Через несколько дней Эдит уже не вспоминала об умершей дочери — улицы днем, кабаре ночью — жизнь продолжалась как прежде. Однажды в октябре 1935 г. она выступала на Елисейских полях, и здесь на улице Труайон в ее судьбу вмешался случай — ее заметил владелец фешенебельного кабаре «Жернис» Луи Лепле. Исполнение песни Жана Ленуара «Как воробышек» так поразило его, что он тут же предложил уличной певице работу.
Молодой артистке нужно было подобрать звучное сценическое имя. Папашу Лепле осенило: «Ты настоящий парижский воробышек, и лучше всего к тебе подошло бы имя Муано. К сожалению, имя малышки Муано уже занято. Надо найти другое. На парижском жаргоне „муано“ — это „пиаф“. Почему бы тебе не стать Мом Пиаф?» Так с его легкой руки Эдит Гассион стала именоваться Малюткой Пиаф.
Через неделю в кабаре «Жернис», которое посещали аристократы, деятели литературы и искусства, состоялся дебют Пиаф. После первой же песенки раздался шквал аплодисментов. Успех Пиаф превысил все ожидания Лепле: «Порядок. Она их покорила…» Это был самый трудный момент за всю ее карьеру, но до самой смерти она считала его самым прекрасным. Она опьянела от счастья.
С работой все было в порядке, но в личной жизни в это время Эдит просто «сошла с рельс». Это был период бурного увлечения моряками, легионерами и разными проходимцами, которые поджидали ее после концерта у дверей кабаре.
Каждый день, в течение семи месяцев Эдит не жалела на своих дружков заработанных с таким трудом денег — они пропивали все до последнего су. Она была по-своему счастлива: «Любовь — это не вопрос времени, а вопрос количества. Для меня в один день умещается больше любви, чем в десять лет. Мещане растягивают свои чувства. Они расчетливы, скупы, поэтому и становятся богатыми. Они не разводят костра из всех своих дров. Может быть, их система хороша для денег, но для любви не годится».
Ночью 6 апреля 1936 г. все рухнуло — папаша Лепле был убит в своем доме людьми, которые составляли в последнее время окружение Эдит. Некоторые из них были даже ее любовниками. Газеты взвыли — такая сенсация — певица причастна к убийству своего хозяина. Однако полиции не удалось ничего доказать, и Пиаф выпустили на свободу. Но от нее уже все отвернулись: «Как жаль, что ты потеряла своего покровителя. Только он один и мог поверить в тебя. Теперь тебе один путь — обратно на мостовую».
В Париже Эдит объявили бойкот, и она уехала в Брест петь в антрактах между фильмами в местном кинотеатре. Здесь она осталась верна себе — в первый же вечер завела знакомых среди моряков. «Славные ребята, они не задавали никаких вопросов», но вели себя так, что распугали всех штатских зрителей в кинотеатре. В итоге дирекция осталась недовольна работой Пиаф и не продлила ей контракт. В провинции тоже ничего не получилось…
Казалось, что второй раз подняться с самого дна Эдит уже не сможет. Но ее выручил старый приятель Реймон Ассо — «длинный, худой, нервный, с очень черными волосами и загорелым лицом» — он стал для нее другом, учителем, импресарио и, конечно, любовником. Именно Реймон сделал из «Малютки Пиаф» «Эдит Пиаф», что было очень нелегко. Он буквально учил ее читать и писать — Пиаф не понимала некоторых слов в собственных песнях и не могла без ошибок дать автограф, кроме того, она не разбиралась в нотной грамоте. Реймон учил ее хорошим манерам и терпеливо объяснял, как следует вести себя в жизни, за столом, с людьми.
В их отношениях взлеты сменялись падениями, но все же Эдит повторяла: «Как я его люблю! Он заставляет меня делать все, что хочет». Реймон Ассо отшлифовал ее биографию и создал «стиль Эдит», написав для нее несколько шлягеров. Ассо был первым мужчиной из тех, кого знала Эдит, интересы которого простирались дальше желания выпить, погулять или заняться любовью. Он был ей необходим, и она не могла без него обойтись, чтобы вырваться из мира прошлой уличной жизни.
Реймон любил Эдит как свою жену, как свое творение и как своего ребенка, но понимал, что ничто не может ее удержать. Они расстались через полтора года после ее триумфального дебюта в самом знаменитом парижском мюзик-холле «АВС» на Больших бульварах. «Вчера во Франции родилась великая певица…» — писали газеты. Блестящей победой она во всем, исключая разве что свои вокальные данные, была обязана Реймону Ассо, и Пиаф всегда помнила об этом. Каждый раз, когда он в ней нуждался, она оказывалась рядом. Но любовь прошла, и в этом Эдит никогда не шла на компромисс. Ей нужно было новое, свежее чувство: «Любить по-настоящему можно, только когда чувствуешь это как в первый раз. Когда любовь остывает, ее нужно или разогреть, или выбросить. Это не тот продукт, который хранится в прохладном месте!»
