крик был так пронзителен, что его услышал полицейский Леонард Понни.
— Меня чуть не вырвало, — рассказывает он. — Это было как в кинофильме о нацистском концлагере. Трупы лежали всюду: три — в одной комнате, три — в другой, еще один — в коридоре у ванны. В третьей комнате — восьмой труп. Кровь была всюду — на стенах, на простынях, на полу, на патефонных пластинках, на подушках диванов…
Расправившись с девушками, Спек как ни в чем не бывало пошел в бар — выпить на те 50 долларов, которые он забрал у студенток. В 1966 г. на 50 долларов можно было кутить всю ночь и еще осталось бы на похмелье. За стойкой бара он разговорился с другим матросом. Узнав, что перед ним коллега, Спек вытащил свой нож и похвалился, что купил его у солдата во Вьетнаме и что этот нож уже убил нескольких человек. Себя Спек тоже выдал за вьетнамского ветерана, умолчав о профессии моряка. Когда посетители бара засмеялись над его полупьяной болтовней, Спек вдруг резко протрезвел. Он зашел за стойку и, обхватив бармена сзади за шею, приставил ему к горлу нож.
— Вот как я люблю убивать!
Затем от отпустил струхнувшего бармена и вернулся на место.
— Эй, продай мне нож, — предложил матрос.
— О'кэй, почему бы и нет, — согласился Спек.
Его арестовали через несколько дней благодаря отпечаткам пальцев, щедро оставленным во всех комнатах коттеджа, где жили студентки. После ареста Спек пытался покончить жизнь самоубийством.
Впоследствии при анализе крови у Спека была обнаружена лишняя хромосома Y — «хромосома преступления». У нормального человека в клетке 23 пары хромосом; следовательно, всего 46. А у Спека их 47. Стало быть, у Спека врожденная склонность к преступлениям и, значит, он не может отвечать за свои поступки. Эта ненормальность в количестве хромосом помогла адвокатам добиться замены тюрьмы на психлечебницу.
Суд все же приговорил Спека к смертной казни, — уж слишком сильно было возмущение в народе, вызванное бессмысленным и жестоким убийством восьмерых студенток. Но этот приговор был немедленно обжалован, и дело тянулось от апелляции до апелляции годами. Спек остался жить, и коротает свои дни в тюрьме, окруженный громкой славой «человека, рожденного задать жару».
Из-за версии о том, что Спек изнасиловал всех убитых им студенток, убийца заработал славу секс- машины и был завален в тюрьме письмами — признаниями в любви от женщин с патологическими отклонениями в этой области.
(
ЧАРЛЬЗ ДЖОЗЕФ УАЙТМЕН
«ТИПИЧНЫЙ АМЕРИКАНСКИЙ ПАРЕНЬ»
В городе Остин штата Техас студент архитектурного факультета Чарльз Джозеф Уайтмен, в прошлом снайпер морской пехоты, вдруг поднялся на двадцатисемиэтажную башню университета, запасшись целым арсеналом огнестрельного оружия, и, ведя оттуда точный прицельный огонь по случайным прохожим, убил 15 человек, ранил 33 и сам погиб в схватке со штурмовавшими занятую им башню полицейскими.
Дикая затея Уайтмена потрясает своей бессмысленностью и жестокостью. Профессора университета были поражены: ведь Джозеф Уайтмен, веселый, голубоглазый блондин, слыл типичным американским парнем (его так и звали — All American Boy), которому чужды какие-либо сложные душевные комплексы. А тем временем этот «типичный американский парень» неторопливо и обстоятельно готовил страшное преступление: запасался оружием, боеприпасами, продовольствием и водой, которые, как ему представлялось, потребовались бы, чтобы выдержать долгую осаду на башне.
