К Солу вернулось недавнее безразличие. Голос демона доходил как через толстенный слой ваты.
– Мы вычислили тебя давно, ещё в Израиле. Облегчили твои первые шаги в направлении Америки. Сам посуди: часто ли на людей валятся с небес американские паспорта с их фотографией, удобной, объясняющей акцент биографией? Да и произошло это именно в нужный момент и за вполне приемлемую цену. Кроме того, если бы ты хоть чуть-чуть интересовался такими любопытными науками как нумерология, астрология и прочие логии, то знал бы, как смена имени и фактическое начало новой жизни могут изменить человека. Твоё новое имя, твоё «второе я» – не высосано из пальца, поверь. И в самой Америке мы не оставляли тебя вниманием, создали атмосферу душевного комфорта, ты был материально обеспечен, жил с близким тебе человеком… А тут вдруг в самый ответственный момент объявляются эти самозваные благодетели и все наши планы идут к чёрту! Теперь ты понимаешь, что мы не можем тебя упустить? Это вопрос чести, престижа.
– Трудно поверить, что твоя мощная машина работает, всего лишь на сантиментах, – вяло возразил Сол, – это объяснение годится для романа, но в нашем меркантильном мире…
– Частично ты прав, – согласился демон. – Но устал. Я не настолько коварен, чтобы использовать твою усталость. О нашей выгоде и твоём будущем мы поговорим в следующий раз.
31
Негромко скрипнула дверь. Не подавая виду, что он проснулся, Сол приоткрыл глаза. В мертвенном мерцании невыключающейся лампы дневного света картина была жутчайшая. В комнату, стараясь не шуметь, осторожно входила Джулия. Её одежда была изорвана, измазана грязью и кровью. Волосы – всклокочены, взгляд – флюоресцирующий. Левый короткий рукав кофточки болтался пустой. Левую руку, оторванную почти у самого плеча, Джулия перекинула через правое плечо и придерживала правой, как совершенно посторонний предмет.
«Уж на этот-то раз я не сплю, – подумал Сол, – наверное демон-холодильник оживил Джулию и сделал её зомби. Но зачем? Лучше не выдавать себя пока…»
Тем временем Джулия подошла к столу, положила на него оторванную левую руку и посмотрела на Сола. Он закрыл глаза, чтобы случайно не встретиться взглядами. Открыв глаза некоторое время спустя, Сол обнаружил, что Джулия села на стул и обрабатывает маникюрной пилочкой ногти на оторванной левой руке. Это было нелепо и страшно, страшно нелепо, но ни малейшая мысль не могла зародиться у Сола в голове. Оставалось лишь тупо смотреть сквозь полуприкрытые веки.
Завершив казавшийся бесконечным маникюр, Джулия отложила пилочку, взяла левую руку в правую, вставила местом отрыва в пустой рукав, повертела, пристраивая поудобней… Оторванная рука встала на место! Без видимых усилий Джулия согнула её в локте, разогнула, пошевелила пальцами, ещё несколько секунд назад казавшимися безжизненными.
Джулия бросила взгляд на Сола и принялась изучать ногти уже на правой руке. Похоже, что на этот раз она удовлетворилась результатом осмотра, вновь глянула на Сола и двинулась к кровати.
– Не-е-ет! – закричал Сол, вскакивая.
Белые лампы-трубки ярко сверкали. Белый потолок, белые стены, белая мебель и белое постельное бельё отражали этот режущий глаза свет. Казалось, каждая частичка объёма комнаты излучает ослепляющую белизну. И ни одного живого, полуживого и даже мёртвого существа в комнате. Конечно, не считая его, Сола.
«Всё-таки сон, – подумал Сол, – приснилось. Фильм ужасов, сон ужасов. Чем дальше – тем кошмарней и непонятней сны. Если существуют демоны с оборотнями, то почему бы не существовать зомби? Вампиры уже попадались… А почему бы не существовать духам? Дух убитой Джулии никак не может успокоиться, уже второй раз является во сне.»
Сонливость выветрилась бесследно. Яркий свет, пробивающийся даже сквозь закрытые веки, усугублял положение. И вообще, стоило закрыть глаза, как перед мысленным взглядом появлялась Джулия. Джулия, Джулия… Если как следует подумать… Если обдумать некоторые слова демона-холодильника, то Джулию можно заподозрить в сотрудничестве с Мировым Злом. Гипотеза дикая, но кое-что объясняющая. Она отвечала на вопрос давно терзавший Сола: почему эта женщина, красивая, умная, обеспеченная, выбрала его, Сола. Любовь, конечно, чувство загадочное, но… Если не изменяет память, то демон что-то говорил про спокойную размеренную жизнь с близким человеком, которую он и его дьявольская компания Солу обеспечили. Так Джулия досталась Солу: молодая, красивая, но без привязанностей и без старых друзей. Да! Полное отсутствие старых друзей и даже родственников. Телефон всегда молчал, никаких поздравлений к праздникам… Как человек из пробирки. И при такой полной сосредоточенности на Соле – ни одной попытки заговорить о его «греческом» прошлом. Чтобы не загонять в тупик. Два года! Но как же выглядит с этой новой точки зрения поведение Джулии во время охоты на него, Сола? Отвратительно выглядит! Сол всё время звонил ей, таким образом обнаруживая себя. Чуть позднее Джулия лихо трахалась с двумя усатыми бандитами, позируя перед телекамерой и изображая изнасилование. То-то Сол никогда не слыхал про новый галлюциноген, который наспех выдумали опекуны. Даже про вампиров люди говорят – действительно, что- то есть. А про подобный наркотик никто не знает. Опекунам совсем не хотелось раскрывать, что возлюбленная Сола сотрудничает c их врагами. Почему же опекуны не препятствовали телефонным звонкам Сола? Недооценивали ущерб, считали, что ситуация под контролем даже со звонками? А флирт Джулии с этим… с Патриком? Явная ловушка, Джулия – приманка, приманка погибла. Съели. Нечисть проклятая, демоны-дьяволы… Сволочи! Единственное светлое пятно во всей его, Сола, биографии – Джулия. И к ней дотянулись грязные лапы. Все можно трактовать и так, и сяк. А истина неизвестна.
– Я вижу ты не спишь, – раздался в скрытом динамике голос демона. – Одевайся, я за тобой пришлю.
Проклиная хозяина тюрьмы и потайные телекамеры впридачу, Сол потянулся за одеждой.
Не тратя ни секунды на вступление, демон сразу же перешёл к делу.
– Я раскрыл тебе одну правду, правду прошлого. Теперь о второй правде, правде будущего, или: зачем ты нам нужен. Все очень просто. По нашему списку ты должен убить несколько человек. Если точнее – тридцать шесть.
– О-го! – реакция Сола удивила даже его самого. «Как бы это назвать поточней? – подумал он. – Равнодушно-истерическое удивление? Или проще – истерическое равнодушие? Оно же – равнодушная истерика? Чушь какая-то. Попытка вытеснить кошмар из сознания при помощи игры слов.» – Почему столько?
– Много?
– Ну, а если я скажу, что много?
