непосредственных производителей натуральные и денежные оброки, тоже представлявшие собой плату за использование господской земли.
Огромную роль в древней Руси играли князья. Они осуществляли государственное управление, являлись организаторами класса феодалов, в их ведении находилась внешняя и внутренняя политика Руси. Такое исключительное положение князей на Руси объясняется тем, что они были крупнейшими землевладельцами. Территории, которыми они владели, приносили им большие доходы и давали возможность содержать собственные войска. Поэтому исследование характера и тенденций развития княжеского землевладения — необходимое условие для углубленного изучения важнейших экономических и политических сдвигов, происходивших на Руси в эпоху средневековья.
Вопрос о существовании в древней Руси крупного землевладения (и княжеского в частности) неоднократно обсуждался в исторической литературе. Практически не существует ни одной работы, посвященной не только социально-экономической, по и политической истории древней Руси, в которой бы эта проблема не была затронута в той или иной форме. Причем обычно вопрос о землевладении теснейшим образом переплетается с другим вопросом: а как квалифицировать крупную земельную собственность, считать ли ее родовой, общинной, государственной, рабовладельческой или феодальной?
Уже в XVIII — первой трети XIX в. некоторые ученые отмечали сходство общественного строя древней Руси с феодальным строем стран Западной Европы. С. Е. Десницкий, И. Н. Болтин, Н. А. Полевой сумели разглядеть в древней Руси и крупную княжескую собственность на землю, и вотчинное хозяйство, и некоторые другие феодальные институты{6}.
Однако их работы признания не получили. Против них выступили и западники, и славянофилы, и приверженцы государственной школы, и историки других направлений. К. Д. Кавелин заявил о несопоставимости удельной системы, существовавшей на Руси, с феодальной системой Запада{7}. И. В. Киреевский и К. С. Аксаков вообще отрицали наличие на Руси какой-либо частной собственности на землю, объявив общину «основой русского общественного устройства»{8}. М. П. Погодин в категорической форме утверждал, что русские князья в отличие от западноевропейских «не прикоснулись к земле» и она «осталась как прежде в общем владении народа, под верховною (отвлеченною) властью князя, который о ней не думал, потому что не имел никакой нужды»{9}. Б. Н. Чичерин доказывал, что в древней Руси господствовал родовой быт и все земли принадлежали родовым общинам {10}. С. М. Соловьев говорил о том, что на Руси земли всегда было «слишком много» и ценности она потому не имела. По его мнению, все русское население находилось в непрерывном движении, переселяясь с места на место, а отсутствие на Руси камня не давало возможности князьям «вить себе каменных гнезд», чтобы оттуда «завладеть мужиками», как это было на Западе {11}. Историк права М. Ф. Владимирокий-Буданов утверждал, что земля на Руси представляла собой государственную территорию, а не собственность частных лиц{12} .
Отдельные историки XIX — начала XX в. признавали существование на Руси княжеского и боярского землевладения, однако не считали, что оно имело феодальный характер. Так, И. Д. Беляев утверждал, что на Руси уже в XI в. вотчинами владели князья, бояре и даже крестьяне. Вотчинники были полными собственниками земель, поскольку имели право их отчуждать и селить на них всех желающих, никого не спрашиваясь{13}.
Примерно те же взгляды на землевладение можно отметить и у Г. Ф. Блюменфельда{14}.
Н. И. Хлебников писал, что русские князья вплоть до монгольского нашествия «имели слишком мало власти и слишком мало средств, чтобы раздавать свои земли дружинникам, у них у самих было едва по нескольку сел, населенных рабами или смердами»{15}.
В. И. Сергеевич говорил, что Русь в раннее средневековье была разделена на волости, состоявшие из городов и пригородов. Волостям для управления были необходимы князья, которых и сажали у себя горожане. Поэтому князья и горожане выступали совладельцами земельных богатств{16}.
В. О. Ключевский рассматривал древнюю Русь как «торговую» и «городовую». Главным занятием ее господствующего класса — «торгово-промышленной аристократии» — были военные грабежи на водных путях и торговля рабами. После того как этот класс наполнил челядью свои подворья, он стал применять «рабовладение к землевладению». Частное землевладение появилось на Руси в X в. Земельными собственниками выступали «князья и члены их семейств». «Сама идея о праве собственности на землю, о возможности владеть землею, как всякою другою вещью, вытекала из рабовладения, была развитием мысли о праве на холопа», — заключил он{17}.
Такого же мнения относительно характера княжеской собственности в древней Руси придерживался и П. Огановский{18}.
По П. Н. Милюкову, Русь находилась на стадии «крайней первобытности экономического развития», население ее было бродячим. «При полном господстве натурального хозяйства и невозможности сбыта земледельческих продуктов, — писал он, — владение землей, естественно, не давало значительного дохода землевладельцу»{19}. Отсюда следовал вывод: древнерусские князья не ценили своих владений и не являлись хозяевами в своих вотчинах, подобно западно-европейским феодалам{20}.
А. Е. Пресняков стремился доказать, что русские князья владели волостями, слагавшимися в отдельные земельные системы. В отличие от В. И. Сергеевича он не считал князей совладельцами с горожанами. В основе княжеского владения землей лежали, по его мнению, предсмертный ряд отца и семейный раздел. Он указал на тесную связь княжеского и боярского землевладения с церковным, выражавшимся в княжеских и боярских пожалованиях земель церквам и монастырям{21}.
Вторично вопрос о схожести «русского земельного устройства» с «феодальным устройством» Запада был поднят Н. И. Костомаровым и Н. П. Павловым-Сильванским. Н. И. Костомаров заявил, что «феодальный порядок» на Руси был создан в середине XIII в. золотоордынскими ханами. Под феодализмом он понимал такой общественный строй, когда «весь край находится в руках властителей, образующих из себя высшие и низшие ступени с известного рода подчиненностью низших высшим и верховным главой выше всех»{22}.
Н. П. Павлов-Сильванский разделил историю России на три периода. Первый период, начавшийся в доисторические времена, продолжался до конца XII в. Основным учреждением данного этапа была община-мир. Второй период начался в XIII в. и закончился в середине XVI в. В этот отрезок времени «центр тяжести отношений переходит от мира к боярщине, к крупному землевладению, и на основе его развивается феодальный порядок»{23}. Для третьего периода (вторая половина XVI–XIX в.) главным учреждением становится сословное государство{24} .
Н. П. Павлов-Сильванский заявил, что в основе феодального строя лежит крупная земельная собственность. Он вывел три основных признака феодализма: раздробление верховной власти и тесное соприкосновение верховной власти с землевладением, иерархическая организация общества, условность землевладения. По его представлениям, на грани XII и XIII вв. свободный крестьянский мир вступил в ожесточенную борьбу с боярщиной, которая вышла из этого сражения победительницей. После этого крупное землевладение стало развиваться бурными темпами в результате накопления капитала и приложения его к земле. Крупные землевладельцы — князья, бояре и дружинники стали захватывать пустоши, для обработки которых землевладельцы стали привлекать крестьян и холопов «денежными ссудами и льготами в уплате налогов». Крупные собственники земель наращивали земельные богатства за счет покупки возделанных площадей у свободных общин, а также за счет захватов общинных территорий. Русские князья, упрочившие свою власть на местах, начали раздавать земли общин-миров своим слугам, боярам и монастырям. Многие общины и отдельные крестьяне добровольно признали себя собственностью крупных землевладельцев, чтобы получить от них покровительство и защиту на время междоусобиц{25}.
