императорский роман ни для кого не был тайной, но по просьбе своей «сладострастной Мари» он делал все возможное, чтобы избежать лишней огласки и не дать пищи слухам, порочащим имя любимой женщины. К тому же император был счастлив — Валевская забеременела. Это событие сближало и в то же время разлучало их. Наполеон убедился, что может стать основателем династии, вопреки утверждениям Жозефины, и начал срочно подыскивать себе равную по титулам пару, предварительно разведясь с бездетной императрицей. Претендовать на такую честь Мария не могла.
Сын Наполеона, Александр Флориан Жозеф, родился 4 мая 1810 г. в имении старого камергера, и тот признал его своим законным наследником и дал родовую фамилию Колонна-Валевский. Одновременно с появлением на свет ребенка полномочный представитель Наполеона заключил от его имени брак со старшей дочерью австрийского императора Марией-Луизой. Валевская вынуждена была еще полгода жить у мужа в Валевицах и только поздней осенью решилась перебраться с сыновьями в Париж. Несмотря на «нелады» с законным супругом, при разводе в августе 1812 г. она получила половину его состояния. Брак был расторгнут духовным и гражданским трибуналами на основании «отсутствия непринужденного согласия со стороны Валевской и насилия, учиненного над ее чувствами». Старший брат свидетельствовал на суде против себя и признал, что вместе с матерью вынудил сестру вступить в этот брак. Мария так ненавидела его, что в своих воспоминаниях не упомянула ни словом. Она называет только Теодора, с которым приехала в Париж, где уже отгремели празднества по случаю императорской свадьбы.
Роман Марыси и Наполеона закончился так же стремительно, как и начался. Император был увлечен молодой женой и с нетерпением ожидал появления законного наследника. Марии он был очень благодарен за то, что, как бывшая фаворитка, она не пыталась предъявлять каких-либо претензий и не диктовала условий. Наполеон прекрасно обустроил ее с сыновьями в чудесном особняке, платил ежемесячный пансион в десять тысяч франков и каждодневно интересовался ее пожеланиями. Генерал Дюрок лично следил, чтобы Мария ни в чем не знала отказа. Иногда камердинер тайно проводил Валевскую с сыном в Тюильри. Это были не любовные свидания, а общение родителей с сыном. Но посещения становились все реже. И все же дарственный акт Наполеона сыну от 5 мая 1812 г. на титул графа Империи, майорат в Неаполитанском королевстве и необычайная забота, проявленная в нем о правах матери, как ничто другое свидетельствуют о том, что император всегда помнил о своей подруге и что их отношения носили исключительный характер.
Парижский высший свет принял «польскую супругу Наполеона» с должным почтением. Даже Анна Потоцкая, язвительно намекавшая на «умственную безликость» Марии, вынуждена была признать, что «постоянство и бескорыстие поставили пани Валевскую в ряд интереснейших лиц эпохи. Одаренная тонким чувством правил приличия, она сумела великолепно держать себя во Франции. Приобрела скрытую уверенность в себе, что было довольно трудно в ее двусмысленном положении. Вынужденная считаться с Марией-Луизой, очень, по словам ее окружения, ревнивой, пани Валевская сумела в самом центре Парижа заставить людей усомниться, действительно ли она продолжает поддерживать тайные отношения с императором. Потому это и была единственная любовная связь, которую Наполеон поддерживал». Единодушен в такой оценке Марии и камердинер Констан: «Мадам В. весьма отличалась от прочих женщин, даривших своей благосклонностью императора. Те, кто имел счастье знать ее близко, наверняка сохранили воспоминания, сходные с моим, и понимают, почему я вижу столь большую разницу между мадам В., кроткой и скромной женщиной, воспитывающей в тиши своего сына, и фаворитками победителя под Аустерлицем».
Но время побед Наполеона прошло. Правда, «вторая польская война» (июнь 1812 г.) еще не предвещала краха. Мария вслед за великим полководцем посетила родину, решив вопросы расторжения брака. Но затем были Москва, Бородино и старая смоленская дорога. В декабре побежденный император бежал из России через польские земли, бросив на произвол судьбы беспорядочно отступающую армию. Свидание в Варшаве, так ожидаемое Валевской, не состоялось.
