похоже, были на короткой ноге с Гаем и Грэмом, а также юных леди, приехавших в сопровождении родителей. Все дружески, как со старым добрым знакомым, здоровались с Гаем, вежливо раскланивались с Пенелопой, исподтишка бросая на нее оценивающие взоры, и озирались в изящно обставленной гостиной, словно ища кого-то глазами. Не обнаружив предмета поисков, гости с радостными возгласами подходили к знакомым, образуя небольшие группки.
– Они ищут Тревельяна, – шепнула Пенелопа Гаю. – Неужели все эти люди – его друзья?
– О да, в той или иной степени, – с усмешкой ответил Гай. – Думаю, что всех их заставило приехать сюда любопытство. Присутствие Тревельяна развлекло бы их и повысило интерес к ним со стороны тех, кто не был удостоен чести получить приглашение на сегодняшний званый обед. Грэм был прав, решив не выходить в зал. Он добился того, что теперь вы будете темой для разговоров в свете в течение ближайших дней. За вами сейчас внимательно наблюдают десятки глаз, не забывайте об этом!
Пенелопа поняла, что имел в виду Гай, когда стала обходить гостей. Собравшееся в доме Тревельянов общество почти ничем не отличалось от деревенских жителей, к нравам которых она привыкла. В Лондоне, как и в сельской глуши, люди давно надоели друг другу и каждое новое лицо вызывало неподдельный интерес. Всеобщее внимание было приковано к Пенелопе, потому что она была новенькой в аристократических кругах столицы. История о том, как провинциальной баронессе удалось заманить в свои сети несговорчивого виконта, не могла не возбуждать всеобщий интерес.
Пенелопа, однако, оказалась крепким орешком. Она была уклончива и немногословна в разговорах. На вопросы о том, как она познакомилась с Тревельяном, Пенелопа отвечала коротко: «Через его сестру». Если собеседник намекал на нездоровье виконта, Пенелопа неизменно говорила, не вдаваясь в подробности, что сейчас муж хорошо себя чувствует. Эти слова удивляли гостей, поскольку в свете ходили слухи, что Тревельян лежит при смерти, однако никто не осмеливался приставать с дальнейшими расспросами к хозяйке дома. Все довольствовались ее лаконичными ответами.
Обед удался, несмотря на опасения Пенелопы. Лорд Тревельян со знанием дела подбирал гостей. Оживленная беседа за столом помогла сгладить ряд неловкостей, совершенных неопытными слугами. Пенелопа вздрогнула, когда бокал с вином чуть не упал на колени графини Ларчмонт из-за неловкости лакея. А увидев, как молодая служанка подняла с пола упавшую картофелину и снова положила ее на блюдо, которое уносила в кухню, Пенелопа вознесла к небу мольбы о том, чтобы этого никто из гостей не заметил. Слава Богу, девушка допустила подобный просчет не по пути к столу, иначе хозяйку дома ожидал бы настоящий конфуз.
Когда подали десерт, графиня Ларчмонт, похлопав Пенелопу по руке, сказала:
– Вы прекрасно держитесь, дорогая. Когда я давала первый в своей жизни званый обед и моя служанка чуть не сдернула столовой вилкой парик с головы премьер-министра, я едва не впала в истерику. Меня увели в соседнюю комнату и дали нюхательной соли, чтобы привести в чувство. Давайте оставим мужчин в столовой – они сейчас не прочь предаться своему любимому пороку, а сами перейдем в вашу очаровательную гостиную.
Пенелопа улыбкой поблагодарила графиню за доброту и, встав из-за стола, бросила на Гая умоляющий взгляд. Весь обед он помогал ей общаться с гостями, имена которых Пенелопа никак не могла запомнить, но теперь настало время вести дам в гостиную, и она боялась остаться без поддержки Гая один на один с гостьями. Однако при всем желании он не мог последовать за ней.
Через несколько минут дамы удобно расположились в роскошно обставленной гостиной. Пенелопа оказалась в кружке пожилых леди, а более юные сели в некотором отдалении, весело щебеча. Однако Пенелопа заметила, что краем уха они прислушиваются к тому, о чем беседуют старшие дамы. Ей самой пришлось пережить несколько неприятных минут, когда графиня Ларчмонт и ее подруги заговорили о первой жене виконта, вспоминая, какой красивой, богатой и милой была эта женщина и как замечательно супруги подходили друг другу. Дамы грустно качали головами, сожалея о трагической судьбе этой очаровательной пары: во время роковой поездки из родового поместья в Лондон их легкий экипаж перевернулся, первая жена Тревельяна погибла, а сам он был искалечен и едва остался жив.
Пенелопа чувствовала, что дамы нетерпеливо ожидали от нее каких-нибудь замечаний или подробностей происшествия, но она знала о прошлом мужа еще меньше, чем они, и, уж конечно, не собиралась сообщать гостьям о том, что ее брак с Грэмом был фиктивным. Гордость не позволила ей сделать этого.
На минуту уйдя в свои мысли, Пенелопа вдруг поняла, что потеряла нить разговора. Тем временем девушки начали о чем-то оживленно перешептываться. Пенелопе очень хотелось присоединиться к их кружку, но она не могла этого сделать, не нарушая правил приличия, поскольку была замужней дамой. Хозяйка дома не заметила, как одна из юных особ бесшумно выскользнула из гостиной. Через несколько минут наверху раздались истерические вопли. Эхо разносило их по всему дому.
В гостиную вбежали мужчины, и беседа дам тут же смолкла. Пенелопа испуганно переглянулась с Гаем и поняла, что они подумали об одном и том же. Молодая леди увидела Грэма!
Толпа гостей устремилась в холл, к парадной лестнице, ведущей на второй этаж, но Гай, опередив всех, первым бросился наверх. Пенелопа не отставала, следуя за ним по пятам. Дворецкий и слуга Тревельяна, перегородив лестницу, остановили остальных, двинувшихся было за хозяйкой дома и Гаем.
Когда сэр Персиваль и Пенелопа подбежали к библиотеке, крики уже стихли. Пенелопа решительно распахнула приоткрытую дверь. Тяжелые бархатные шторы на окнах комнаты были задернуты. Здесь царил полумрак. Только канделябры и огонь камина освещали кресло в стиле чиппендейл. Читая книги, Грэм Тревельян обычно сидел в нем, но сейчас кресло было пусто. Быстро оглядевшись, Пенелопа увидела, что ее муж стоит, наклонившись над диваном.
В это время в библиотеку, прорвав заслон слуг, вбежали несколько молодых людей. Остановившись за спиной Пенелопы, они начали тревожно перешептываться. Не обращая на них никакого внимания, Пенелопа бросилась к Грэму. Ее поразило его искаженное болью лицо. Проследив за взглядом Грэма, Пенелопа посмотрела на диван и увидела лежавшую на нем мертвенно-бледную девушку.
Она припомнила, как ей сегодня представляли эту белокурую особу с задорной ямочкой на подбородке и живыми серыми глазами, и с облегчением заметила, что щеки шалуньи слегка порозовели и она вот-вот придет в себя. Но Пенелопа понимала, что, увидев обезображенное лицо склонившегося над ней Грэма, девушка, конечно, тотчас же снова поднимет истошный крик.
Тронув мужа за рукав, Пенелопа кивнула в сторону двери, ведущей в анфиладу комнат второго этажа.
– Я позабочусь о ней, Грэм. Вы можете идти, – мягко сказала она.
Взглянув на стоявших у порога Гая и молодых аристократов, Грэм кивнул и быстро вышел.
