жидкости, но остывал и стекал обратно по стенкам сосуда и возвращался в изначальную жидкость.
«Когда Ариель восстанет, Лев падет…»
Он открыл вторую бутылку вина и выпил, презирая себя. Можно подумать, что ответы на его вопросы могли быть спрятаны в бессвязных речах какого-то давно умершего колдуна.
Дверь в пекарню начала медленно открываться. Он подскочил к печке и встал к ней спиной, чтобы загородить тигель. Варнава тихо заворчал, дверь отворилась шире, и вошла Элис.
Она закрыла за собой дверь.
— Секреты, Нед? А я-то удивляюсь, почему ты прячешься здесь.
Она сбросила плащ и капюшон. Длинные светлые локоны упали ей на плечи.
— Здесь тепло, — сказал он. — Теплее, чем в моей комнате.
Письмо Ариелю лежало развернутое на скамье. Он выругал себя за то, что оставил дверь незапертой.
Она прислонилась к стене в соблазнительной позе, так «то он мог видеть, как вздымаются и опускаются ее пышные груди. Она указала на тигель.
— Сколько времени тебе понадобится, чтобы сделать золото?
— Почему ты думаешь, что я занят именно этим?
Она пожала плечами.
— Я не дура. Я все это уже видела. Слышала об этом. Хотя я думала, что такими вещами занимаются только спятившие старые колдуны, засев в своих подвалах. Никак не думала, что ты этим увлечешься. Пристрастился к этому за границей, да?
— Да чепуха все это, просто глупый опыт, чтобы убить время.
Она с жалостью посмотрела на него, потом подошла к каменной скамье у стены и взяла письмо к Ариелю. Он выхватил письмо.
— Какие мы скрытные, — насмешливо сказала она. — Это потому, что у тебя нет лицензии?
— Да, — быстро произнес он. — Да, поэтому. У меня нет денег на лицензию.
— Стин сделал бы тебе фальшивую.
Он ничего не сказал, а она продолжала рассматривать его. Кожа у нее была чистая и светлая, глаза, как темный янтарь, словно жгли его насквозь.
— Мы похожи друг на друга, Нед, ты и я, — сказала она. — Мы оба хотим того, чего не можем заполучить. Оба хотим быть чем-то, чем быть не можем. Хотим изменить себя. Вроде этого твоего тигля. У тебя есть враги, да? Сколько я получу, если никому не расскажу, что ты собираешься делать?
Она боком двигалась к нему. Затем положила руку ему на грудь, и пальцы ее скользнули вниз.
Он попробовал оттолкнуть ее.
— Элис… Мой брат очень любит тебя. Он был добр к тебе, как и ко мне.
Она нахмурилась.
— Твой брат растолстеет и кончит свои дни в драке, либо умрет от пьянства. Мне нужно кое-что получше. И тебе нужно кое-что получше. Тебе и мне. Пойдем со мной, Нед. Давай уедем с тобой куда-нибудь далеко-далеко.
Он проговорил:
— Я считаю, что тебе лучше уйти.
— Ты все еще думаешь о своей Кейт, да? — презрительно сказала она. — Миссис Кейт Пелхэм. Но интересно, знает она вот это? Или вот это?
Он устал, пал духом, она терзала губами его губы, и это приводило его в смятение. Ее пальцы умело управились со шнуровкой на его штанах. Потом она обхватила его целиком своим горячим и влажным ртом. Она толкнула его на скамью и встала над ним на колени. Язык у нее был горячий и настойчивый. Он бессильно отдался ей.
Тигель мерцал в углу, отбрасывая странный свет на ее кожу, груди, губы, когда она двигалась; она не закрывала глаза, но смотрела на него, смотрела все время, пока неистовое наслаждение поглощало все его существо.
К тому времени, когда Элис ушла с видом спокойного торжества, печка почти прогорела. Нед устало встал и подошел к тиглю, который все еще слабо светился. Осадок собрался на дне, но время от времени он шевелился, словно движимый невидимым течением. Сама жидкость была цвета красного драгоценного камня. Он уставился на нее, и ему казалось, что она вливается ему в душу.
Он подумал о мертвом Альбертусе, о насмешках Андервуда, о пылкой вере Робина, об Элис, смотревшей сначала на тигель, а потом на него: «Мы оба хотим то, чего не можем заполучить».
— Потом поешь, — сказал Пэт. — Если у тебя есть охота. Я искал тебя, но потом увидел, что ты не один в этой своей пекарне.
Нед пришел в «Корону» перекусить, и Пэт нашел его там. Лицо рослого ирландца подсказало Неду, что он знает об Элис, еще до того, как он заговорил.
— Зачем ты меня искал? — спросил он, отодвигая тарелку. — Есть какие-нибудь новости о тех, кто напал на моего брата?
— Меня больше тревожат те, что следят за тобой, — угрюмо ответил Пэт. — Я тут поймал одного — из этих ублюдков в черном, которых ты не позволил мне убивать. Пойдем. Я покажу его тебе.
Он отвел Неда в подвал дома Мэтью, который использовался как хорошо укрепленное помещение для хранения краденого. Двое товарищей Пэта стерегли человека, сидевшего на пустом ящике. Когда Нед и Пэт спустились по ступенькам, он быстро поднял голову. От дрожал от страха. Нед узнал в нем одного из телохранителей Нортхэмптона.
Нед повернулся к Пэту и произнес устало:
— Я же тебе сказал. Эти люди будут появляться время от времени, они следят за мной.
— Зачем?
Нед пожал плечами.
— Чтобы убедиться, что я не собираюсь уезжать из Англии. Или что я не стал шпионом Сесила. Если ты избавишься от одного, появятся другие. Они не причиняют мне вреда.
— Ты в этом уверен?
Пэт велел своим товарищам выйти из погреба, потом подошел и навис над пленником:
— Скажи ему, сволочь. Скажи то, что уже сказал мне.
Узник поднял глаза. Пэт поднес кулак к его лицу.
— Какие ты получил указания?
Узник прочистил горло.
— Нам было велено следить за человеком по имени Варринер.
— И что?
— Считается, что он должен найти кое-кого. Для графа Нортхэмптона. Найти и убить.
Пэт посмотрел на Неда.
— Допустим, это правда, — спокойно сказал тот.
— Надеюсь, у тебя были серьезные причины, чтобы согласиться на такое.
Пэт снова обратился к узнику:
— Дальше. Что еще ты мне рассказал? Что еще, черт бы тебя побрал?
— Как только Варринер сделает то, что должен сделать, мы должны убить его.
— Ну и в кровожадном же мире мы живем, — заметил Пэт.
Нед молчал. Пэт отвел его в сторону, а потом прошипел:
— Почему ты согласился убить того человека для Нортхэмптона? Я думал, ты давно уже оставил службу у него.
— Мне нужно было выиграть время, — тихо ответил Нед. — Для себя и еще для одного человека, которому нужна моя помощь.
— Почему Нортхэмптон не приказал своим негодяям в черном выполнить эту работу?
— Я и сам этому удивляюсь. Наверное, потому, что меня не жаль потерять, Пэт. Граф решил, что можно использовать меня, прежде чем избавиться…
Пэт круто повернулся на внезапное движение за спиной. Узник стоял на ногах, сунув руку под плащ.
