нам о своих видениях.
– Ты думаешь, что если у всех они – одни и те же, – перебил его Шур, но был остановлен, как и Макс, все тем же немигающим взглядом.
– Начнем с Харпера, – закончил Трэш. Харпер нервно похрустел пальцами и в задумчивости уставился на костер.
– Я не могу ручаться, что многое из того, что я вам сейчас расскажу, я действительно увидел, а не домыслил сейчас…
– А проще нельзя? – недовольно поморщился Макс.
Харпер продолжал гипнотизировать костер. – Мне снился Трэш…
– Кто?! – взвился, как ужаленный, Шур.
– Тихо! – прикрикнул на него Трэш.
– Сигги сидел на огромной белой скале и смотрел вдаль. Скала двигалась. Ну… словно плыла…
– Айсберг?
Харпер пожал плечами.
– А дальше?
– А дальше – все.
– Как все?
Лица слушателей разочарованно вытянулись.
– Теперь Макс, – скомандовал Трэш.
– Прежде чем начать рассказывать, хочу официально заявить: я уверен, что мы просто очуфанились. Потому что то, что я увидел, – типичный бред. Мне снилось руководство ВБС в полном составе. Они звали меня за стол, хлопали по плечу, и мне казалось, что они – мои давние друзья.
– Ну?
– А потом все исчезло, и я очнулся у костра.
– Эдвард, твоя очередь, – кивнул Эварду Шуру Трэш.
– Мне снился разрушенный район Оз. Дымящиеся развалины, среди которых бродят мородеры- урканцы. – Произнеся эту тираду, Шур как-то сразу умолк.
– Это все? – в голосе Трэша уже сквозили нотки опытного следователя. Шур заколебался, мотнул головой, помялся, а затем развел руками:
– Было кое-что еще, но этого я рассказать не могу.
– Почему?
– Это государственная тайна.
– Вот мы тебя сейчас мордой в костер сунем! – заорал Трэш.
С земли вскочила испуганная бледная фигура забытого урканца. Он заметался вокруг костра, как мотылек-мутант. Его полет был прерван железной рукой Макса.
– Ну ладно, – сдался Шур, – я видел падение Системы.
– Иди ты! – восхищенно присвистнул Макс, все еще продолжая сжимать плечо урканца.
– Ну, а теперь ты, – мстительно сказал Шур, обращаясь к Трэшу.
– Не скажу! – отрезал Трэш и, не дав никому опомниться, решительно лег спать.
34. ЛЕГЕНДА О ПЯТНЕ
Утром выяснилось, что урканец прилично говорит на английском. Он оказался потомственным охотником, с детства торговал шкурами урсунов и лапукосов в приграничье («мужик из Оз не карош, сильно башка бьет, и ногами, да!») и даже бывал в столице Системы Сити-Тауне («о-о-о-очен болшой шатры, многа-многа, да!»). Насчет Сити-Тауна, конечно, врал. Звали его Ул, и на самом деле он и о Салехоме-то знал только понаслышке. Как все урканцы, Ул любил прихвастнуть, и путникам пришлось довольно долго выслушивать о том, что род его входит в состав Второго Крыла, которое поселилось в Долине Вождей еще до Царского Клана, что он чуть ли не князь Первой Сотни, в связи с чем всем было предложено немедленно пасть ниц, затем подползти к великому воину и вождю, припасть щекой к его бедру и подержаться рукой за пенис. Получив пару подзатыльников от Макса, который как-то сразу взял его под свое покровительство, урканец наконец успокоился и даже милостиво согласился позавтракать вместе со всеми. Трэш нетерпеливо смотрел, как уроженец самой нецивилизованной страны на Западе запихивает в рот огромные куски крольчатины вместе с собственными пальцами. Несколько раз он предлагал испытать волю урканца на прочность с помощью нехитрой пытки огнем, но гуманистически настроенные товарищи сумели отговорить его от этой затеи. Понять их было несложно. Никто, в том числе эрудированный Шур, урканца вблизи никогда не видел. Он был для них как гуманоид, существо с далекой планеты. Самарин разглядывал раскрашенного белой краской охотника с особой тоской. Урканец был, как две капли воды, похож на Проводника, который остался в далекой казахской степи («Начальник? Кури «ЛМ»!»). Самарин вспомнил его разбитое в кровь лицо, когда он бежал за машиной и что-то кричал по-казахски. Сейчас Проводник казался ему родным и даже любимым. Если бы не эта комета Рикса, они могли бы сидеть вместе у костра и есть шурпу, причмокивая жирными губами. Урканец, будто читая мысли Самарина, то и дело бросал в его сторону короткие настороженные взгляды, словно примеривался, прежде чем, не глядя, метнуть нож. Самарин отвернулся, стараясь больше на него не смотреть.
– Ладно, хватит, – раздраженно буркнул Трэш, выбив у урканца очередной кусок мяса из рук. Мясо, шипя, запрыгало по дотлевающим углям. Ул проводил его с такой тоской во взгляде, что все невольно поежились. Затем он обиженно поджал губы и вопросительно посмотрел на Макса. Макс ответил строгим укоризненным взглядом.