Следующей любовью Эдит Пиаф стал певец Поль Мерисс. Он поразил ее воображение, его поступки были непредсказуемы: «Если за завтраком он вдруг стал бы есть орхидеи, она восприняла бы это нормально». Отношения между ними были непростыми — слишком разным был темперамент, но, несмотря на постоянные ссоры, они не расставались.
В 1940 г. Эдит познакомилась с драматургом Жаном Кокто, который стал ее добрым другом. Он искренне хотел помочь Эдит наладить нормальные отношения с Полем. Для этого он написал одноактную пьесу «Равнодушный красавец», сюжет которой был взят из рассказа Пиаф об их с Мериссом жизни, и предложил им сыграть это в театре. «Все очень просто, — уговаривал он Эдит, — Поль ничего не говорит, а ты играешь сцену, которую устраиваешь ему каждый день». Некоторые друзья Пиаф сомневались в успехе и даже в день премьеры предрекали провал. Выйдя на подмостки, начинающая актриса от волнения вдруг забыла все слова, но, взяв себя в руки, она отыграла спектакль на одном дыхании, покорив зрителей своим талантом.
«Равнодушный красавец» продлил пребывание Поля в жизни Эдит, но ее чувство умерло. В августе 1941 г. на съемках фильма «Монмартр-на-Сене» она встретила высокого, элегантного мужчину — журналиста Анри Конте. Он был полной противоположностью Полю, но вошел в жизнь Пиаф не столько как ее очередной любовник, сколько как автор ее бессмертных песен, в которых она так нуждалась. К большому сожалению певицы, он не хотел жить в ее доме — был разгар немецкой оккупации, и каждый вечер он уходил к другой, обманывая Эдит, что у него нет ночного пропуска. Пиаф еще какое-то время боролась за него, но удержать не смогла.
К этому времени относится ее участие в антифашистском движении Сопротивления. Во время войны Эдит Пиаф почти не появлялась на сцене, но, к удивлению многих, приняла предложение спеть в Германии. За это ее обвинили в сотрудничестве с немцами. Не все знали, что певица выступала в лагерях военнопленных и отдавала им полученные гонорары. Однажды она попросила руководство лагеря разрешить ей сфотографироваться на память с соотечественниками. В Париже из большой фотографии подпольщики сделали 120 маленьких и изготовили фальшивые документы для «французов, добровольно приехавших в Германию». Вернувшись в лагерь через несколько месяцев, Пиаф привезла эти документы в коробке с гримом и передала их военнопленным. Тому, кто сумел бежать, эти бумаги спасли жизнь.
За месяц до освобождения Франции от фашистов в жизни Эдит начался период, который она называла «фабрикой по производству певцов», продолжавшийся до самой ее смерти. Начала она с Ива Монтана и сразу же влюбилась в него по уши. Ив отвечал ей взаимностью и неоднократно предлагал ей стать его женой. Однако этот разговор он заводил всегда не вовремя — либо за едой, либо когда Эдит пила и ей хотелось подурачиться. Ив упорно продолжал называть ее своей невестой и то носил на руках, то ни с того ни с сего закатывал ей сцены ревности, и они часами орали друг на друга.
После первого удачного выступления Монтана в «Альгамбре» в отношениях между ними повеяло холодом, а после совместных съемок в кинофильме Марселя Блистэна «Безымянная звезда» они расстались. Уходя с триумфом после двухчасового сольного концерта на сцене «Этуаль», где до этого мог выступать только великий Морис Шевалье, Монтан обнял Пиаф в последний раз и сказал: «Спасибо. Я тебе обязан всем».
В начале 1946 г. Эдит решила заняться малоизвестным ансамблем «Друзья песни» и вывести его на большую эстраду. Когда ее спросили, как она собирается справиться с девятью молодыми людьми сразу, она ответила: «Нужно уметь меняться, в этом секрет вечной молодости». Одного воспитанника ей уже было мало. Вместе с ансамблем Эдит Пиаф в ноябре 1947 г. отправилась в турне по Америке.
Здесь, в Нью-Йорке она познакомилась со своей самой большой Любовью, которая сразу стерла все ее прошлое. Боксер Марсель Сердан готовился к своему первому матчу, а Эдит — к выступлению на сцене театра-кабаре «Версаль» — они оба собирались покорить Америку. «Это была моя настоящая и единственная любовь. Я любила. Я боготворила… Чего бы я ни сделала, чтобы он жил, чтобы весь мир узнал, как он был щедр, как он был безупречен».
