особыми сигналами – тонким свистом, который для непривычного уха терялся в какофонии звуков ночного штурма. Таким образом они предупреждали друг друга об опасности и согласовывали свои действия. Эмбээровцы пользовались приборами ночного видения, которые становились бесполезными с первыми лучами солнца. А солнце неумолимо вставало. В утренних сумерках рулы были похожи на призраков, которые спешат довершить свое дело до первых петухов.
А пули звенели, рыскали в поисках живой плоти. И это не нравилось живым. Мертвецам же было наплевать. Тем более что их становилось все больше. И одеты они были в форму МБР (отличное сукно, меняющий цвет камуфляж, подкладка для легкого бронежилета, автоматически, в зависимости от смены температуры, включающийся подогрев и система охлаждения, водонепроницаемый, но пули его все-таки пробивали).
И эмбээровцы отступили. Они не могли определить количество нападавших. Что это было – авангард возвращающихся в город войск или отвлекающая рекогносцировка? Откуда будет нанесен следующий удар? Какое применят оружие? Лучше отступить. Тем более что потери становились критическими. Эти краснокожие слишком метко стреляли. Иногда нечеловечески метко. Во внутреннем дворике стояли два индикара. Это не бегство, это – отступление. Тем более что подкрепление из Сити-Тауна все равно не поспеет вовремя. Это чертовски неприятно, когда знаешь, что подкрепление не поспеет вовремя…
Урканцы спешились и осторожно группами по два-три человека просочились в здание. Они сделали это очень осторожно и очень быстро. Индикары не успели взлететь. Две ракеты оставили во внутреннем дворике два коптящих черным дымом костра. Внутри обугливались оставшиеся в живых защитники центрального офиса общественного комитета района Оз.
Этл приказал потушить пожар. Среди дымящихся и парящих обломков он искал тела своих врагов. Тех, кто породил измену. Он очень надеялся, что увидит лицо Людвига Оби, покрытое посмертной маской из расплавившихся очков «Орлиный глаз». Но тел не было. Не было Ван Дуума, Ле Горша и Людвига Оби среди тех, кто попал в плен. Короткий анализ не прояснил ситуации. Они стали обыскивать здание, оставив снаружи зоркий и многочисленный караул. И мышь не проскочит. Если, конечно, Людвиг Оби не был дьяволом. Такому и Пятно нипочем.
Они нашли центральный лифт, ведущий в шахту с монорельсовой дорогой, уже через двадцать минут. Солнце окончательно взошло. Языки пламени, кое-где вырывавшиеся из окон, уже не выглядели так зловеще. Этл увидел на линолеуме рифленый отпечаток ботинка. Нога, его носившая, неосторожно наступила на кучку пепла, оставшуюся после сгоревших бумаг. Носок следа указывал на дверь лифта. Этл нажал толстым коричневым пальцем серебристую кнопку нулевого этажа. Лифт скользнул вниз. Замелькали цифры. Двери бесшумно отворились, и преследователи очутились в коридоре с низкими потолками. Лампы светили тускло и неуютно. Снова отпечаток ботинка, но на этот раз левого. Этл почти побежал. След был свежим, возможно, они успеют догнать беглецов до того, как они укатят по монорельсовой дороге в Сити- Таун, где ему их уже не достать. Они шли быстрым шагом, успевая внимательно осматривать пол. Слишком много здесь было дверей, ведущих в подсобные помещения, и за какой-то из них скрывался ход к подземной дороге. Если проверять каждую, можно потерять уйму времени, а Этл не хотел упускать ни секунды. Среди сопровождавших его урканцев были опытные следопыты, они уже давно отметили его интерес к отпечатку ботинка и теперь уверенно вели его к цели, замечая малейшие следы сажи, оставленные неосторожной дичью.
В конце коридора, после нескольких поворотов, путь им преградила массивная бронированная дверь. И она была заперта. Ключей у них не было, да и зачем ключи, если есть кумулятивные снаряды, способные прожечь любую броню? Даже предусмотрительно спрятавшемуся за поворотом Этлу обожгло щеки горячей волной. Раздался грохот: остатки расплавленной двери упали. Урканцы ринулись в образовавшийся проход.
Они увидели беглецов, стоящих на миниатюрной станции. В вагоне уже горел свет. Они даже успели расcесться по местам, но что-то мешало им отправиться в путь. Этл вгляделся в полумрак. Прямо перед поездом, поставив упрямые ноги по обеим сторонам одинокой рельсы, стоял Мурк. Он смотрел прямо на фары, словно пытаясь загипнотизировать машину. Разные шаманские фокусы – это еще можно понять, но останавливать взглядом поезд! Этл чуть не вскрикнул от досады и сделал знак рулам. Они кинулись к вагонам, но стальные двери захлопнулись у них прямо перед носом. О кумулятивном снаряде не могло быть и речи – Людвиг Оби и Ван Дуум (а Этл отлично видел их сквозь бронированное стекло) были нужны ему живыми.
Мурк закричал:
– Вам не проехать, я заминировал путь. Сдавайтесь!
Ван Дуум беззвучно зашевелил губами. Артикуляция свидетельствовала о том, что директор МБР прекрасно знал урканские ругательства. А еще было совершенно ясно, что он не верит Мурку. Этл тоже ему не верил. Потому что Мурк отродясь не умел обращаться с оружием, а тем более с взрывчаткой. Нужно перебить рельсу. Любой из его парней мог сделать это одним выстрелом. Но там стоял Мурк. Никакой урканец не решится не то что бы выстрелить в сторону шамана, даже просто плюнуть (нет, плюнуть будет, пожалуй, пострашнее).
– Мурк, уходи! – заорал Этл. – Уходи, дурак. Мы перебьем рельсу.
– Они не смогут… – крикнул в ответ шаман, и тут заискрило голубым. Сверху посыпались искры. Они все-таки нажали латунный рычаг. Этл стоял на платформе и смотрел, как поезд трогается.
Мурку конец.
Не мог. Никто не может. Есть другие способы остановить поезд, настолько страшные, что и представить себе нельзя, а если увидишь, то постараешься тут же забыть. Хорошо, что Мурк не увидел. Его с глухим шлепком размазало по лобовому стеклу. Машинист, а им был Людвиг Оби, инстинктивно отпрянул, когда коричневое лицо шамана разбилось прямо перед ним, словно горшок с цветком.
А дальше… А дальше поезд, набравший ход, влетел в серое облако и растворился в нем, как в серной кислоте. Он просто распался на молекулы, превратившись в серую пыль, которая завихрилась в бешеном вальсе, ослепив Этла и его урканцев нестерпимым сиянием. Впрочем, сияние длилось не дольше секунды. Затем последовал взрыв. Этлу показалось, что его мозг лопнул, как мыльный пузырь. Тоннель на мгновение раздулся, а затем сжался. Бетонные балки рвались, как старая бумага. Монорельсовой дороги, соединяющей Сити-Таун и Саттон-гэри, больше не существовало. Уркан лишился в одночасье своего вождя и шамана, МБР – своего директора, а Аквилон – всесильного и непотопляемого президента.
А кто виноват? Они сами спустились в этот тоннель.
47. СЕРОЕ ЦУНАМИ