1 января 1813 г. Мария с сыновьями поспешила вслед за императором в Париж. Она не пыталась встретиться с ним, ей просто необходимо было быть рядом с любимым. Поэтому Валевская даже не обратила внимания на настойчивые ухаживания блистательного, красивого, стройного офицера-кавалериста из старинного корсиканского рода, Филиппа-Антуана д’Орнано, героя испанской и русской кампаний. Мария пленила графа еще в разгар ее романа с Наполеоном в Варшаве, и любовь его только усилилась с годами. Она почему-то окрестила его Огюстом (после ее смерти он так подписывал даже официальные бумаги), оказывала радушный прием, но в общем-то не замечала. Ее волновало, что после бегства императрицы с сыном из Парижа Наполеон остался в одиночестве и что ему плохо. Мария понимала, что любимого ожидает изгнание. Презрев все опасности, она добралась до Фонтенбло и всю ночь терпеливо ждала встречи. Ей не посмели сказать, что накануне Наполеон пытался покончить с собой. Яд оказался старый, а доктор категорически отказался дать новую дозу. «Часы тянулись бесконечно, она все ждала. Наконец стало тяжело смотреть на ее глубокое тихое страдание. Когда настал день, мадам В. покинула дворец из опасения, что ее увидят», — писал Констан.
Свидание опять не состоялось. Но Наполеон был глубоко тронут непогасшими чувствами Марии к нему: «Они достойны твоей прекрасной души и твоего доброго сердца». Но узника Фонтенбло больше заботило отсутствие каких-либо известий от Марии-Луизы. И по странному стечению обстоятельств его, «опасного возмутителя спокойствия Европы», сопровождал на остров Эльба генерал Огюст д’Орнано.
Еще дважды Валевская видела своего «невенчанного мужа». Она единственная решилась посетить Наполеона на маленьком островке в Тирренском море. Встреча 1 сентября 1814 г. была проведена втайне, теперь уже по желанию экс-императора, чтобы слухи о визите бывшей фаворитки не дошли до ушей супруги. Жители острова считали, что изгнанника посетила Мария-Луиза с сыном, которая и думать забыла о нем (она стала любовницей своего стража, генерала Нейперга). Оскорбленная такой уже ненужной секретностью, Валевская все же безропотно подчинилась. Преданность «польской супруги» была по достоинству оценена неаполитанским королем Мюратом и его супругой Каролиной (сестрой Наполеона): все итальянские владения, дарованные императором сыну, были сохранены за ним.
Последняя встреча состоялась 28 июня в Мальмезоне, после неудачной попытки Наполеона вернуть себе власть («Империя ста дней») и поражения под Ватерлоо. Казалось, что время и события не властны над чувствами Валевской. Она была согласна разделить горькую участь любимого в изгнании. Наполеон не принимает этой жертвы, он «творит свою легенду, чтобы остаться в памяти своих потомков в роли мученика и создать тем самым трон для Орленка (законный сын Наполеона, 1811–1832 гг.), а не доживать по- обывательски с одной из фавориток, будь ею даже сладостная Мари», — делает заключение французский историк Андре Кастелло.
Роман закончился, но не жизнь. Узнав о серьезном ранении на дуэли Огюста, Валевская вдруг осознает, что давно любит его, а не Наполеона. Это оказалось для нее очередным ударом. Выходив графа, она надолго уехала в Голландию (здесь Валевская мудро разместила все свои капиталы), а вернувшись в Париж, откровенно избегала контактов с ним, боясь своей репутацией фаворитки Наполеона испортить карьеру д’Орнано при новом правительстве. Но пронаполеоновски настроенный генерал сумел сделать это сам и попал в тюрьму. Мария была в отчаянии и ходатайствовала о его освобождении перед Талейраном и Фуше (Саван утверждает, что она даже обращалась к русскому царю Александру). Узник был счастлив за решеткой, потому что в своих письмах Мария призналась, что любит его и согласна выйти замуж.
Огюста вскоре выпустили, но он был вынужден покинуть Францию и обосновался в Бельгии. Мария с младшим сыном (старший вернулся в Польшу и унаследовал имущество умершего камергера) приехала к нему. 7 октября 1816 г. в монастыре Св. Михаила и Гудулы в Брюсселе граф д’Орнано и Валевская обвенчались. Их совместная жизнь была спокойной и устойчивой. А любовь, пусть и без бурных страстей, оказалась настоящей, именно о такой Мария тосковала в юности.
«О муж мой, который является мной, в каком бы ни был ты отдалении, ты всегда со мной, — писала графиня супругу из поездки в Польшу. — Если бы я знала, что умираю, то плакала бы не от того, что ухожу из этого мира, а от мысли о твоем одиночестве после моего ухода». Мария предчувствовала свою близкую кончину. Третья беременность протекала очень тяжело из-за почечнокаменной болезни. 9 июля Мария родила третьего сына Рудольфа-Огюста. Роды окончательно подорвали ее здоровье. Она мечтала вернуться в Париж и, пока муж хлопотал перед правительством о разрешении на переезд, лихорадочно диктовала секретарю свои воспоминания. Валевская словно хотела оправдаться перед всем миром, но самое главное — перед своими сыновьями, которым еще предстояло узнать, почему их мать стала любовницей Наполеона.
