— Доменико Контарини. Он управляет Венецией с тысяча сорок второго года, после смерти старого Доменико Флабениго. Теперь портрет Флабениго уже висит в той зале дворца, где вешают портреты всех дожей вот уж три с половиной сотни лет. Когда-нибудь займёт своё место и Контарини, да пошлёт ему Мадонна долгую жизнь!
— А дворец Дожей красив?
— О синьор! Прекраснее его разве только собор святого Марка! В последние часы дня, когда канал дворца Дожей уже подёрнут мглою, алые закатные лучи так удивительно освещают два этажа колонн дворца внизу и сплошную стену наверху! Я думаю, чертоги самого господа бога не лучше…
— Однако!.. — улыбнулся Андрей. — Я боюсь, что вы богохульствуете, Джузеппе!
— Что вы, что вы, синьор! — испуганно перекрестился Джузеппе. — Я хотел только рассказать, как прекрасна Венеция!
— И с многими странами торгует ваша Венеция?
— О, да! Наши корабли ходят в Византию, в страны Леванта, в Египет. Они возят и свои, и чужие товары.
— А какие же товары производит сама Венеция?
— Стекло, шелка, всё, что нужно для оснастки кораблей: канаты, паруса, цепи, якоря. Всякие вещи из золота — ах, какие красивые вещи! Синьор, наверное, видал наши знаменитые золотые цепочки? Каждая девушка молит пресвятую деву послать ей такую цепочку!
— Значит, Венеция очень богата?
— Да-а, — засмеялся Джузеппе, — конечно, не все богаты, синьор. У нобилей[12] куча денег, а я, например, зарабатываю только-только, чтобы прокормить семью… Но, ведь так везде, не правда ли?
— Везде, — подтвердил Андрей.
— И в вашей стране тоже? Кстати, не скажет ли мне синьор, откуда он родом? На грека вы не похожи, на француза тоже…
— Вряд ли вы слыхали о моей стране, Джузеппе. Она очень далеко. Я из Руси…
— Как же не слыхать? В Константинополе я видал немало ваших купцов и матросов. Здоровенные ребята! Мало кто решался лезть с ними в драку! Но впервые я вижу русского во Франции. Да и наёмников русских я не встречал ни в каких войсках. Видно, ваши парни не нуждаются в деньгах?
— А ведь вы правы — я тоже никогда не слыхал, чтобы русские служили в войсках у чужеземных государей, хотя у нас самих много наёмных солдат. Должно быть, русские слишком сильно любят свою родину, чтобы служить на чужбине, Джузеппе. Я тоже не поехал бы во Францию, если бы меня не послал наш князь…
— Счастливая Русь, — вздохнул Джузеппе, — но, однако, пусть синьор извинит меня — мне пора на корабль, иначе старый Пьетро подумает, что я сбежал. До скорой встречи на борту «Санта Мария», синьор!
— До скорой встречи, Джузеппе…
— Всё, что вы приказали, я купил, господин Андрэ. Мы можем отправляться…
— Мы? Разве ты тоже собираешься на Русь?
— О, господин Андрэ, я никогда не думал расставаться с вами. Позвольте мне служить вам всегда!
Андрей несколько раз задумчиво прошёлся по комнате и остановился перед Арно, испуганно и выжидательно смотревшим на него.
— Милый мой мальчик, — сказал он тихо, — я сам полюбил тебя, как родного, и, видит бог, мне тяжко расставаться с тобой. Но… взять тебя с собой я не могу.
— Почему? Почему, господин Андрэ? Разве я плохо служил вам? Разве вы недовольны мной?
— Нет, Арно. Я очень доволен тобой; именно потому, что хочу тебе добра, я и не возьму тебя.
Арно смотрел во все глаза, но, видимо, ничего не понимал.
— Видишь ли, Арно, — продолжал Андрей, — нет ничего страшнее для человека, чем потерять родину. Я испытал это на себе и не хочу такой судьбы для тебя. Ты француз, мой мальчик, и Русь—чужая тебе. Ты будешь тосковать там, как я тосковал в Париже. Оставайся дома, женись и будь счастлив!
— Счастье… Снова петь и кувыркаться на площадях? Разве во Франции простые люди бывают счастливыми, господин Андрэ?
— Простым людям везде живётся трудно, Арно. Но тебя я избавлю от тяжёлой доли. Возьми этот кошелёк. В нём достаточно денег, чтобы купить участок земли или небольшой кабачок…
— О господин Андрэ… вы так добры ко мне:.. но лучше бы вы не давали никаких денег, а позволили не разлучаться с вами… — И, не удержавшись, Арно зарыдал, как маленький мальчик.
Андрей вздохнул и ласково обнял юношу за плечи.
— Что делать, Арно? Даже самым близким друзьям суждена рано или поздно разлука…
— И вы никогда, никогда не вернётесь больше?
— Нет, Арно. Не вернусь…
И на другой день, когда надутые свежим ветром паруса «Санта Марии» уносили её всё дальше и дальше от причалов Марселя, Андрей долго, до ряби в глазах, смотрел на худенькую фигурку, отчаянно махавшую красным шейным платком вслед кораблю.
Глава XX. ВЕСТЬ С ТОГО СВЕТА
Джузеппе положил вещи на скамью и весело посмотрел на Андрея.
— Ну, вот — вы и на месте, синьор. В этом предместье Константинополя всегда останавливаются русские. Вы легко найдёте попутный корабль. Может быть, и сейчас есть какой-нибудь русский купец… Эй, Харитон!
Неторопливой походкой вошёл толстый, немолодой грек. Поклонившись Андрею, он молча ждал.
— Я хочу остановиться у вас, чтобы подождать какого-нибудь корабля на Русь, — сказал Андрей.
Грек всё так же молча хлопнул в ладоши и указал вбежавшему мальчишке на вещи. С трудом, видимо, напрягаясь, тот потащил куда-то наверх тяжёлые тюки Андрея.
— Господин будет ужинать? — медленно и важно произнёс наконец хозяин.
— Да, конечно. Вы поужинаете со мной, Джузеппе?
— Благодарю вас, синьор, но я должен идти. Сейчас начнут разгрузку, а старый Пьетро не слишком любит нанимать много здешних грузчиков — им ведь надо платить — и предпочитает выезжать на наших спинах..
— Ну, тогда до свиданья, Джузеппе, и спасибо вам за всё!
— Это вам спасибо, синьор. Благодаря вашей щедрости моя семья проживёт этот год в достатке. Да пошлёт Мадонна удачу во всех делах синьора! — Джузеппе, поклонившись, торопливо вышел. Андрей вздохнул и устало опустился на скамью.
Плаванье было нелёгким, несмотря на пудовую свечу пресвятой деве. Несколько раз «Санта Марию» трепали свирепые штормы, дважды её паруса уныло висели, придавленные жарким дыханьем безветрия. Но вот наконец он у цели. Константинополь — это уже почти Киев. Если повезёт, за месяц-полтора он доберётся до дому…
— Скажи, друг мой, есть здесь сейчас русские купцы? — обратился Андрей к хозяину, всё так же молча смотревшему на него.
— Сейчас нет, — коротко ответил грек.
— А часто ли они приплывают в Константинополь?
— Часто. Ждать придётся недолго.
