четверть мили от поворота стены кончались, и, пустое и неприглядное в своей заброшенности ;, под низкими тучами раскинулось пространство, которое раньше было сортировочной ; горкой. Но мы до нее не дошли.
— Взгляни-ка, — позвала Пэтти.
Слева от нас в стенке рельсового пути располагалась ; неглубокая ниша, в которой были установлены электрическая ; розетка и ржавый проволочный колпак для лампочки. Ниша была слишком узкой, чтобы в нее можно было протиснуться вдвоем.
— Может, попробуем пройти через сортировку? — предположила Пэтти.
— Место уж очень открытое. Слишком много шансов на то, что нас заметят, а укрыться там негде. Ну, вперед?
Пэтти кивнула и крепко ухватилась сзади за мой брючный ремень. Мы вошли в нишу, а потом в располагавший ;ся за ней тоннель. В свете, лившемся со стороны путей, можно было кое- что разглядеть. Обломков на полу почти не было. Стены и потолок были выложены гладко отесанным камнем и расписаны примитивными рисунками углем, вроде тех, что украшают стены общественных уборных. Несомненным шедевром было изображение совокуплявшей ;ся парочки в форме свастики. Вероятно, этот тоннель служил