Вечером 14 августа 1966 г. Уайтмен закончил приготовления. Он был дома один: жена его, телефонистка, дежурила на своем рабочем посту. Уайтмен сел за пишущую машинку, отстучал заголовок: «Тем, кого это касается», и начал писать объяснение уже близких событий: «Я не знаю, что толкнуло меня на то, чтобы написать эту записку. Но я хочу сказать вам, что этот мир не стоит того, чтобы в нем жить…»
Дальше Уайтмен написал, что он думает над важной проблемой и что он решит ее сам. Еще написал, что «ненавидит смертельной злобой» своего отца, бизнесмена, бывшего председателя торговой палаты, за то, что тот развелся с матерью. (Отец жил во Флориде, а мать здесь, в Остине. Когда отцу сообщили о том, что написал Чарльз в своем предсмертном письме, он был ошарашен: «Чарли меня ненавидит? За что? Я виделся с ним две недели назад, и мальчик сказал мне: „Папа, я люблю тебя“.» Дальше Уайтмен написал, что любит свою жену и… «Именно поэтому я хочу убить ее, когда она вернется с работы, — мне не хочется, чтобы она испытала затруднения, которые могут вызвать мои действия…»
На этом письмо оборвалось, — к Уайтмену неожиданно зашли его приятели — студент того же архитектурного факультета Ларри Фэсс и его жена. Фэсс потом рассказал, что Уайтмен их хорошо принял, был весел.
Когда эта чета ушла, Уайтмен сел в свой новенький легковой автомобиль «Шевроле-импала» и заехал за женой, которая кончила работу. Он привез ее домой, аккуратно зарезал ножом, положил труп на кровать, накрыл его простыней и поехал к матери, которая жила неподалеку. Уайтмен застрелил мать и оставил рядом с ее трупом записку: «Я только что убил свою мать. Если есть рай, она уже направляется туда. Если рая нет, она все же избавилась от своих бед и забот. Я люблю свою мать всем моим сердцем». На двери он предусмотрительно прикрепил кнопкой записку: «Мама нездорова, и она не сможет пойти на работу».
Затем Уайтмен вернулся домой и приписал к незаконченному посланию «Тем, кого это касается»: «3 часа после полуночи. Жена и мать мертвы». Лег спать, но спал недолго; в 7 часов 15 минут утра он уже был в магазине, где выдают напрокат домашние вещи: он взял там трехколесную тележку, которая ему была нужна для осуществления главного замысла. Немного погодя Уайтмен зашел в магазин фирмы «Сере и Робак» и приобрел там в кредит двенадцатизарядную винтовку, чтобы пополнить свой и без того богатый арсенал.
Солнце уже было высоко, когда Уайтмен надел рабочие ковбойские штаны и серую куртку, погрузил в свою машину трехколесную тележку и тяжелый объемистый мешок с оружием и припасами и поехал в университет. Там он спокойно выгрузил тележку, положил на нее свой мешок и с невозмутимым видом вкатил ее в мраморный холл главной башни университета. Дежурный не обратил на него никакого внимания, решив, что это какой-то рабочий везет свой инструмент для работы, и пропустил его в лифт.
Через 30 секунд Уайтмен был уже на 27-м этаже. Он втащил свой груз по лесенке на смотровую площадку. Там он увидел 47-летнюю служащую университета Эдну Тоупели. Ее присутствие отнюдь не входило в планы студента, и он тут же застрелил ее. Затем он не спеша, тщательно, как учили его в морской пехоте, оборудовал огневые точки: у него было три винтовки, два пистолета, три кинжала, шестьсот обойм патронов. Отдельно оборудовал пункт питания — ведь он прихватил с собой запас консервов на несколько дней, бутыль с пятью галлонами воды, термос с горячим кофе. Для полноты комфорта Уайтмен запасся будильником, электрофонарем, солнечными очками, щеткой, двумя парами перчаток, туалетной бумагой и даже флаконом жидкости, убивающей дурной запах.
Тем временем на башню, как обычно, начали подниматься люди, желающие полюбоваться городом с двадцативосьмиэтажной высоты. Раньше всех прибыла семья некоего Габура, работника станции обслуживания автомобилей. Впереди шел его 15-летний сын Марк; он первым открыл дверь на лестницу, ведущую на смотровую площадку. За ним шагали жена Габура, потом его 19-летний сын Майк и сестра Габура. Сам Габур шел последним. Вдруг раздались выстрелы, и по ступенькам прямо на него скатились все четверо: Марк и Майк были мертвы, а жена и сестра Габура тяжело ранены пулями в голову.
Расправившись с чуть было не помешавшими ему пришельцами, Уайтмен забаррикадировал дверь тележкой и начал разглядывать двор университета и прилегавшие к нему улицы. Куда-то шли, взявшись за руки, юноша и девушка; это были 18-летний работник городского плавательного бассейна Пат Зоннтаг и его ровесница балерина Клодиа Рутт. Раздался выстрел… Клодиа крикнула: «Помогите!» — и упала. Зоннтаг
