адрес.
Альмира была рядом, никем незамеченная, подле ура, но тот не ведал об этом. Выслушав своего обидчика, гость сунул руку в просторный карман да извлёк оттуда грамоту в железной оправе, и на миг вспышка ослепила всех вокруг.
Скрижаль раскрылась сама по себе, и надписи стали проступать прямо из воздуха, вырисовываясь в красивое письмо. Ни у кого не было сомнений – была то рука их пропавшего вожака. Торговцы стали жадно вглядываться в текст, написанный на их родном языке, внизу которого красовалась печать. Грамота выглядела, словно оттеснили её на листе железном.
Не думая два раза, дева длиннокосая нашёптывала обо всём Емелю. Был тот удивлён стариковой наглостью. Думал всё ж не торопить события, а пока, вдвоём с Велием направиться к Алеану и супруге его, Селе.
83.
Третий потомок Непта взглянул на Ирию. Лицо его отражало доброту и спокойствие. Выглядел он, словно зрелый мужчина. А ежели в глаза заглянуть, то и тёмный человек почувствовал бы сразу силу, которая исходила от князя. Причудливые фигурки были выстроены на чём-то, что напоминало стол, и владыка передвигал их из края в край, расставляя то на большие, то на малые, то на тёмные, то на светлые круги.
– Знаю, что привело тебя ко мне, – вдруг заговорил он. – Ведаю так же, что хочешь узнать, как колечко тебе видеть вещи позволяет от простого взора сокрытые. Расскажу об игре занимательной и трудной порой, сперва.
Фигурки, что в кружки я расставляю – то слуги мои верные. Могут чудищами подводными стать, могут бурей на море обернуться, а могут и колыбельную ребёнку спеть. Духи то морские, что нашли пристанище здесь в моём царстве. Да народ, что ты видела перед тем, как меня посетить – это часть моего народа теперече.
Давным-давно, во времена смуты великой, когда Вела-луна наземь обрушилась на государство арийское, спаслись всё ж тогда немногие да приют нашли в морском царстве. Нынче, то потомки тех ариев, пожелали остаться которые в море-пучине.
Берегли они знания светлые. Ждали всё же тебя, избранницу. Пребывание их подводное тайной было, пусть тайной и останется. Пригодится их мудрость да умения, когда придут времена лихие, недобрые. Смогут жизни людей других спасти мудрецы, коли будет надобно. А грядёт в недалёком времени перемена большая несветлая. Покрывать станут воды Мирград-Землю и шальная волна разбушуется.
84.
Алеан восседал на своём княжеском ложе в центре большой залы, когда Емель с воеводой вошли в палаты. Улыбнувшись друзьям, правитель пригласил их испить нектар диковинных плодов, что купцы привезли из земель дальних. Поблагодарили гости за приглашение, но невмочь было держать накопленное в себе. Перейдя сразу к делам, выложил всё Емель без утайки о старце короткоостриженом да о князе урском, что в полон взяли.
На одной из стен залы красовалось живописное полотно с нарисованным на нём всадником, что парил в поднебесье во птице железной, и бескрайние просторы Земель дальних и звёзд простирались, словно наяву, мерцая разными цветами. Вдруг, прямо из полотна словно дверца приоткрылась и ко взору присутствующих явилась Села.
Картина та была вещицей диковинной, привезённой из-за тридевять земель. Коли надобно, мог хозяин её уединиться, очутившись в бескрайних просторах, доступных лишь ему одному.
Поприветствовав друзей, предложила дева помочь старца короткоостриженого покарать за его деяния, ведь хозяйничать задумал тот в землях, откуда была Села родом. Все согласились, и решено было отправиться княгине в родные края. Вызвался Велий в провожатые. На том и порешили.
Альмира же неусыпно, денно и нощно приглядывала за самозванцем. И нашептала Емелю – уладят, мол, дела они сами, да предостерегла, чтоб стерёг деревце – князя урского пленённого, как зеницу ока.
Алеан остался управлять делами в государстве.
85.
Третий потомок Непта еле заметно улыбнулся в седую бороду. Немного помедлив, словно не желая расставаться, протянул он Ирии три фигурки.
Одна из них была изумрудного цвета, словно волна морская, и походила собой на жителя подводного с клешнями, как у краба, и человечьим ликом. Это есть пристанище духа пучины моря, – заголосил он.
Вторая фигурка напоминала засохшее деревце. Выточена была из чёрного, как смоль, карала. Этот, пояснил он, духа света тёмного в себя впускает. Не созидать и строить его предназначение, но сушить и разрушать, что редкостью является в мире подводном.
Третья фигурка походила на колодец небольшой с шаром величиной с горошину посреди него. Шаром служила жемчужина, что так и переливалась всеми цветами. Может вещица эта домом для духа любого стать, – рассказывал царь, – как под водой, так и на суше, как на Мирград-Земле, так и в Землях дальних. Подружившись с духом, примешь его сперва наперво вот в это пристанище, а опосля выберет он себе место по душе. Да и сама в минуту лихую сможешь силу черпать из того колодца.
Не открывай тайну мира подводного людям до поры.
Скажу так же напоследок, что я и есть тот царь Непт, а не третий его потомок. Жизнь в царстве подводном несколько по-иному протекает, и, рождаясь вновь, помню я всегда свою жизнь прошлую да опыт накопленный – смысл в том великий и сила кроется. Не каждому из народа морского дано сие знание, а кому дано, тот выбрать право имеет, где обитать – в мире Яви, Нави, али Прави, али в мире подводном, али в местах иных, что уму человечьему неведомо. Может и любой смертный достичь высот сиих, знания в себе открыв. Ступай же, храни вещицы при себе до поры. А беседу нашу в тайне оставь.
Молвил то Непт, и закружила, забурлила сила, поднимая Ирию на поверхность всё выше и выше, да образ царства подводного таял на глазах.
