французской фамилии и заслугам отца, собственным решением утвердил назначение Ришелье, едва тому исполнилось 20 лет.
В 1607 г. молодой Ришелье отправился в Рим. Здесь его приняли настороженно, поскольку папское окружение и сам папа Павел V не особо благоволили к королю Генриху, памятуя его гугенотство. Однако юный богослов, получивший к тому времени степень магистра, быстро сумел добиться расположения французских кардиналов и племянника папы, кардинала Боргезе. А вскоре в беседе с папой Ришелье удалось замолвить доброе слово за своего короля, что было принято благосклонно. Папе определенно понравился молодой магистр. Римский первосвященник сумел оценить и его образованность, и ораторские способности, и необыкновенную память, позволявшую в точности повторять проповеди дворцовых проповедников. В результате Ришелье был посвящен в сан епископа, теперь уже советом кардиналов.
В августе того же года новый епископ Люссонский вернулся в Париж, где в конце октября состоялась защита его диссертации на степень доктора богословия. Примечательно, что Ришелье посвятил свой научный труд Генриху IV — случай небывалый в практике того времени. Остается лишь гадать о том, было ли это вызвано искренним восхищением деятельностью короля или трезвым расчетом, за которым скрывалось раннее стремление молодого епископа как можно скорее приблизиться к кормилу государственной власти.
Очень скоро епископу Люссонскому удалось стать одним из самых известных проповедников в Париже и приобрести множество полезных связей. Однако появились и враги, завидовавшие росту его популярности при дворе. Будущий кардинал отлично понимал, что для приобретения прочного положения ему необходимо что-то более основательное, чем прекрасные манеры, обаяние и ораторское искусство. Ришелье оставил двор и отправился в Люссон, намереваясь завоевать авторитет и получить административный опыт в провинции.
Несколько лет Ришелье провел в своей епархии в Люссоне. После трагической гибели короля Генриха IV королева-регентша назначила перспективного политика сначала личным духовником юной супруги французского короля, 14-летней Анны Австрийской, а вскоре 30-летний епископ стал государственным секретарем по иностранным делам. Через два года судьба вновь улыбнулась Ришелье. Новый всемогущий фаворит короля Людовика, герцог де Люинь, предложил поженить своего племянника и одну из племянниц Ришелье, обещая свое содействие в получении кардинальского сана. Герцог, правда, уже начинал раздражать слабохарактерного и капризного короля, но вот жена влиятельного вельможи, герцогиня де Люинь, была первой женщиной, с которой Людовик имел физическую близость, а это значило многое. Герцогиня была прекрасна и умна: именно ею восхищался Александр Дюма, описывая неотразимую герцогиню де Шеврез, подругу и наперсницу королевы Анны Австрийской.
В августе 1624 г. кардинал Ришелье стал первым министром Людовика XIII, который, не отличаясь особой проницательностью, все же сумел распознать политический талант «скромного» служителя церкви. Этот пост Ришелье бессменно занимал более восемнадцати лет, вплоть до самой смерти. Правда, лучшие годы остались позади, но новая полоса жизни позволила кардиналу стать тем, кем он стал — истинным королем Франции.
Пребывая на вершине власти, монсеньор не забывал и о земных утехах. Хотя он и дал по долгу службы обет верности «церкви — моей супруге», однако был весьма неравнодушен к женскому полу. Молва приписывала Ришелье многих любовниц, но достоверных сведений о большом количестве покоренных женщин нет, хотя бы потому, что в чувственных проявлениях Ришелье был очень осторожен и всячески скрывал свои любовные связи. Правда, некоторые из них утаить было не так-то просто. Как, например, роман с известной в те годы французской куртизанкой Марион Делорм. Чем привлекла многоопытного кардинала красивая, но уже не первой свежести 35-летняя женщина? Прежде всего своими незаурядными способностями обольщать мужчин, что сулило определенную выгоду в политическом плане. Агенты Ришелье собрали о ней немало сведений: Марион родилась в богатой семье, отец назначил дочери солидное приданое, но ветреная красавица предпочла тихой семейной жизни длинную череду быстро сменяющихся поклонников. Выяснилось, что Марион к моменту встречи с кардиналом имела сразу семерых любовников, среди которых были и гвардейские офицеры, и банкиры, и литераторы, то есть люди, которые могли служить источником ценной информации.
