю, что нашел то, чем оглушили Сару Гиттингс.
Оказывается, обследование тела бедной Сары выявило больше, чем мы знали. Нам сказали, что рана на затылке была нанесена тупым предметом, но что происхождение этого предмета неизвестно. Однако в ее волосах и в самой ране были найдены многочисленные кусочки древесной коры.
— Конечно, частично кора могла попасть в волосы, когда ее тащили по земле. Но некоторые кусочки проникли глубоко в ткани тела. И еще одно. Удар был нанесен сверху. Нижний край раны рваный. Или ее ударил очень высокий человек, или она в этот момент сидела. А теперь вопрос: где в лесу может сидеть такая женщина? Она аккуратна, любит порядок и немолода. Она не сядет на землю. Найдет пень, поваленное дерево или камень и сядет.
Но пока инспектор во всем этот разобрался, убили Флоренс. Успел пройти дождь, светило солнце. Солнце, оказывается, обесцвечивает кровь. Однако в этот вечер он отправился на поиски и нашел то, что искал. Около поваленного дерева у вершины холма, примерно в сорока футах от того места, где были привязаны собаки, он высветил фонарем лежавший на земле сук длиной примерно четыре фута, большой и тяжелый. Перевернув его, нашел на защищенной от дождя и солнца стороне какие-то пятна и несколько волос. Он тщательно упаковал сук и отправил его в полицию.
Мне стало плохо.
— И там тоже были следы этой трости?
— Нет, но это неудивительно. Кто же совершает убийство, в открытую размахивая тростью. Он к ней подкрался сзади. Я сомневаюсь, что она вообще что-нибудь успела понять.
Я лихорадочно пыталась хоть что-то придумать.
— А та трость с клинком из музея? Ею можно было нанести такие раны?
— Можно, — коротко ответил он. — Но, мисс Белл, здесь надо быть очень осторожным. Все колотые раны похожи. Нельзя даже точно сказать, одна острая сторона у клинка или две. Понимаете, у любого ножа у кончика две режущих стороны. Вот, например, у этого.
Он вынул из кармана внушительных размеров нож.
— Вот. Первые полдюйма он режет в обе стороны. Поэтому само по себе то, что Джим Блейк был в тот вечер с тростью, не доказывает, что он или кто-нибудь еще воспользовался ею. Остальные обстоятельства…
Он сказал все, что хотел. В деле Флоренс Гюнтер ничего нового не появилось. Выстрел был произведен с близкого расстояния, с левой стороны. Входное отверстие представляло собой маленькую аккуратную дырочку, выходное — несколько большую. Инспектор был склонен согласиться с Диком в том, что ее застрелили в машине — на улице вблизи или прямо перед моим домом.
— Рана немного кровоточит даже при выстреле в голову, а уж такая обычно… оставляет много следов. Конечно, все могло быть и не так. Ее сначала могли оглушить, как Сару Гиттингс, а потом убить где-нибудь за городом.
Он поднялся, свет лампы отразился от его лысой головы. И я обратила внимание, что, как и все мы, он выглядит усталым и невеселым.
— Бывают моменты, — вдруг заявил он, — когда мне не нравится моя работа. Сейчас как раз один из них. Вот маленькая мисс Джуди. У нее и так хватает неприятностей, а ведь очень возможно, что через пару дней мы добавим их еще.
— Вы собираетесь арестовать Джима Блейка?
— Именно это я и собираюсь сделать, мисс Белл. Могу сказать: мы думаем, что обнаружили мотив. Может быть, вы его знаете, может — нет. Но мы его обнаружили, а теперь знаем, что Джим Блейк был на этом склоне той ночью. Только мне хотелось бы сначала найти трость с клинком.
Он уже пошел к двери, когда я остановила его вопросом:
— Инспектор, как вы узнали, что Коврик сожгла я?
