— А вы из чего? Есть, конечно, и другие рецепты, — старик пожал плечами. — Но самый вкусный напиток выходит из забродившей слюны. Народ собирается и плюет в чан, потом слюна бродит. Что ж тут удивительного? Еще боги так делали.
— Боги? — переспросил Олаф.
— Хм. Какой забитый народ обитает в Большом Мидгарде! — поморщился Эйвинд, Скальд Ярлов. — Когда боги, асы, помирились с ванами, они собрались и наполнили огромный чан слюной. Потом, когда дела были улажены, а слюны еще много осталось, боги сотворили из этой закваски Квасира.
— Это про него вы говорили «кровь Квасира»? — спросил Олаф.
Старик кивнул.
— А про кого ж еще? Квасир был один. Другого не было и быть не могло. Потому что в соединении мудрости двух величайших народов заключалась невероятная сила. Вот почему Квасир был наимудрейшим в мире — не существовало вопроса, на который он не мог бы дать ответ.
— Гений, — усмехнулся Олаф.
— Что такое гений, я не знаю, — сказал старик. — Но уверен, что Квасир был все равно умнее. Он занимался только тем, что странствовал по свету, и у него боги и люди спрашивали совета. Однажды мудрого Квасира пригласили к себе два карлика. Он пришел к ним, а они его убили.
— Зеленые? — спросил Генрих. — Зеленые карлики?
— Нет, обыкновенные, древние. Звали их Фьялару и Галару. Они слили кровь Квасира в чаши и котел Одрерир, добавили мед, и получился у них волшебный медовый напиток. Если хлебнет того напитка даже последний тупица, так он тут же сделается или великим скальдом, или редкостным мудрецом. Богам же карлики сказали, что Квасир захлебнулся в собственной мудрости. С тех пор поэзия и зовется «кровью Квасира» или «питьем карликов».
— Весьма занимательно, — сказал Олаф. — Так вы будете пить пиво? Мы сейчас пойдем купим.
— Что вы говорите? — Эйвинд почесал затылок. — А яд вы мне не подмешаете?
Прошло полчаса, час. Старик допивал пятую бутылку пива. Генрих, наклонясь над атласом, с ужасом чувствовал, что засыпает. В глазах у него уже троилось от речек и городов. Из другой комнаты вышел взлохмаченный Олаф.
— Ерундой мы занимаемся, — со злостью сказал он. — Там тысячи речек, и все они имеют притоки с оттоками, с ума можно сойти.
Генрих вздохнул:
— Я думаю, какая-нибудь информация имеется. Или поискать на компакт-дисках с картами. А так, «вручную», это то же самое, что искать иголку в стоге сена, — Генрих в сердцах повысил голос: — Три речки! А что, если они давно высохли или стали ручейками, которые ни на одну карту не нанесены. Вполне возможно, что из грех осталась одна или две речушки. А цвет воды мог от времени измениться. Во всем мире насчитается несколько тысяч городов, которые стоят на пересечении речек, возле гор, а на вершине гор — крепости. И эти проклятые ступеньки! Они что, ведут к крепостной стене?
— К ней, глухо, из-под подушки прозвучал голос Питера. — Дался нам этот Пассау. Нашли время географию обсуждать, нет, чтоб делом заняться. Спать своими криками не даете. Эх, просил же — тише.
— А почему ты решил, что мы говорим о Пассау? — осторожно спросил Генрих.
— Так вы ж заладили: гора, ступеньки к крепости тянутся, внизу город, реки... — Питер зевнул. — Красиво там... У меня дед Томас в Пассау живет. Старый уже совсем. Еле ходит... Вы дадите человеку поспать или мне в другую комнату перейти?
Олаф присвистнул.
— Ну и дела... Как сказал бы призрак господина барона: будь я проклят, если этот болван на диване не прав! — Олаф усмехнулся. — И реки там есть, и вода в них действительно разная по цвету, а на горе крепость стоит. Как же я сам не догадался?
