Она с раздражением бросила телефон на кровать:
– Надоело все! Трахаешься с ними за эти долбаные соки… Они покупать не покупают, зато секса хотят! А я им что, казенная что ли? Вот купи сок, тогда и посмотрим, – возмущалась Ира.
Про себя я подумала, что даже за соки всем не «надаешься», но тему эту дальше решила не развивать и задала дежурный вопрос:
– А ты раньше в Корее работала?
– Работала. В Тэндучене. Дыра – дырой! Одни бангладеши приходили.
– Чем занимались? – спросила я, интересуясь родом занятий этих самых граждан чудной страны Бангладеш.
– Трахались, а что еще с ними можно делать!? – совершенно искренне и без стеснения «просветила» она меня. – Они же просто так сок не купят, только за «это дело». А америкосов там вообще не было. Этих еще хоть как-то можно «развести», не раздвигая ноги, а тех – бесполезно, – вздохнула она.
Та-ак, похоже, что она не совсем правильно поняла мой вопрос, но переспрашивать и уточнять я не стала.
Я уже пожалела, что пришла. Девчонки были «прожженные» до мозга костей. Меня это действительно шокировало. ТАКИХ я еще ни разу еще не встречала. То есть я, конечно, все понимаю: жизнь иногда и не так к земле пригибает…, но ведь можно это как-то не «выпячивать»! Зачем лишний раз всем подряд о таких вещах рассказывать?!
– А почему вы не попросились в другой город? – на всякий случай уточнила я.
– Так нам сказали: либо там, либо в Россию вернут. А мне дома без денег делать нечего – у меня мать больная и ребенок в школу ходит, – ответила она злобно.
Я не могла понять своих ощущений в этот момент. Несмотря даже на то, что занятиями проституцией она «растила» ребенка и кормила больную мать, жалости к ней я не испытывала, это точно. И не потому, что сам способ мне не нравился, а от того, каким тоном она говорила об этом: в ней кипела ярость, злоба и обида на весь мир! Но, если подумать, мы сами выбираем себе дорогу. Так сказать, «даже если вас проглотили, у вас все равно есть как минимум два выхода». Да, я не знала о ней почти ничего: что именно привело ее к такому решению, и почему она не попыталась найти другой выход. Но, так или иначе, я не могла найти в своей душе хоть капельку симпатии к ней. Или хотя бы сочувствия.
Наташа, похоже, не сильно отличалась от Иры родом занятий, но в ней всегда чувствовался какой-то позитивный заряд. Она постоянно была веселой, отзывчивой, «искрящейся». У нее в России тоже остался ребенок, о котором она в отличие от Иры отзывалась с огромной нежностью и тоской.
– Смотри, что я сынке купила! – хвасталась она мне, разворачивая яркий мальчиковый костюмчик. – Будет у меня самый крутой!
– А сколько ему лет?
– В следующем году в школу пойдет, – с гордостью отвечала она. – Я по нему так скучаю!
– Верю. Да и он по тебе, наверное, тоже.
– Конечно! Я звоню, а он плачет, ко мне хочет…
– А у тебя здесь друг есть? – сменила я тему, заметив, что она и сама сейчас чуть не плачет.
– Есть, – ответила она, сразу повеселев. – И даже два. Один – американец, а второй – кореец. Я их обоих люблю, вот только кореец женатый и разводиться не собирается. А американец – Стив – обещает жениться.
Я еще немного посидела у них и отправилась по своим делам.
Потом я все думала об этих девушках: вот вернутся они домой, и никто никогда не узнает о том, чем они занимались в Корее; только их собственная память будет хранить все те унижения и мерзости, через которые им пришлось пройти. А может им повезет и они выйдут замуж, уедут в Америку или куда-то еще и будут по-своему счастливы? Мне было бы интересно узнать, как сложится их судьба.
Тогда я не могла и подумать, что «сложится» у них все на моих же глазах, и уже они, уезжая в далекие страны, будут смотреть на меня и гадать, как же сложится моя.
