соображения о диагнозе очередного осматриваемого пациента. Лечащий врач этого больного, имеющий стаж работы где-то около 3 лет, но уже большой нахал, в ответ на это глубокомысленно заявил что, дескать, наши 'младшие товарищи' имеют на этот счет другое мнение. Когда мы вышли из палаты, я, страшно стесняясь собственного невежества, робко спросил врача, что он подразумевал, говоря о 'младших товарищах'. Эрудит немедленно просветил меня, сказав, что всем хирургам известно, что это не кто иные, как врачи терапевты. Тем не менее, после последовавшей разъяснительной беседы, он покинул мой кабинет глубоко убежденный уже в полном собственном невежестве. Правда, после этого он не повесился и не запил горькую, но прежний гонор обрел все-таки не так уж скоро.
Как бы ни была сложна, необычна и романтична профессия хирурга, она не дает ему никакого права вознестись над другими специалистами. По моему глубокому убеждению, пользы от хорошего врача терапевта, наверное, больше, чем от хирурга. И если бы число знающих терапевтов было побольше, насколько сократилось бы количество необходимых хирургических вмешательств! Любого работающего человека нужно уважать не за его специальность, а за высокий профессионализм. Хирурги и без того пользуются особым признанием как со стороны врачей других специальностей, так тем более — населения. Поэтому, пожалуйста, не прилагайте никаких усилий, чтобы еще больше прославиться, тем более, что скромность вас не только украсит, но и заставит людей еще больше вас уважать.
Как известно, слава портит людей. Но настоящего человека она испортить не может, он всегда остается по-настоящему скромным.
Имя Анатолия Степановича Лескина в Самарской области хорошо известно. Он заместитель главного врача по хирургии МСЧ № 1 Волжского автомобильного завода. С первого взгляда совершенно рядовой скромно одетый человек среднего роста, без всякой внешней рисовки, властности, значительности. Говорит негромко и мало. Выступать на обществе хирургов, наверное, не очень любит. Вместе с тем, довольно часто наблюдая за ним на заседаниях общества, я постоянно вижу в его руках блокнот, куда он время от времени вносит заметки, по-видимому, услышанные интересные мысли. Живет настолько скромно, что многие годы работая в МСЧ автомобильного завода и пользуясь там колоссальным авторитетом, не имеет хорошего автомобиля.
А ведь Анатолий Степанович, действительно, хирург божьей милостью. Диапазон его хирургической работы необычайно широк, а по количеству сложных операций, выполненных им на пищеводе, печени и поджелудочной железе и результатам лечения этих больных он оказался впереди многих столичных и зарубежных специализированных учреждений. Причем операции проходят быстро, красиво, бескровно и спокойно. Я много раз предлагал Анатолию Степановичу, чтобы он оформил любой раздел из его богатейшего клинического материала в качестве диссертации, но нет, он только щедро раздаривает его своим ученикам и помощникам.
Очень хорошо, что талант и работа Анатолия Степановича признаны официально. Ему присвоено звание 'Заслуженный врач РСФСР', он лауреат Государственной премии СССР, причем, в отличие от принятой у нас практики, он лично не проявлял никаких усилий для этого.
Мудрость — это постоянное высшее философское состояние ума и духа человека. Обычно она приходит поздно, но чтобы мудрость вообще когда-нибудь пришла к человеку, необходим большой жизненный опыт и умение объективно анализировать его. К сожалению, все события нашей жизни мы анализируем обычно слишком субъективно, что нередко приводит к искажению действительного положения вещей, событий и взаимоотношений.
Уже много лет прошло, но я периодически вспоминаю одну очень неприятную, но поучительную историю, произошедшую со мной в Тюмени, куда я приехал на научную конференцию лет через 5 после того, как я занял кафедру в Самаре. Встретился я там со многими знакомыми уральцами, в том числе и преподавателем Б., который студентом занимался в моей группе, когда я работал ассистентом в Челябинском мединституте. Вечером в кафе он пригласил меня вместе с ним и его друзьями, тоже моими знакомыми, распить бутылку шампанского. Естественно, что начались разговоры о жизни и работе. Приблизительно через час, когда уже была выпита не одна бутылка шампанского, Б. внезапно нецензурно выругался в мой адрес. Я вначале опешил, поскольку пьяными мы не были и отношения наши до этого момента были вполне доброжелательными, а затем встал, положил деньги на стол и ушел. Знакомые, сидевшие с нами, догнали меня, и уговаривали вернуться, не обращать на него внимания, тем более, что он когда-то был в заключении. Но я был крайне оскорблен и, честно говоря, жалел, что не дал ему пощечину, хотя и понимал, что в этом случае все бы закончилось позорной дракой.
