Мне поплохело. В ночь, когда исчезли Популеску и Мутяну, я подстрелила как раз перепела и сову. Говорят же умные люди, что птицы – не то, чем они кажутся. А я их съела, да еще после того, как нас друг другу представили!
Демон Псякрев! Сухари надо было сушить, прежде чем сюда отправляться.
Ну, что съедено, то съедено. Или кто... Некогда предаваться сожалению. Тем более что ни один источник не сообщает, что оборотничеством или вампиризмом можно было заразиться через поедание, да еще после термической обработки. Пожалуй, самое время в общей заварухе унести ноги. Тем более что про меня, кажется, забыли, а дверь, ведущая на стену, оставалась открытой.
Но напрасно я обольщалась.
– Выполнять! А я буду руководить уничтожением внутреннего врага! – услышала я голос Ужоснаха, уже выбежав под открытое небо.
Колокол перестал звонить, стражники толпились во дворе. Одно из двух – нужно вылезти за зубцы и спуститься по стене. Веревку, правда, я отдала квадратисту, но у меня кинжалы есть. Либо спуститься во двор, смешаться со стражниками, которых сейчас выведут в поле, и свалить при первой же возможности.
Ни того ни другого мне сделать не дали. Стражники неслись по стене с двух сторон. Бердыш был бы сейчас как нельзя более кстати, но к чему жалеть о том, чего нет? Я едва успела положить нескольких, когда заметила, что новоприбывшая команда занимает позицию для стрельбы. Ах, мерзавцы! Я еще не успела выстрелить, а они – уже. Правда, у них тут были луки, а не арбалеты, но стрела из большого лука тоже обладает изрядной убойной силой. Пришлось поторопиться, чтоб укрыться между зубцами, прежде, чем они выстрелили. Моя несчастная сумка зацепилась за каменное ребро и понесла чувствительный урон. С полдюжины стрел вонзилось в нее и продырявило. Разная мелочь высыпалась сквозь дыры, да еще клубок выпал и покатился по стене.
Терпеть такое оскорбление имуществу – недопустимо, и, благо арбалет остался при мне, я собралась ответить выстрелом на выстрелы. Бросив меч в ножны, я прицелилась.
Но не выстрелила.
Ночь, как и прошлая, была облачная, однако небо было не вовсе затянуто, и в свете луны я увидела, как клубок остановился – что естественно. И начал увеличиваться в размерах – что совсем не естественно. Он рос, и рос, и рос... Сколько времени я его с собой таскала, а подобных фокусов за ним не замечала.
За ним?
Вместо того чтобы выстрелить, я засунула свободную руку в карман и извлекла... клубок. Невооруженным взглядом были видны налипшие на шерстинки мелкие камешки и песок. Это был тот самый клубок, с которым я поднималась на склон горы Кустурицы. Тот, что дала мне Баба-Яга.
А этот тогда откуда взялся?
Клубок продолжал увеличиваться. Дракона мать, ни одни дрожжи в мире не способны произвести такого действия! Да и не клубок уже это был – шерсть в нем стояла торчком, плотная такая, густая, коричневая...
Я догадалась обо всем за мгновение до того, как в этом комке шерсти обрисовались руки и ноги (или лапы) и голова и мощный рык сотряс окрестность.
Авестита! Она не могла проникнуть в замок – у входа был индикатор магических существ. А вот на магические предметы, надо понимать, такого определителя не существовало. Вот она и превратила себя в неодушевленный предмет. Но ей нужно было, чтоб кто-нибудь пронес ее в Потку. Вот почему она так настаивала, чтоб я отправилась в замок Злой Судьбы. Когда я спала, она пролезла ко мне в сумку, и там дожидалась подходящего момента.
И дождалась.
Лучники еще успели дать второй залп. Может, в какой другой крепости стражники при подобных обстоятельствах сразу бы разбежались, но эти нагляделись всяческих страшностей и ужасностей, пронять их было трудно. Но стрелы не причинили женщине-медведице никакого вреда, отскочив от ее шкуры не хуже, чем от драконьей чешуи. И было у меня подозрение, что эта шестка попрочнее чешуи. Не зря она меня предупреждала, что стрелять в нее бесполезно.
– Мать зла! Откуда она взялась? – запричитал Подколодный.
– Говорил же я, бабам доверять нельзя... где угодно что угодно спрячут. – На сей раз спорить с Ужоснахом не хотелось. – Эй, вы, ленивые обезьяны! Ату животное! Уничтожить немедля!
Получившие приказ стражники бросились на Авеститу с мечами и бердышами, но успеха достигли не больше, чем при стрельбе. Она расшвыривала их голыми лапами. Не знаю, как ей удалось заменить получеловеческие ладони звериными. Должно быть, конечности у нее были сменные – вероятно, подобные явления и породили в Поволчье легенду о копытных медведях. Стражники, роняя оружие, летели вниз со стены.
Как-то я почувствовала себя лишней. Пора удаляться, здесь, похоже, и без меня разберутся.
Я взглянула через плечо, и картина, которую я увидела под стенами Потки, мне не слишком понравилась. По спущенному мосту шествовал отряд зомби. Ядрена Вошь, я и не подозревала, что их успели заготовить так много! Не иначе подняли все кладбища в округе.
Ходячие мертвецы были в саванах, в истлевших национальных костюмах жителей Сильватрансы, халатах и шальварах султанских воинов и лохмотьях пестрой одежды ландскнехтов. В некоторых торчали обломки мечей, копий и осиновых кольев. Двигались они медленно, но целеустремленно. На плечах у здоровенного зомбака в обрывках ржавой кольчуги, шагавшего во главе отряда, восседал Мамбуру.
Краем глаза я увидела также черную фигуру на берегу Авжежа. Отец Батискаф искал брода. Ну, пусть ищет.
Авестита недолго буйствовала на стене. Вскоре у нее не осталось противников. Если кто-то из стражников и был жив, то не рисковал к ней приблизиться. И тогда произошло нечто весьма примечательное. Со страшным рыком Авестита прыгнула со стены, но вовсе не вниз. Она преодолела расстояние до главной башни Потки, высившейся посреди двора.
