шушукались о чем-то с выводком похожих на птиц существ, расовую принадлежность которых я определить не смог. Один из нили держал на голове лучащийся мягким сиянием шар, из которого лилась тихая изысканная музыка. Рядом с этой группой завис у иллюминатора галдящий рой светящихся брайтов.
— Галактийцы, — вздохнул я. — Образованные, культурные, преуспевающие.
Мак-Доноу согласно улыбнулся.
— Так и есть. А скажите, что, по-вашему, станет делать прославленный кертианский дипломат, художник-нили или философ-брайт, если окажется свидетелем насилия над Законами Жизни?
— Сообщит об этом.
— Ну да, возможно. Проблема, однако, в том, что эти создания живут в городах столь цивилизованных, мирных и тихих, что при виде преступления они могут просто не поверить собственным глазам. Они подумают, что это все померещилось! Но даже если они поймут, то, скорее всего, решат, что заниматься подобным — обязанность профессионалов. Вот как они считают — и знаете что?.. В большинстве случаев они совершенно правы.
Мне как-то не очень понравилось, куда ведут эти рассуждения.
— Вы хотите сказать, что ловить вора должен профессионал. То есть другой вор?
— О, конечно же, нет, дружище. Я имел в виду: у тех, кто уже сталкивался с преступлениями со злонамеренными действиями, имеется важное преимущество. Они не гадают, а действуют. Вот в чем штука, приятель…
Замолчав, он с минуту смотрел на брайтов. Те были очень красивы: сияющие и полупрозрачные. Сквозь них было видно звезды.
— Впрочем, сейчас речь о другом, — добавил Мак-Доноу после паузы. — Чтобы выявлять и пресекать преступления в нашей великой и прекрасной Галактике, нужно быть готовым самому преступить закон. Тебе придется стать бойцом, сознающим, что никто не поможет, никто не прикроет твой тыл и не решит проблему за тебя. Такой человек склонен действовать быстро, решительно, не считаясь с потерями и порой не выбирая средства. Именно так ты действовал на Верте.
— Расскажите это моему командованию.
— Я так и сделаю, если ты поступишь в Корпус.
От этих слов я невольно улыбнулся.
— Скажите мне… Правда, что предаторов набирают из представителей только молодых рас?
— В основном да, — ответил он. — А что?
— Нас, вероятно, считают расходным материалом?
Он медленно покачал головой.
— Нет. Дело в том, что мы молоды, а значит, ближе к своим корням. Мы не слишком далеко ушли от всего страшного и тяжелого, что было в нашем прошлом, и поэтому лучше других понимаем, что к чему.
Я оглянулся на брайтов, мерцавших на фоне звездной черноты. То, что говорил Мак-Доноу, выглядело похожим на истину. Разве ангел небесный когда-нибудь решится признать, что в раю может совершаться дьявольское дело?
Собеседник наклонился вперед и немного понизил голос.
— Есть, правда, одна проблема… — Он не смог сдержать ухмылку. — Нас боятся. Дикарь в серой форме — это кошмар несчастных планет, страх и ужас цивилизованных галактийцев. Они уверены, что ты способен пожирать их в сыром виде.
Я не выдержал и рассмеялся.
И был завербован.
Меня, Бриа и наш корабль погрузили на попутный звездолет нили. По его блестящим зеркальным коридорам я и десяти метров не мог пройти, чтобы не потерять ориентацию. Поэтому постоянно держал включенным персональный навигатор.
Нили при встрече со мной кланялись, но в разговоры не вступали. Бриа из своей каюты не показывалась. Поскольку я был предатором-новичком — попросту «щенком», перед отлетом меня даже не пригласили на инструктаж. А Бриа ни слова не сказала мне о задании, пока звездолет, выстрелив наш крейсер в космос при помощи отработанного сжатого воздуха, не умчался прочь.
В пятнадцати астрономических единицах светило неярким зеленым светом далекое, не больше булавочной головки, солнце. Должно быть, наш крейсер, напоминавший формой и окраской акулу, выглядел в его лучах очень эффектно. Мы с Бриа сидели в командной рубке перед обзорным экраном — в креслах различной конструкции. Появившееся на экране зрелище заставило меня благоговейно вздохнуть.
— Зеленый Диск!
— Ты о нем слышал? — разочарованно спросила Бриа.
— Многим известно.
Система Зеленого Диска была одной из величайших загадок разведанного космоса. Ее центральная звезда была чуть массивнее и ярче Солнца. Отсюда, с этого расстояния, она выглядела зеленоватой из-за плотной завесы темно-зеленого вещества, находящегося между нами и ее пылающей поверхностью. По массе система примерно равнялась Солнечной, но в ней совсем не было больших планет. Вместо них вокруг звезды вращался внушительный — около двадцати астрономических единиц шириной — пояс астероидов; причем орбиты девяноста процентов из них пролегали на расстоянии от 0,8 до 1,8 астрономической единицы от центрального светила.
Бриа застучала клавишами пульта управления, вводя данные в навигационный компьютер и включая один из пары инерционных супрессоров.
— Так в чем состоит наше задание? — спросил я, пытаясь побороть приступ морской болезни — так действовало на меня поле супрессора в момент включения.
— Ты знаешь, в чем уникальность этой системы?
— Конечно, — ответил я. — Зеленый Диск — родина симбионтов. Это единственный известный науке машинно-органический гибрид, лишенный разума.
— Бесценное, но чрезвычайно опасное сокровище. Никто не знает, что может произойти, если симбионты окажутся в другой системе.
Это понятно. Существовала теория о том, что Зеленый Диск имеет искусственное происхождение и его планеты были специально разрушены для создания особой экосистемы. Лишенные разума симбионты выглядели как своего рода остатки цивилизации, исчезнувшей сотни тысяч, а может, и миллионы лет назад. Но нельзя было даже пытаться потревожить эти дремлющие силы, пока мы о них так мало знали. А если бы выяснилось, что безмозглые симбионты обладают способностью дробить планеты на астероиды? И кто-то по неосторожности или с умыслом доставил их в другую систему, чтобы они могли начать там свою разрушительную работу?
— А что, есть основания считать, что это может произойти? — спросил я.
— Да.
Бриа снова затрещала клавишами, и мы рванули вперед с ускорением в 3g.
Галактическая база находилась на крупном астероиде примерно в 1,1 АЕ от звезды. Мы совершили пертурбационный маневр, обогнув солнце, чтобы снизить скорость и состыковаться с базой. Тут, наконец, Бриа ввела меня в курс дела.
— Вот что наш галактический агент обнаружил в зоне