Это происшествие долго не давало мне покоя. И вот однажды, очередной раз обдумывая вроде бы совершенно непонятное изменение отношения Б. ко мне, наконец все понял. Оказывается, недостойно-то первым повел себя я сам. Ведь в течение часа я никому и рта не дал раскрыть, хвастливо рассказывая о своих многочисленных успехах и достижениях во всех сторонах жизни и работе в Самаре и, несомненно, в глазах окружающих выглядел самовлюбленным болтуном. Один из собеседников, жизнь у которого не складывалась, не сдержался и сказал то, что, возможно, думали обо мне и другие. Да, теперь я все хорошо понял, и мне стало невероятно стыдно за себя и свое позорное поведение.
Не могу утверждать, что после этого случая стал всегда абсолютно объективно анализировать события — это, по-видимому, вообще противно человеческой натуре, но тем не менее часто честно старался понять своего оппонента и даже врага, мысленно представляя себя в данной ситуации на его месте. В ряде случаев это помогало мне выяснить мотивы действий противника и даже приводило к взаимопониманию с ним. Поэтому мой совет вам: при анализе любой ситуации и особенно при анализе ваших взаимоотношений с другими людьми всегда настойчиво пытайтесь отбросить все субъективное и при этом чаще смотрите на себя как бы со стороны.
Несколько лет назад, если бы я забыл написать об 'общественном лице' хирурга, книга просто не была бы напечатана. Сегодня я пишу об этом не по обязанности, а потому, что действительно считаю, что хирург не может игнорировать жизнь общества, он не может остаться ограниченным человеком. Каким побочным делом он будет заниматься: политикой, религией, экологией, милосердием, литературой, культурой или чем-то еще, зависит целиком от его склонностей.
Известность и авторитет хирурга среди населения, особенно в сельской местности и небольших городах, велики. И естественно, не только его профессиональная деятельность, но и его жизнь обычно становятся здесь достоянием гласности. Одно дело, если его видят в театре, на концертах, в библиотеке, если он выступает по местному радио или в газете, да еще и не только по медицинским вопросам, если он участвует в общественных акциях по борьбе с загрязнением окружающей среды, защите малоимущих и т. п. и совсем другое дело, когда всем известно, как часто он сдает пустые бутылки. Раз общество его уважает, то оно ему и подражает. Забывать об этом ни один интеллигент не имеет права.
Мне кажется, важно только, чтобы при этом его хобби или общественная деятельность не отнимали бы слишком много времени и сил у хирурга. В противном случае несомненно пострадают его профессиональные качества. Известно немало случаев, когда поначалу побочное увлечение заставляло врачей оставить свою профессию и полностью отдаться своей страсти. Хорошо еще если он стал писателем, драматургом, артистом или бизнесменом, ну а если с головой ушел в политику? Так что делу время, а потехе — час. Но какая-то «потеха» у каждого человека в жизни обязательно должна быть.
Должны ли быть хирургу присущи качества умелого организатора? Если он собирается сделать хирургическую карьеру, то несомненно должны. Проработав какое-то время в качестве ординатора, прогрессирующий хирург непременно захочет большей самостоятельности и независимости. В больнице для этого существует единственный путь — стать заведующим хирургическим отделением.
Допустим, что эта должность освободилась, и главному врачу больницы предстоит сделать выбор на эту должность из нескольких возможных претендентов. Как по-вашему, которого из них он выберет: лучшего хирурга, но слабого организатора, или талантливого организатора, но менее сильного хирурга? Боюсь, что он свой выбор остановит на последнем, и я его за это осудить никак не могу. Если отделением заведует самый сильный хирург, то в лечебном отношении в отделении будет все в порядке, но если он при этом бездарный организатор — отделение постепенно развалится. Не будет полного штата сестер и санитарок, помещения будут плохо убирать, ремонты будут редки и некачественны, белье придет в ветхость, не будет пополняться парк хирургического инструментария и оборудования, будут перебои с медикаментами, по отделению будут шататься посторонние люди и обязательно будут происходить все другие наши сегодняшние беды.
