Глава 8
Вера, желая помочь мужу и поднять настроение горожан, занялась устройством благотворительного бала — с лотереей и распродажей различных товаров по сниженным ценам. Ей активно помогали Мануэла, Тониа, Рут. Вырученные от празднества деньги предполагалось распределить между особо нуждающимися, пострадавшими от закрытия пляжей.
Брену, обычно ревностно относившийся к любым развлечениям жены, на сей раз поддержал ее, не скрывал своей благодарности. С некоторых пор он почувствовал себя увереннее и мог спокойно подшучивать над Зе Педру, установившим чучело мэра на крыше своего магазина:
— Хвалю за сообразительность! Наверняка теперь у тебя нет отбоя от покупателей. Хорошую рекламу придумал.
— Да уж, — вынужден был подтвердить Зе Педру, — такая реклама сделала свое полезное дело: покупатели потекли ко мне рекой.
— Не боишься, что владельцы других магазинов могут на тебя ополчиться?
— Нет, не боюсь, — многозначительно усмехнулся Зе Педру, имея в виду своего влиятельного покровителя — Виржилиу.
— Ему следовало бы опасаться другого, — вставила Тониа, недовольная тем, что ее отец выставил чучело Брену над магазином. — Ведь вы имеете полное право подать на него в суд за то, что он использовал вас для рекламы без вашего ведома. Я, во всяком случае, советую вам это сделать. Отсудите неплохие деньги! А мой палаша пусть раскошелится.
Зе Педру промолчал, бросив на дочь гневный взгляд.
— Нет, я, не буду судиться из-за того, что приносит прибыль моим избирателям, — сказал Брену.
Тониа же не могла примириться с такой «рекламой» и беспрестанно ссорилась из-за этого с отцом, а однажды специально пришла к Вере и
сказала, что отца науськивает Виржилиу
— Да я сама слышала, как он убеждал моего отца поставить это чучело. Сеньор Виржилиу ненавидит вашего мужа. Хочет занять его должность.
Вера и сама об этом догадывалась, но Брену вполне доверял Виржилиу. Теперь у нее появилось доказательство, и Брену хорошо знавший Тоньу поверил ей.
— Что ж, если так, то я буду настороже, — заключил он. — Всегда бывает спокойнее, когда знаешь, откуда ждать удара.
Собираясь с женой на бал, он пребывал в веселом настроении, которое не смогло омрачить даже присутствие Марии-Элены, вновь появившейся в их доме несмотря на скандал из-за купания.
На балу, однако, произошло событие, заставив шее поволноваться не только Брену, но и Веру.
Все шло хорошо, пока на празднике не появился Зе Луис, работавший теперь в местной клинике. Увидев Веру, он оторопел.
— Кто эта девушка? — спросил он у проходившего мимо Жоэла.
— Жена мэра, — ответил тот.
— А как ее зовут?
— Вера.
Сомнений у Зе Луиса больше не оставалось: это была она, его давняя любовь, с которой он познакомился в Нью-Йорке, когда еще был студентом. Их страстный и пылкий роман продолжался недолго — Зе Луис уехал к брату на каникулы, а Вера в это время исчезла. Зе Луис пытался разыскать ее, однако все его усилия оказались напрасными:
след Веры затерялся безвозвратно.
И вот теперь он встретил ее здесь, в Понтале!
Прежнее чувство нахлынуло на Зе Луиса с новой силой, и он весь вечер не отрывал глаз от Веры. Она же, заметив его в толпе, очень испугалась и взглядом дала понять, что к ней сейчас не следует подходить. Зе Луис хотя и работал в Понтале всего неделю, но уже был наслышан о фантастической ревности мэра. «Ладно, у меня еще будет время», — так же, взглядом, ответил он Вере.
Однако к концу бала все же не удержался и пригласил ее на танец.
— Мы должны с тобой встретиться! Скажи, где и когда? — шепнул он Вере. — Я тебя безумно люблю!
— Нет, не надо, Зе Луис, — запротестовала она. — Я замужем. Брену очень ревнив… А то, что было между нами, уже в прошлом.
— Но я люблю тебя! И буду искать с тобой встреч. Я просто не могу поступить иначе, — заявил Зе Луис.
Брену, заподозрив неладное, поспешил к жене и увел ее домой.
— Мне не понравилось, как тот тип пожирал тебя глазами, а ты еще и говорила с ним о чем-то, — упрекал он Веру.
— Ну не могла же я грубить ему только потому что он как-то не так на меня посмотрел.
— Значит, ты тоже это почувствовала! — поймал ее на слове Брену — И продолжала с ним танцевать?
Мария-Элена пришла домой позже и, узнав о сцене ревности, устроенной Брену, посоветовала Вере рассказать мужу правду о своем прошлом романе.
— Ой, только не это! — испугалась Вера. — Он меня со свету сживет и позаботится, чтобы Зе Луис немедленно убрался из Понтала.
— А тебе этого не хотелось бы, — понимающе усмехнулась Мария-Элена.
— Пойми, не так просто найти место врача сразу после окончания университета. Зе Луис только что устроился на работу…
— Ну, тебе видней, — сказала Мария-Элена. — Если он не будет тебя донимать, то можно и не говорить ничего Брену.
На том и порешили.
А Зе Луис, взволнованный неожиданной встречей, сидел в это время в ресторане Жоэла и рассказывал ему о своей юношеской любви.
— Я жил на деньги, которые мне присылал брат, но Вера считала меня чуть ли не миллионером.
— А чем она занималась? — с пристрастием выспрашивал Жоэл, учуяв, что может подкинуть Виржилиу ценную информацию, которую тот сумеет использовать против мэра.
— Она жила очень скромно, постоянной работы у нее не было…
Бал между тем продолжался и Тоньу загрустил, увидев, как Рут танцует с комиссаром Родригу, который буквально не давал ей в тот вечер проходу. Рут оживилась, порозовела. Тоньу перевел взгляд на другую пару — Глоринью и Титу нежно щебетавших о чем-то во время танца. Порадовавшись за сестру, он опять обратил свой взор на Рут — она улыбалась партнеру своей милой, обаятельной улыбкой.
Тоньу почувствовал себя самым одиноким человеком на свете.
— Не хочешь выпить? — подошел к нему Маруджу. — У меня есть деньги.
— Нет, я становлюсь агрессивным когда выпью, — отказался Тоньу.
— Если выпить немного, то ничего с тобой не случится, — уговаривал его Маруджу, специально подосланный сеньором Донату.
В конце концов Тоньу согласился, и Маруджу постарался напоить, его почти до невменяемости.
Затем к Тоньу подключился Донату.
Ну вот, сидишь один, пьяный, — сказал он, провоцируя пасынка на ссору. — А где же твои хваленые друзья? Они бросили тебя, Потому что ты им не нужен.
— Никто меня не бросал я сам ушел с праздника! — стал защищаться Тоньу.
— Нет, они тебя бросили. А с тобой остался один
я — человек, которого ты считаешь своим врагом
и рассказываешь про него всякие небылицы, за
которые бы тебя следовало упечь в психушку.
При этих словах Тоньу рассвирепел, что случалось с ним всегда, когда Донату заводил речь о
