— Между мной и этой чалмой Фархад, — ответил Вайль. — Кажется, придется тебе, Жасмин.
— О'кей. А когда начнется хаос?
— Мы его хватаем и бежим, как предусмотрено исходным планом, — сказал Вайль.
Толпа вокруг Фархада густела. Я улыбалась окружающим ослепительной улыбкой Люсиль Робинсон, что позволило мне слегка продвинуться, но недостаточно, чтобы не дать Чалме добраться до цели. С нарастающей тревогой и бессилием я взвесила свои возможности и выбрала единственный действенный вариант: подражая Фархаду, вскочила на стул.
Это выявило мой интерес к Чалме, но он и не думал оборачиваться. К моменту, когда я нашла себе точку наблюдения, он уже почти добрался до Фархада и смотрел только на него, а тот улыбался и пожимал руки с дружелюбием, освещавшим комнату.
Чалма сделал движение, которое человек моей профессии узнает безошибочно, и тут я увидела, как блеснул металл. Контур оружия, которого я никак не ожидала увидеть в этом зале.
— Пистолет! — заорала я.
И разразился хаос.
Толпа с криком раздалась, Вайль и Коул бросились защищать Фархада. Стоявшие у дверей рванулись наружу, и магулы ровным потоком полились внутрь.
Я не стала вытаскивать «Скорбь» — убийца нужен был мне живым. Поэтому я рванула нож из чехла на запястье и метнула в спину человека с пистолетом. Лезвие попало Чалме между лопаток, вызвав разочарованный визг магулов. Чалма рухнул на колени, но попытался поднять пистолет — один из тех, что Бергман привез из Америки для команды Дэйва.
Вайль метнул ножны с клинка-трости Чалме в плечо, сбив руку, как раз когда убийца спустил курок. Пули резанули по ряду мониторов, посыпалось стекло, погасли экраны. Чудо, что никого не задело, но все попадали на пол, когда раздался грохот стрельбы.
Я метнула другое лезвие, и оно ушло Чалме в мякоть руки. Он уронил оружие, еще одно лезвие в ляжку сзади — и он рухнул на пол.
Хотя при первом броске надо мной зависли магулы, ни один меня не тронул. Поскольку я продолжала излучать решительные антиубийственные намерения, они обернулись к Чалме, облепили его стаей огромных болотных крыс.
Вайль схватил его за руку, которую тот сумел высвободить, и выдернул из копошащейся груды, прихватив трех-четырех присосавшихся магулов, и они с Коулом скрутили нападавшего. Магулы тут же потеряли к нему интерес и потянулись прочь из кафе.
Я спрыгнула со стула, подбежала к Фархаду, схватила его за руку.
— Я думал, вы говорите фигурально, — выдохнул он, когда я потянула его в сторону кухни. Имея в обозе раненого пленного, из окна никак не выскочишь. Значит, через заднюю дверь.
— Слишком много читаете стихов, — сказала я ему, включила очки и мгновение спустя говорила с Ашой. — Нападение произошло, но Фархад жив. Встречай нас у машины, поведешь ты.
Коул подобрал «мэнкс», Вайль забросил Чалму на плечо, и они пошли за мной и Фархадом в кухню. Как я и боялась, нашлось много свидетелей нашего бегства. Человек пять, наверное. Но все были в панике и бросились к тому же выходу, что и мы. Мы пропустили их вперед, надеясь, что им не придет в голову рассматривать автомобиль Аши или интересоваться, зачем мы берем с собой террориста. Фархад, великолепный сказочник, придумает потом, как это объяснить.
Аша сидел на водительском месте, оглядываясь на нас, залезающих в машину. Коул и Фархад на переднее сиденье, Вайль, Чалма и я — на заднее.
— Поехали! — заорала я, видя, как пара последователей Фархада сообразила, что его увозят куда-то совершенно незнакомые люди, и бросилась за нами, крича и приказывая остановиться.
Аша рванул с места, как уличный гонщик. Коул и Фархад пристегнулись, Чалма застонал. Я кивнула Вайлю и посадила террориста ровнее, подняла ему голову, чтобы разглядеть лицо. Сорвала чалму. И увидела, что никакой это не мужик.
— Грейс? — недоуменно произнес Вайль. Я остолбенела. Все указывало на Дэйва.
— Ты спятила? — зашипела я на нее. — Ты, солдат элитных войск армии США! Ты сейчас предала не только свою страну и своих товарищей, ты предала всех женщин Ирана, судьба которых зависит от жизни Фархада!
Я глядела на нее, пытаясь понять ее мотивы. Но лицо у нее было каменным. Наконец я спросила:
— Зачем?
— Я выполняла приказ.
— Чей?
— Моего начальника.
— На этом задании твой начальник Вайль. И Вайль велел тебе быть в отеле «Сраоша» со своей группой. Ты нарушила приказ. — Она вздрогнула, глаза ее дернулись к окну, будто у нее тоже были те же мысли, и она хотела от них уйти. — Мы тебе сказали, что Дэйв — «крот». И ты, зная, что его приказы идут непосредственно от Колдуна, все равно ему подчинилась. В чем дело, Грейс?
— Меня ждет смерть? — спросила она слабым, почти исчезающим голосом.
— Если тебе повезет. — Я знаю, что это жестоко — ну и черт с ним. Все дерьмо, которое сейчас на нее валится, она заслужила. — Повтори точно, что он тебе сказал.
— Он только велел мне следить за тобой. Он подозревал, что ты, сама того не зная, попала под власть Колдуна. Сказал, если я увижу, что ты не собираешься делать работу, то должна сделать ее сама.
— А как ты должна была отходить потом?
— Он ясно дал понять, что это мой выбор. Что меня поймают. Наверное, будут пытать. И точно убьют.
— Подумай, Грейс! Это же не манера Дэйва. Он никогда не послал бы никого из своих на такое дело. Ни при каких условиях. Это действие Колдуна.
Вот тут она заплакала. Тихие, приглушенные рыдания, вызывавшие стоны боли каждый раз, как они сотрясали ее.
— Я так его любила, я бы все для него сделала. Все.
Это очевидно. Я посмотрела на Вайля. Любовь всех нас превращает в дураков? Может быть. В конечном счете. По крайней мере на время.
Глава тридцать первая
Фархада с Ашой мы оставили у Зарсы и Сохейля, которые все еще не отошли от благоговейного шока. Поскольку они не могли назвать врача, который бы тут же не настучал властям, мы взяли Грейс домой, положили лицом вниз на кровать в женской спальне и дали Кассандре возможность проявить сестринские навыки — пусть полузабытые, но все еще превосходные.
Перед уходом я сказала Грейс:
— До окончания операции мы тебя не можем доставить в госпиталь, а кончится она, когда Колдун будет убит. Но это случится сегодня вечером. Как только ребята вернутся, я к тебе пошлю лучшего резервного медика. Кто он?
— Дэйв, — сказала она несчастным голосом.
Я произнесла себе под нос очень нехорошее слово.
— А следующий?
— Кэм.
— О'кей.
И я повернулась к выходу.
— Жас?
Я чуть на нее не окрысилась, но в ней уже торчало три моих лезвия, и я решила, что с нее хватит.