В январе я начала напоминать Санни, что пора бы уже и документы подать на американскую визу. Дело это хлопотное, долгое, а у нас был всего год.
– Мы когда в Сеул поедем? – спросила я как-то. – Времени не так много, сам знаешь.
– Я сейчас не могу, мне выходной не дадут. Это же надо как минимум на три дня ехать! Так что через месяц поедем. Я к тому времени смогу отпроситься, – ответил он.
Настаивать я не стала. Раз не получается сейчас, что же делать, – поедем через месяц. И запаслась терпением.
Глава 3
Однажды, сидя дома и помирая от скуки, я решила прогуляться по тауну, а заодно и купить чего-нибудь из еды.
Я шла по одной из улочек, когда заметила высокую стройную блондинку, шагавшую мне навстречу. Еще издалека было понятно, что она русская, но до этого мы, кажется, не встречались.
Надеясь расширить круг своих русскоговорящих знакомых, я поздоровалась, едва мы поравнялись:
– Привет.
– Привет! А ты, наверное, Катя?! – обрадовалась она.
– Да-а…, а ты откуда меня знаешь?
– Я про тебя слышала. Таун-то небольшой, а русских совсем мало. Так что все про всех узнают очень быстро. Меня Рита зовут. Ты не торопишься?
– Нет, просто гуляю, – ответила я. «Рита, Рита – знакомое имя, да и лицо вроде тоже…»
– Может, пойдем, кофе выпьем? – предложила она.
Я согласилась, и мы зашли в ресторанчик, где когда-то русские всего тауна собирались на «летучки».
– А ты здесь замужем или работаешь? – спросила я, мучительно пытаясь вспомнить, откуда я все-таки ее знаю.
– Замужем. За корейцем. Да ты, может, знаешь его – «Ди Каприо».
В ответ на знакомое до боли имя, мое лицо исказилось гримасой отвращения. Еще бы – мне выпало редкое «счастье» столкнуться с живой женой того самого монстра, который побил когда-то мою подругу!
– Так, по реакции вижу, что знаешь, – усмехнулась она, и картинно потупила глазки.
– Извини, я просто не ожидала. То есть, я слышала, что он на русской женился и что ребенок родился, но как-то не готова была…
– Понимаю.
– И давно вы женаты?
– Чуть больше года. И ребенку полгода.
Только тут до меня дошло: да это же та самая Рита, которая работала тогда в нашем клубе, и которая начала встречаться с «Ди Каприо» незадолго до моего отъезда!
Хотя мы с ней и были знакомы раньше, но общались друг с другом настолько мало, что даже не узнали при встрече. Так что пришлось знакомиться и узнавать друг друга заново. О том, что мы уже встречались, я решила ей не напоминать. По крайней мере, пока.
– И как тебе замужество? – я старалась свести сарказм тона до минимума, но моя искренняя «нелюбовь» к ее мужу с трудом позволяла это делать.
– Ужасно, – ответила она, и элегантно закатив глаза, добавила. – Урод конченый!
– Не удивительно, – усмехнулась я. – Не бьет хоть?
– Нет, конечно! Еще бы он меня бил! – наигранно возмутилась Рита.
Я сделала вид, что поверила, но про себя подумала, что и совсем не «конечно». Уж я-то знаю, на что он способен! Либо Рита просто не хочет об этом говорить, либо случилось что-то совсем невероятное и «Ди Каприо» превратился в «агнца Божьего» (но в последнее почему-то не верилось).
Вообще должна заметить, что мужчины-корейцы достаточно часто ведут себя агрессивно. Особенно – по отношению к женщине. Не зря же одним из наиболее распространенных там преступлений считается изнасилование. Не воровство, не грабеж, и даже не хулиганство, а именно насилие по отношению к женщине. К счастью, среди моих близких подруг не было ни одной подобной «счастливицы», но шапочно я
