пропорция, которая делала его грандиозно быстрым. Именно за это он нравился Гилфассону.
— Ты не найдешь там того, что ищешь, — терпеливо сказал Гилфассон, наблюдая как кэрл пытается выиграть время.
Она посмотрела на него с унылым выражением лица. Женщина была скроена как большинство фенрисийцев, широкостная и широкоплечая. Судя по вышитым на ее униформе черепам, она видела бои, так что немногие вещи в галактике могли бы ее потрясти. Торги с Небесным Воином очевидно смогли.
— Оставь ее, Черное Крыло, — раздался металлический голос позади кэрла.
Доспех говорившего гудел низким, скрипучим тоном. По площадке шел железный жрец Двенадцатой Гарьек Арфанг. На нем был древний шлем Mk IV, но Гилфассон чувствовал веселье, исходящее от него. Где-то там, под всеми этими слоями брони и аугметики, он улыбался.
— Держись подальше от этого, жрец, — предупредил Гилфассон. — Это мой корабль.
— Ты — скаут, — сказал прямо Арфанг. Кэрл воспользовалась выгодой от паузы для отступления. — Ни один из этих кораблей тебе не принадлежит.
— Ни один не летает на нем так, как я.
— Верно. Так что радуйся, что Ярл Ойррейссон не захотел его. Вместо этого он взял хлаупу. Он разорвет цель первым же залпом, но когда речь идет о технике у него плохой вкус.
Гилфассон подозрительно посмотрел на Арфанга.
— Так его не реквизировали?
— Уже нет.
— Тогда что произошло?
Из шлема Арфанга раздался скрипучий звук, когда железный жрец издал то, что сошло бы за смех.
— Ярл Грейлок хочет, чтобы ты был в патруле системы. Ты и остальные скауты. Я выяснил, что ему не нравится недоукомплектованный Этт.
Гилфассон широко улыбнулся.
— Обратно на службу в космосе, — сказал он, с удовлетворением рассматривая «Науро» и размышляя о долгих, свободных часах вдали от затхлого воздуха Клыка. — Ты не представляешь, как меня это обрадовало.
Грейлок стоял в Зале Стражи, омываемый столбом холодного сета, который ниспадал с потолка. Верхняя часть зала терялась во тьме. В тенях сновали туда и обратно трэллы, передавая инфопланшеты и переговариваясь шепотом. Пикты, расположенные по окружности помещения, мигали быстрыми обновлениями, отмечая движение флота к точкам прыжкам. Один за другим зеленые указатели становились красными.
— Открыть канал с флагманом, — приказал Грейлок.
Трэллы бросились выполнять приказ. Мигание иконки сказало ему, что связь установлена.
— Лорд, — обратился он, сохраняя почтительный тон, принятый на совете. — Мы получили сигналы полного сбора. Вы можете покинуть орбиту.
— Все подтверждено, — ответил потрескивающий голос Железного Шлема с мостика «Руссвангума». — Мы скоро отправимся, и Этт будет мил и тих. Точно так, как тебе нравится.
Грейлок улыбнулся.
— Действительно. Мне нужно продолжить охоту.
С другого конца раздался резкий взрыв помех. Это могло быть фырканье.
— Ты пропускаешь ее лучшую часть.
— Может и так. Да защитит тебя рука Русса, лорд.
— И всех нас.
Комм-связь оборвалась. Грейлок стоял неподвижно несколько мгновений, его худое лицо было задумчиво.
Затем пикты начали обновляться свежей информацией. Визиры позиции показывали многочисленное перемещение. Флот был в пути.
К неподвижному Волчьему Лорду подошел трэлл и поклонился.
— Обзор орбитальной сети подготовлен, лорд, — сказал он, глядя в пол. — Вы можете просмотреть, когда пожелаете.
Грейлок кивнул, кажется, едва заметив фигуру перед собой. Его белые глаза были прикованы к скалистым стенам за ней. Камень оставался таким же голым и неприкрашенным, каким его впервые обработали.
Века мало сделали, чтобы приукрасить Этт. Он был такого же размера, что и во времена Русса, все такой же холодный, полупустой и обдуваемый ледяными ветрами Фенриса. Целые участки нижних уровней перестали использоваться, и даже Вирмблейд не знал, что осталось нетронутым в самых глубоких местах.
Трэлл замешкался на мгновенье, прежде чем поспешно выйти из света. Его заменила намного большая фигура, и по комнате разнеслась тяжелая поступь Россека.
— Тромм, — сказал Грейлок, оторвавшись от своих мыслей.
— Ярл, — ответил Волчий Гвардеец.
— Ты занял делом Когтей?
— Они дубасят друг друга в пещерах.
— Хорошо. Пусть продолжают.
— А после этого?
Грейлок внимательно посмотрел на своего подчиненного. Россек был обычно таким кипучим, таким энергичным.
— Ты не согласен с моим решением, — сказал он.
Волчий Гвардеец сохранял невозмутимое выражение лица. — Кто-то должен защищать Этт.
— Ты считаешь, что не мы.
— Раз ты настаиваешь на моем ответе, то нет.
Грейлок кивнул.
— Продолжай.
Россек смотрел ему прямо в глаза, как обычно. В них был упрек.
— У нас нет столько трофеев, как у других Рот, лорд, — сказал он. — Ходят слухи, что нам не хватает духа. Они говорят, что твоя кровь холодна.
— Кто так говорит?
— Просто слухи.
Грейлок снова кивнул. Слухи были всегда. С момента принятия в Кровавые Когти он должен был сражаться за свою честь против обвинений, что он — не настоящий волк, что Хеликс не прижилась должным образом, что он больше ледяное существо, чем истинный воин из плоти Стаи. Дни, когда подобные новости беспокоили его давно прошли.
— Они и раньше говорили это. Почему ты прислушиваешься к ним сейчас?
Россек не отвел взгляда.
— Нам нужно быть осторожными, — сказал он. — Другие Ярлы…
— Забудь о них. — Грейлок положил перчатку на руку Волчьего Гвардейца, и керамит глухо лязгнул. — У нас нет причины унывать, и существуют другие способы сражаться, кроме тех, что записаны в сагах. Галактика меняется. Мы должны измениться вместе с ней.
Грейлок почувствовал, как внутри Россека зашевелилось беспокойство. Гвардейцу не нравился такой разговор. Ни одному из Волков с их почтением к традиции не нравился. Только давнее братство двух воинов удерживало Россека от дальнейших слов, от возражения методу войны, который Грейлок навязывал Двенадцатой Роте.
— Ты веришь мне, Тромм? — спросил Грейлок, не убирая руку.
Колебание.
— Всей своей жизнью, лорд.
