Но главным было то, что этой мгновенной боли хватило, чтобы я начла кончать! Я изогнулась дугой, выставив попку, и протяжно застонала. Сперма забила из моего членика, брызгая на кровать и животик. Попка начала сжиматься. Бутылка заходила ходуном, и вывалилась из нее, заливая водой и без того уже мокрую от пота постель.
- Ага! – усмехнулся извращенец. – Я знал, что тебе понравится!
- Доволен? – холодно осведомилась я.
-А то ж!
- Развяжи.
На этот раз насильник подчинился. То ли сам насытился, то ли фантазия иссякла. Он распутал веревки, стягивавшие мои руки, а с веревками на ногах я справилась уже сама. Натянув на себя промокшие насквозь трусики с джинсами, я села на кровати.
- Дай сигарету.
Парень протянул мне пачку и зажигалку. Я никогда раньше не курила, но теперь возникло непреодолимое желание затянуться табачным дымом. Неумело, с десятого раза, я прикурила сигарету и затянулась, сразу закашлявшись.
- Зачетку Антону передай, - хриплым голосом проговорила я.
- Как вернется – обязательно.
- В смысле – как вернется?
- А, я забыл сказать! – хлопнул себя по лбу старшекурсник. – Он же на базу отдыха со своей девушкой уехал отдыхать!
- Ну и мразь же ты, - ответила я, поднимаясь на ноги.
Извращенец и не думал меня останавливать. В зеркале в душевой я увидела страшную картину – одежда мокрая и измятая, волосы растрепаны, помада смазана, а тушь потекла. Приведя себя в относительный порядок, я побрела домой.
Поганое было чувство. И от того, как мною попользовались. И от того, что я еще и получила от этого удовольствие. Пусть не морально, а только физически – но получила. Люди пялились на растрепанную девушку, парочки о чем-то перешептывались за моей спиной. И от этого было еще поганей.
Дома было пусто. Катя где-то шаталась, а больше никого и быть не могло. Найдя на кухне початую бутылку вина, я, наполнив большую чайную кружку до краев, осушила ее в один присест. Это было последней каплей – я из последних сил доползла до своей кровати, и, как была – в одежде и кроссовках, завалилась в постель, и уснула почти на сутки.
С учебой у меня не было особых проблем, так что к сессии я пришла примерно с таким же количеством хвостов, что и мои сокурсники. Не больше, но и не меньше. Но их количество вызывало у меня неподдельный ужас! Казалось, что за оставшиеся две недели до сессии я ни за что не доделаю все курсовые, семестровые и типовые. Это уже впоследствии, на старших курсах, я убедилась, что достаточно плотно взяться, сесть за учебу, и, потихоньку, один за другим, хвосты исчезнут, и еще время останется.
Впрочем, был один предмет, с которым у меня на самом деле была проблема – философия. Я никак не могла получить по ней зачет, и, соответственно, допуск к сессии! Кто сталкивался, тот меня поймет – все эти материальные реализмы, субъективные объективизмы и прочий бред сможет понять лишь человек, у которого крыша давно съехала. Даже еще дальше, чем у меня! И этот старый пень, наш препод, усиленно сыпал меня раз за разом! Кроме меня он сыпал еще одного симпатичного, стройного мальчика с потока, но и тот каким-то образом умудрился сдать. А я – нет!
В один из тех дней, когда я, в одном халатике, лежала на кровати и листала методичку, вникая в метафизику Канта, ко мне подошла сестренка.
- Привет! – радостно хлопнула она меня по попке. – Чего ты такая невеселая в последнее время?
- Да, блин, философ-скотина, сыпет меня на зачетах, - призналась я. – Достал – хуже редьки. Раз десять уже пересдать пыталась – нифига не получается!
- А как фамилия препода? – поинтересовалась Катя.
Я назвала фамилию.
- У-у-у… - протянула девушка. – Поверь – тут учить бесполезно…
- Как так? – подскочила я на кровати. – А к сессии я допуск как получу?
- Нет, не в том плане, что из института тебя вышибут, - поспешно поправилась сестренка. – А в том, что… ну, как бы тебе сказать… тут особый подход нужен.
- И это какой? – спросила я, еще ничего не понимая.
- Ходят слухи, что он неравнодушен к мальчикам…
И вот тут я все поняла! Все встало на свои места – эти прикосновения, поглаживания как бы невзначай, намеки на необходимость «дополнительных занятий». Этот старый хрен хочет трахнуть меня!
- Ты совершенно права! – подтвердила Катя.
Интересно. Вроде последнюю мысль я не произносила вслух. Или, все же, произнесла?
- Но он же старый, жирный и противный! – попыталась возразить я.
- А ты как хотела? – развела руками сестренка. – Все хотят затащить в постель нас, красивых девушек, причем разными способами. Думаешь, мне не приходилось по принуждению раздвигать ноги? Приходилось, и не раз. Жизнь такая – что тут поделать?
