Вернувшись в бюро, я спросил у Вульфа, не хочет ли он пива. Он кивнул, я пошел на кухню и принес бутылку и стакан. Для себя я принес стакан молока. Наливая пиво, он бормотал.
— Сол, Фред и Орри. Восемь утра, в моей комнате.
Я поднял брови. Сол был лучшей ищейкой, которого я знал. Он получал десять долларов в час, но стоил все двадцать. Фред получал семь долларов, а стоил семь пятьдесят. Орри тоже получал семь долларов, но цена ему была шесть пятьдесят.
— О, — сказал я и отпил молока. — Значит, все-таки указующий перст.
— У меня только один шанс: ставить телегу впереди лошади. Я не знаком с методами работы фальшивомонетчиков, но не могу себе представить, чтобы подручному доверили такую сумму. А мы знаем, что преступник получил такую сумму, следовательно, он не только подручный, но и поддерживает непосредственную связь с источником. Другими словами, если мы хотим добиться быстрого результата, то должны найти эту мастерскую. — Вульф взял стакан и сделал большой глоток.
— Возможно, у Лича тоже появилась такая идея.
— Несомненно. Думаю, мисс Бекстер получила задание обследовать все подсобные помещения в доме. По всей видимости, она не нашла то, что искала. Но все же я полагаю, что одного из жильцов подозревают в распространении фальшивых денег. Только не было известно, который из пяти. Следовательно, следили за всеми. Если бы я был агентом секретной службы и получил задание наблюдать за Раймондом Деллом, я бы исходил из того, что сообщники встречаются тайно. В первый день я бы последовал за ними на ту квартиру в Ист-Сайд и навел бы справки. Если бы я заметил, что он ходит туда пять раз в неделю, и узнал от мисс Бекстер, что он работает няней, я перенес бы свой интерес на другое лицо. К счастью, я не тайный агент. Макс Эдер, художник, очень возбуждает мое любопытство. Я пошлю туда Орри, пусть он там оглядимся. Фред сможет заняться магазином на Первой авеню. Да, мне нужен точный адрес «Зоопарка Гарри». — Он поморщился. — Сол поедет в театр. Шанс, что мы чего-то добьемся, у нас не велик, но другого выхода нет. Иначе мы везде наткнемся на людей Кремера или секретной службы. У вас есть какое- нибудь предложение?
— Нет, только вопрос. Значит, указующий перст соответствует действительности?
— Конечно.
— Прекрасно. Только бы тревога не оказалась ложной. — Я повернулся, снял трубку и набрал номер Сола.
Совещание сотрудников началось ровно в восемь в комнате Вульфа. Я присутствовал только при его начале, а потом Вульф отослал меня в кабинет к телефону. Сначала позвонил репортер из «Таймс» и потребовал Ниро Вульфа. Я ответил, что Вульф занят и может быть его удовлетворит такая ничтожная персона, как я. Он сказал — «нет» и положил трубку. Потом позвонил Лон Коэн из «Газетт». Он хотел знать, когда Вульф отплатит полиции и есть ли у нас уже план операции. Кажется, недобрые намерения Хетти уже стали достоянием гласности.
Десять минут спустя телефон зазвонил снова. На этот раз на другом конце провода оказался Натаниэль Паркер. Он сожалел, что ему до сих пор не удалось добиться освобождения нашей клиентки, но к двенадцати часам он этого непременно добьется.
В девять часов в кабинете появилась троица. Сол выступал в роли оратора и потребовал для себя и остальных по триста долларов на расходы. Я с тяжелым сердцем выдал монеты и, когда они ушли занялся почтой. Но мои мысли были далеко. Иногда я не мог определить, работает ли Вульф или только делает вид. Сейчас я не знал, позвал ли он троих работать для отвода глаз или…
Я все еще занимался этой проблемой, когда в начале одиннадцатого в дверь позвонили. Это был Альфред Лич с поднятым воротником пальто и опущенными полями шляпы. Я открыл дверь.
— Доброе утро, — сказал он и взялся рукой за нагрудный карман.
Я подумал, что он хочет достать удостоверение…
— Не трудитесь, я узнал вас.
Но я ошибся. На свет появилась сложенная бумага, которую он сунул мне под нос.
— Постановление суда Штата, — лаконично сказал он
Я развернул бумажку и изучил ее.
