удается выбить из нее ни слова.
Вскоре миссис Пойндекстер удалилась, оставив меня в состоянии, близком к остолбенению. Но я выбросила эти мысли из головы. К тому времени остров наводнили всевозможные подозрения, ибо, как оказалось, каждый мало-мальски привлекательный мужчина, обитающий в этих местах, в то или иное время прилипал к джульеттиным прелестям, она пользовалась колоссальным успехом… Подозрения, застарелая ревность, уснувшие страхи — все это вдруг всплыло на поверхность, словно прилив выбросил из моря всякую пакость.
Не прояснило ситуацию и состоявшееся вскоре дознание. Фактически мы остались там же, где и были до этого.
Никаких сложностей с опознанием трупа не возникло. Хоть тело и разбухло от воды и выглядело просто жутко, однако крупные зубы Джордан, ее волосы и кольцо на руке не вызывали сомнений. Кроме того, мы с Эллен сумели опознать ее одежду—Эллен, разумеется, в состоянии, близком к истерике. После этого тот самый рыбак, немногословный индивидуум, спокойно поведал, как обнаружил труп—с таким видом, будто описывал ловлю палтуса.
Затем доктор представил описание проломленной на затылке раны с рваными краями; была предъявлена веревка, срезанная с шеи Джордан, и тот дворецкий, Саттон, рассказал, как нашел среди скал ее сумочку с запиской.
Однако в планы полиции, очевидно, не входило представлять на разбирательстве записку Артура, и Саттона поспешно оборвали. Тем не менее благодаря его показаниям кое-что прояснилось. Сумочка была найдена на том самом месте, где собаки как раз потеряли след.
Позднее было представлено подробное описание этого места — предположительно, теперь уже места преступления. Однако больше там ничего не обнаружили— ни на тропе, ни на скалах ниже ее.
До тех пор все шло хорошо — насколько это слово вообще применимо к ситуации. Но после того как Саттона поблагодарили и отпустили, случилось нечто, приведшее меня в состояние шока.
Для дачи показаний пригласили Аллена Пелла!
Он вошел в комнату, высокий и спокойный, и когда повернулся, мне показалось, что он мельком глянул на меня. Но это было мимолетное впечатление, может, плод моей фантазии. Было очевидно, что его уже допрашивали раньше и он был готов, что его вызовут, поскольку сменил свои традиционные джинсы на темный костюм, отчего показался мне каким-то чужим, незнакомым.
— Мистер Пелл, вы, я полагаю, художник?
— Я рисую картины. Это не одно и то же.
— Где вы живете?
— У меня трейлер в кемпинге на Сосновой горке.
— Постоянного местожительства не имеете?
— В настоящее время нет.
— Мистер Пелл, насколько мне известно, вы взяли здесь напрокат небольшую моторную лодку. Когда это было?
— Три недели назад.
— Не будете ли вы любезны сообщить нам, зачем она вам понадобилась?
— Я плавал на ней вдоль берега и от острова к острову и рисовал все, что видел. Иногда рыбачил.
— Вы можете сказать, где находилась эта лодка в ночь на пятое июля?
— Насколько мне известно, она стояла на якоре возле небольшого причала у начала Куперлейн.
— Когда вы вновь воспользовались ею после этого?
— Через несколько дней. Точно я не помню.
— Заметили ли вы какие-нибудь перемены в ней?
— Исчезла веревка. Ее кто-то отрезал. Конец же по-прежнему был прикреплен к лодке.
— Когда вы это обнаружили?
— Я отправился на один из островов. Когда попытался привязать лодку, оказалось, что веревка слишком коротка.
— Позднее вы приобрели другую веревку?
— Да.
— Можете ли вы как-то объяснить, что случилось с той веревкой?
Мне показалось, что он колеблется.
— Могу предположить… — наконец заговорил он. — Она весьма напоминает ту, что лежит на столе.
— Имелись ли на лодке еще какие-нибудь следы? Иными словами, использовали ли ее с тех пор, как вы в последний раз выходили на ней в море?
— Не могу сказать с уверенностью. В баке оказалось меньше бензина, чем я рассчитывал. Но я могу и ошибиться.
— Больше не было никаких повреждений? Следов крови? Или борьбы?
— Нет, ничего такого.
Последовала пауза. Доктор Джеймисон проглядел какие-то записи у себя на столе.
— А теперь, мистер Пелл, подумайте как следует. Встречались ли вы с покойной когда бы то ни было за время ее пребывания здесь?
— Нет, я ни разу не встречал ее.
— Были ли вы знакомы с ней раньше?
— Нет. Никогда.
Меня напугали эти последние вопросы, и мне показалось, что его взгляд ободряюще остановился на мне. Выяснилось, однако, что у него имелось надежное алиби на ночь исчезновения Джордан. С восьми до одиннадцати часов он просидел на подножке своего трейлера и беседовал о политике с одним из обитателей кемпинга. Тем не менее, хотя день выдался весьма прохладный, я заметила, как он обтер руки носовым платком, когда покинул свидетельское место, и у меня возникло подозрение, что рассказал он далеко не все.
После этого было предано гласности кое-что еще. В день своего исчезновения Джордан поужинала у Элизы Эдвардс, поднялась наверх, заперла свою комнату и, отдав ключ Элизе, затем вышла из дому. В угловой аптеке ее видели входящей в телефонную кабинку. В тот вечер из этого таксофона звонили несколько раз, и вычислить, кому звонила Джордан, было практически невозможно. После этого никто ее больше не видел. Каким образом и когда она очутилась на тропе, проходящей над заливом, и кого она там встретила, Осталось тайной.
Кое-какие слухи о записке Артура, найденной в сумочке Джордан, уже расползлись по округе, и публика была явно разочарована, когда она не была представлена на дознании. Я решила, что у полиции свои основания не предавать гласности содержание записки. Артура для дачи свидетельских показаний не вызывали. За исключением допроса Аллена Пелла, дознание свелось к опознанию трупа, описанию нанесенных повреждений и к попытке проследить перемещения Джордан, после того как она покинула дом Эдвардсов.
На дознании присутствовал также человек из отдела убийств клинтонской полиции с обычными в таких случаях фотографиями, и присяжные опасливо изучили эти жуткие вещественные доказательства, когда те были им переданы. Затем они удалились в кабинет директора школы и вскоре вынесли свой вердикт: Хелен Джордан была убита неизвестным лицом или лицами.
Когда я вышла из здания школы на яркий солнечный свет, на меня нашло какое-то оцепенение. Аллена Пелла поблизости не было видно, однако на тротуаре меня поджидал шериф.
— Ну-с, так вот, — заметил он с весьма довольным видом. — Вы сейчас заняты, Mapшa? Если нет, как насчет того, чтобы немного прокатиться со мной? Отправьте Артура домой. Судя по его виду, ему это сейчас необходимо. А мне бы хотелось подыскать тихое местечко, чтобы поговорить. Этот кабинет, что мне здесь предоставили, такой же уединенный, как клетка канарейки.
Он развернул свой старый автомобильчик в сторону гор и, пока мы ехали, хранил молчание. Когда же мы добрались до вершины Сосновой горки, он остановил машину и глянул вниз, где прямо перед нами лежало Гагарье озеро, продолговатое, спокойное и голубое.