— Это потому, что у нас с тобой нет деда Томаса, — ответил Генрих, чувствуя, как с души сваливается камень. — Ну, Питер, ты гений! Молодчина! Спасибо тебе. А особое спасибо твоему деду, догадавшемуся поселиться не где-нибудь, а именно в Пассау!
Глава XIX
О ДРУЖБЕ И О ЗОЛОТЕ
Значит, вы решили ехать в этот городишко Пассау, чтоб искать Врата между Мидгардами? — спросил гном Ильвис.
Генрих кивнул.
Было около полуночи. Среди развалин дома графов Ойшенгеров уселись в кружок около двадцати гномов, несколько домовых и три призрака: Парой Краус фон Циллергут, Ханс фон Дсгенфельд и призрак Ремера из Майнбурга. Олаф и Питер сидели на камнях возле Генриха.
— И когда вы намерены отправиться в путь? — опять спросил Ильвис.
— Нет смысла откладывать путешествие. — Генрих вздохнул. Время дорого. Поэтому мы отправляемся завтра. Мы — это я, Олаф и наш друг Питер Бергман. Еще мы возьмем с собой старика Эйвинда. Он может пригодиться как во время поисков Врат, так и на тот случай, если мы найдем карликов, похитивших людей. Возможно, нам удастся произвести обмен пленниками.
— Втроем, да еще с проклятым лазутчиком, путешествовать нелегко, — сказал Ильвис. — Далеко этот городок Пассау?
— Нет, час электричкой или около того.
— Электричка — это такое огромное чудовище, ползущее по железным полосам?
Генрих кивнул.
— Вы очень мужественный человек, господин Генрих, — сказал гном. — Однажды вы спасли Регенсдорф от Безе-Злезе, потом выручили из беды народы Малого Мидгарда. И вы сражались всегда один, если не считать наших друзей-глюмов Бурунькиса и Капунькиса. А совсем недавно вы снова спасли Регенсдорф, сразившись с зелеными карликами...
— Ну, тут я вам не очень-то помог, — пожал плечами Генрих.
Древнерожденные вокруг зашептались, зашумели, но старейшина поднял руку, и гомон стих.
— Помощь есть помощь, — сказал гном. — Ее нельзя измерить литрами или килограммами. Мы, древнерожденные, измеряем помощь особой мерой — благодарностью. Благодарностью и долгом. Большим позором было бы для нас оставить вас сейчас одного, спрятаться за вашу спину и ждать, когда окончатся все неприятности. Вот почему мы выберем самых достойных из нас, и они пойдут с вами.
Что вы! — смутился Генрих. — Я позвал вас совсем не для того, чтоб вынуждать к жертвам. Я хотел лишь предупредить, что появилась надежда восстановить связь с Малым Мидгардом...
— Никто из нас и не думает, что вы требуете от нас жертв. Это не плата за ваши подвиги, а дело нашей чести. Если вы откажетесь, вы нанесете нам жестокую обиду, господин Генрих.
Отказываться Генрих не собирался. Он не знал, что происходит сейчас в Малом Мидгарде, и поэтому любая помощь была очень кстати.
— Договорились, — Генрих поднялся с камней. — В поход отправляемся завтра в десять утра. Место встречи — у компьютерного магазина «Комтех». Пусть те древнерожденные, кто присоединяются к нашему отряду, приведут с собой и старика Эйвинда...
— Я отправляюсь с вами, господин Генрих, — прогудел вдруг призрак барона Крауса, приближаясь к Генриху и его друзьям. — Дело в том, что я не исчез после перезахоронения на святой земле. Поэтому мне кажется, что на меня возложена миссия. Но какая, еще не знаю... Тем более я поклялся вам в верности еще перед битвой с карликами, и теперь я ваш вассал до самой гибели...
— Ах, господин барон, вы и так нам оказали огромную помощь, — сказал Генрих. — Считайте, что ваша клятва уже выполнена. Да и потом, никому не известно — могут ли призраки Большого Мидгарда существовать в Малом.
— Провалиться мне в ад, если я боюсь погибнуть больше, чем сейчас! — грозно сверкнул глазами