— Знаете, это что-то новенькое. Не могу припомнить, чтобы мы когда-нибудь имели дело с судом Штата. Это писание пойдет в коллекцию мистера Вульфа. Мистер Вульф будет рад. — Я сунул ее в карман пиджака.
— Как видите, у меня есть полномочия в случае необходимости обыскать дом…
— Совершенно верно, но до этого дело не дойдет. Я положил их в сейф, там они и лежат. Проходите.
Он прошествовал в прихожую, снял шляпу, подождал, пока я закрою дверь, и прошел за мной в кабинет. Я остановился у сейфа, осторожно вытащил за конец оберточную бумагу, отнес ее на письменный стол, потом проделал ту же процедуру с веревкой и пачкой банкнот.
— Вот. Я проверил отпечатки пальцев и больше не заворачивал.
Он сжал губы.
— Об отпечатках вы ничего не сообщили инспектору Кремеру?
— Да вы что? Я думаю, что говорю. Впрочем, там только мои отпечатки и отпечатки мисс Эннис. Я не мог обнаружить никаких других, хотя исследовал деньги чертовски тщательно.
— Этого вам не следовало делать. Речь идет о важных вещественных доказательствах.
— Да! — обиженно спросил я. — Это для меня новость. Вещественные доказательства чего? Ну, неважно. Отпечатки все равно остались. Я вам сейчас принесу пакет, но до этого мы пересчитаем деньги. И еще мне нужна квитанция. Ведь это собственность Хетти Эннис.
Он открыл рот, но тут же закрыл его. В ситуации было свое очарование. Он знал, что я знаю, что речь идет о фальшивых деньгах и, следовательно, мы оба знали, что Хетти их больше никогда не увидит. Но он все же рассматривал это как служебную тайну и я тоже. У нас обоих были на то причины, и поэтому я готов был пойти на уступки.
— Вы можете взвесить деньги на весах, — предложил я.
Он положил пакет на весы. Семнадцать унций. Я принес из кухни большой пакет, отдал ему, а сам сел за машинку и напечатал квитанцию. Потом чуть было не прибавил «в хорошем состоянии», но тут вспомнил о его предупреждении не шутить с секретной службой. Когда я протягивал ему свою ручку, раздался звонок, и я бросился в прихожую.
Это был Кремер. Я впустил его, закрыл за ним дверь, а когда повернулся, он уже вытащил из кармана лист бумаги и протянул мне. Я взглянул. Для коллекции Вульфа он не представлял никакой ценности, от штата Нью-Йорк у нас уже было несколько экземпляров.
— Как видите я уполномочен в случае необходимости произвести обыск, — сказал он.
— В этом нет необходимости. Вы знаете, где они находятся.
Он прошел в кабинет, за ним по пятам я. Лич, сидя за моим столом, обернулся.
— Дело осложняется, — заметил я. — Мистер Лич только что выдал мне квитанцию о приеме, но если хотите, я могу порвать ее. Почему бы вам не сделать фифти-фифти.
Кремер мрачно посмотрел на агента. На его шее дернулся кадык.
— Это вещественное доказательство в деле об убийстве. У меня приказ о выдаче.
— У меня тоже, — ответил Лич. Он заботливо укладывал деньги в пакет. — Если вы пришлете к нам в бюро своего сотрудника, ему, разумеется, разрешат исследовать это доказательство. Мы всегда готовы сотрудничать с властями.
Он поднялся, обошел Кремера и покинул кабинет. Тот последовал за ним. Я остался на месте, потому что еле сдерживался от смеха. Когда дверь за ними закрылась, то Фриц высунулся из кухни и спросил в чем дело.
Когда Вульф в одиннадцать спустился вниз, я описал ему эту встречу двух соперников и показал обе бумажки. Он довольно усмехнулся, но сказал, что рад, что его при этом не было… Я кивнул и прибавил, что рад, что мы освободились от денег, и Вульф со мной согласился.
В следующие полчаса позвонили Сол, Фред и Орри, но никаких новостей у них не было. Орри разговаривал с Максом Эдером, хозяином и тремя жильцами. Фред купил белочку и кенгуру и целый час провел в мастерской за магазином. Сол пока ограничился наблюдением за театром. Он сказал, что это такое
