— Я думаю, вы преувеличиваете его значимость, сэр, — покачал головой Флетчер.
— Не преувеличиваю! — вскричал Яблонски. Лицо его покраснело, дыхание участилось, Флетчер помог ему сесть в кресло.
— С вами все в порядке, сэр?
— Да. Видишь, Флетчер? — выдохнул Яблонски. — Он не только загубил мою репутацию. Он даже подорвал мое здоровье.
— Позвонить вашему доктору? Яблонски покачал головой.
— Мне надо успокоиться, ничего больше. — Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул. — Я понимаю, тебе кажется, будто я вышел на тропу личной войны, но дело обстоит гораздо серьезнее. Если мы не опорочим Эфратеса Пима, он опорочит все то, чем мы занимаемся.
— Он будет опорочен, когда в музее райзов не найдут предметов материальной культуры землян, — предрек Флетчер.
— Нет. Он облек свое заявление в очень обтекаемую форму. Он надеется, что сможет доказать посещение Земли райзами. Он не говорил, что располагает доказательствами.
— Однако его догадка окажется неверной. Тем самым возникнут сомнения в том, что он всегда прав.
— Если он ошибется.
— Этим утром я прогнал все данные через компьютер, как вы и просили. Компьютер полагает, что вероятность его правоты равна двум и трем десятым процента.
— Компьютер дал ему еще меньше шансов, когда он объявил о местонахождении Гордости райзов.
— Надеюсь, ваше мнение осталось неизменным, сэр?
— Насчет того, что райзы не посещали Землю? Естественно.
— Значит, все узнают о его ошибке, — уверенно заявил Флетчер.
— Он выкрутится, — с не меньшей убежденностью возразил Яблонски. — Поулыбается, укажет, что далеко не все гипотезы подтверждаются, и тут же выдвинет новую, объясняющую, почему райзы не сподобились посетить Землю. И его вновь будут осыпать почестями, он получит грант Менеско, обещанный мне, и использует этот грант, чтобы переманить руководителя моей экспедиции. — Яблонски пренебрежительно фыркнул. — И тебе предложит перейти к нему.
— У вас нет причин сомневаться в моей верности, сэр, — вырвалось у Флетчера.
— Поэтому я назвал тебя своим преемником. Каждый должен готовить себе замену, а лучшего ассистента у меня не было. Ты достоин занять мое место.
— Благодарю вас, сэр. Если вы так думаете, я польщен.
— Я все-таки надеюсь, что от этой чертовой кафедры не останутся одни ошметки, когда она перейдет к тебе. Средства, выделяемые на археологию, не увеличиваются, и чем больше заграбастает Пим, тем меньше достанется всем остальным. — Он помолчал. — Черт! Если бы я мог знать это наверняка!
— Знать что?
— Что он ошибается насчет Земли.
— Но вы только что сказали, что это и не важно. Он же не утверждал, что райзы посещали Землю, Он лишь предположил это.
— Но если бы я знал, знал наверняка… — Яблонски замолк, и Флетчеру осталось только смотреть на него, гадая, о чем думает босс.
Внезапно Яблонски выпрямился в кресле, словно ненависть к врагу добавила ему сил.
— Передай Моделлу, что я хочу поговорить с ним.
— Возможно, я не смогу с ним связаться.
— Я плачу ему не для того, чтобы не иметь возможности поговорить с ним, когда у меня возникает такое желание, — отрезал Яблонски.
— Сообщение послать через скрамблер?
— Мне все равно, каким образом. Соедини меня с ним, и точка.
Флетчер включил один из компьютеров.
— Код «Синяя четверка». Моделл должен связаться с Базой.
— Шпионские игры! — хмыкнул Яблонски. — Просто скажи ему, что я хочу с ним поговорить.
— Шпионские игры необходимы именно потому, что он шпион, — терпеливо объяснил Флетчер. — Если наше послание перехватят, зачем экспедиции Пима знать, кто его отправил.
— Не узнают.
— Нет, если мы примем необходимые меры предосторожности.
Яблонски что-то пробурчал себе под нос, но больше спорить не стал. А через двадцать минут на дисплее возникла суровая, небритая физиономия.
— Моделл на связи.
— Это… — Яблонски замолчал, увидев, как замахал руками Флетчер. — Вы знаете, кто это.
— Пожалуйста, увеличьте мощность передатчика. Я в модуле на глубине пятидесяти футов от поверхности. Очень сильные помехи.
— Как ваши дела? — спросил Яблонски после того, как по его команде компьютер усилил сигнал.
— Мы войдем в здание через неделю, максимум через десять дней.
— Сколько дверей?
— Шесть, и все заблокированы. Таких блокираторов видеть мне не доводилось. Наверное, потребуется еще неделя, чтобы проникнуть внутрь.
Яблонски нахмурился.
— А стены целы? Моделл покачал головой.
— Стен в обычном понимании этого слова нет, сэр.
— А что же есть? Моделл замялся:
— Не уверен, что смогу объяснить, сэр.
— А вы попытайтесь. За это я вам и плачу.
— Похоже, это тессеракт, сэр, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Тессеракт? — переспросил Яблонски.
— Гипотетическая четырехмерная фигура*.4
— Я знаю, о чем ты говоришь, — рявкнул Яблонски. — Просто хочу представить его себе.
— Необычное сооружение.
— Здание не повреждено?
— Нет.
— И это определенно музей?
— Полагаю, что да, — Я уверен, что Пим появится в окружении репортеров, как только вы вскроете дверь.
— Мне сказали, что так оно и будет.
— И он войдет в музей первым?
— Это его экспедиция. — Моделл пожал плечами.
— В здание можно попасть только через одну из дверей?
— Ни окон, ни грузовых люков нет. — Он помолчал. — Некоторые считают, что можно проникнуть в тессеракт, минуя двери, воспользовавшись его четырехмерностью, но они еще не знают, как.
— Почему они не спросят у компьютера?
— Они спрашивали. То ли не получили ответа, то ли ответ им не понравился… Да это и не важно. Пим хочет войти через дверь и запечатлеть это волнующее событие на голокамеры.
— Немедленно передайте сюда голограмму музея. Это возможно?
— Да.
— Хорошо. — Он отключил связь, повернулся к Флетчеру. — Можешь улететь завтра?
— Куда?
— На Гордость райзов, разумеется.
— Полагаю, что да. — В голосе Флетчера слышалось недоумение.
— Хорошо.
— А зачем, позвольте узнать?