Для тайных встреч кардинал устроил в глубине своего сада беседку, куда Марион, переодетая пажом, пробиралась вечерами. Однако как любовница она быстро наскучила Ришелье, поскольку в постели не проявила той пылкой страсти, на которую тот рассчитывал. По-видимому, высокопоставленный поклонник не шел ни в какое сравнение с другими, более молодыми, энергичными и неутомимыми в любви мужчинами.
Но Ришелье не собирался расставаться с Марион, решив, что лучшей осведомительницы ему не найти. Иными словами, их интимная связь прекратилась, но сохранились деловые отношения: завсегдатаи салона мадам Делорм, которые не всегда были сдержанны и осторожны в суждениях, даже не подозревали, что их чересчур откровенные высказывания тут же доводились до сведения кардинала. Причем не без выгоды для Марион, которая получала солидное вознаграждение за свои услуги.
Между прочим, именно Ришелье впервые во французской истории создал разветвленную шпионскую сеть, содержа на жалованье агентов и сыщиков, среди которых женщины играли не последнюю роль. Если кто-либо из черни или знати произносил крамольные речи, кардинал тут же узнавал об этом и, следовательно, мог уже в зародыше подавить любой заговор. Он всегда держал при себе несколько искусных помощников, умеющих приготовить яд и противоядие, точно скопировать почерки, дешифровать тайное послание. Ришелье нанимал убийц, подкупал противников, сталкивал между собой лидеров враждебных ему кланов, натравливал друг на друга завистливых вельмож, пытавшихся ослабить его влияние на членов королевской семьи. Сыск, доносительство, шпионаж, фабрикация судебных дел, провокации достигли при кардинале Ришелье небывалого размаха. Особенно отличился на этом поприще глава секретной службы кардинала, его ближайший советник, монах ордена капуцинов отец Жозеф. Ему мы обязаны устойчивыми словосочетаниями «серый кардинал» (самого Ришелье прозвали «красным кардиналом») и «черный кабинет» (так назывались специальные секретные покои в Лувре, где перлюстрировалась почта). Словом, первый министр был един в трех лицах, олицетворяя одновременно законодательную, исполнительную и карательную власти.
Можно по-разному оценивать эти стороны деятельности всесильного правителя, но справедливо и другое: вся воля, энергия и влияние Ришелье так или иначе были направлены на укрепление государственности Франции и усиление монархии. В этом смысле многие деяния кардинала, безусловно, отражали национальные интересы страны, во многом способствуя развитию ее культуры и науки. И уж никак нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что именно этому политическому деятелю принадлежит честь официального учреждения Французской академии, кроме того, он основал знаменитый Сорбоннский университет и был в числе инициаторов создания первой во Франции (а возможно, и в мире) еженедельной газеты.
Власть Ришелье была столь велика, что одно время он даже пытался породниться с Людовиком XIII путем бракосочетания своей племянницы, Мари-Мадлен де Виньеро, герцогини д’Эгийон, с братом короля, принцем Гастоном Орлеанским.
В свое время Ришелье заставил юную Мари выйти замуж за Антония де Комбалле, старого горбуна, чье лицо еще в молодости изъела оспа. Вскоре после свадьбы де Комбалле скончался от загадочной болезни, а молодая вдова унаследовала знатное имя и приличное состояние. Руки Мари просили поочередно маршал де Брэзе и богач де Бетюнь, граф Ледигьер и граф Суассон. Всем этим уважаемым людям было отказано, и не только потому, что на горизонте появился Гастон Орлеанский. Как выяснил отвергнутый маршал, Мари уже давно сожительствовала с самим кардиналом! По утверждению де Брэзе, очаровательная племянница даже одарила монсеньора четырьмя отпрысками. Это означало, что Ришелье уже был отцом пятерых детей, если прибавить к ним еще и Шевиньи — статс-секретаря его преосвященства, побочного сына от некой госпожи де Бутийе.
Правда, кардиналу, считавшему, что дети — дар Божий, внебрачные «плоды любви» не доставляли особых хлопот. И когда его камердинер, надзирающий над служанками, почтительно докладывал, что очередная девушка, убиравшая в спальне монсеньора, разрешилась от бремени, тот лишь выяснял пол ребенка и отправлял его в деревню на воспитание к родителям матери, снабдив ее некоторой суммой.
В числе прочих любовниц кардинала некоторые биографы называют жену маршала де ля Мейере
