Полярная станция

Сидя на месте водителя, Рикошет нажал на педаль.

Стрелка тахометра подпрыгнула до отметки 6000 оборотов в минуту.

В этот момент, скользя по утрамбованному снегу, показался второй вездеход пехотинцев. Его мотор громко заревел, когда он остановился недалеко от вездехода Рикошета.

В наушнике послышался голос Умника Райли:

— Осталось пятнадцать минут, Рикошет. Давай подгоним их к главному входу и там загрузим.

Быстро шагая по внешнему туннелю уровня В, Шофилд посмотрел на часы.

— Осталось пятнадцать минут.

— Лиса. Ты меня слышишь? — сказал он на ходу в микрофон. Ожидая ответ, он прикрыл микрофон рукой.

— Давайте быстрей! — закричал он.

Оставшиеся на станции ученые — Эбби, Ллевелин, Харрис и Робинсон — впопыхах носились по комнатам.

Ллевилин и Робинсон пробежали мимо Шофилда. На них были толстые черные ветровки. Они торопились к центральной шахте станции.

Неожиданно Шофилд услышал голос Гант по внутренней связи:

— Страшила, это Лиса, Я вас слышу. Вы не поверите, что здесь внизу.

— Да, ну а ты не поверишь, что здесь наверху, — сказал Шофилд. — Извини, Лиса, но тебе придется рассказать мне об этом немного позже, У нас здесь большие неприятности. К станции направляется целый взвод десантников САС, и они будут здесь менее чем через четырнадцать минут.

— Боже, Что вы собираетесь делать?

— Мы будем выбираться отсюда, У нас нет другого выбора. Их слишком много. Наша единственная возможность — добраться до Мам-урдо и привезти сюда кавалерию.

— Что делать нам здесь внизу?

— Оставайтесь там, где вы есть. Направьте оружие на тот бассейн и стреляйте в первого, кто высунет из него свою голову.

Во время разговора Шофилд обернулся. Он нигде не мог найти Кирсти.

— Слушай, Лиса. Мне надо идти, — сказал он…

— Берегите себя, Страшила.

— Ты тоже. Страшила, конец связи.

Шофилд снова осмотрелся.

— Где девочка? — заорал он.

Ответа не последовало. Эбби Синклер и ученый по имени Харрис были заняты сбором курток и других ценных вещей. Затем Харрис выбежал из своей комнаты и пронесся мимо Шофилда, неся в руках кипу каких-то бумаг.

Шофилд увидел Эбби, выходившую из своей комнаты. Она быстро надевала тяжелую синюю парку.

— Эбби! Где Кирсти? — спросил Шофилд.

— Думаю, она вернулась в свою комнату!

— Где ее комната?

— В конце туннеля! Налево, — крикнула Эбби, указывая на туннель за спиной Шофилда.

Он побежал по туннелю уровня в поисках Кирсти.

Оставалось двенадцать минут.

Шофилд распахивал каждую дверь, которая встречалась ему на пути.

Первая дверь. Спальня. Никого.

Вторая дверь. Заперта. На двери знак, предупреждающий о наличии биологически опасных веществ. Лаборатория биотоксинов. Кирсти не могла быть там.

Третья дверь. Шофилд раскрыл ее.

И вдруг он остановился.

Шофилд не видел эту комнату раньше. Это было что-то вроде морозильной камеры, которую раньше использовали для хранения продуктов. Раньше, подумал Шофилд. Теперь эта морозильная камера использовалась как нечто другое.

В комнате находились три тела.

Самурай, Митч Хили и Голливуд. Все они лежали на спине, лицом вверх.

После битвы с французами Шофилд приказал, чтобы тела убитых отнесли в морозильную камеру. Там они должны были находиться до тех пор, пока их не переправят домой, где они будут погребены по всем правилам. Вот куда отнесли тела.

Однако в комнате находилось еще одно четвертое тело. Оно лежало на полу, рядом с Голливудом и было накрыто коричневым мешком.

Шофилд нахмурился.

Еще одинmpyn?

Это не мог быть французский солдат, так как их тела остались там, где и были.

И вдруг Шофилд вспомнил.

Это был Бернард Олсон.

Доктор Бернард Олсон.

Ученый, которого, как говорили, убил Джеймс Реншоу за несколько дней до приезда Шофилда и его отряда на Уилкс. Должно быть, жители станции поместили его сюда.

Шофилд посмотрел на часы.

Одиннадцать минут.

И затем вдруг Шофилд вспомнил, что Реншоу говорил ему, когда он очнулся в его комнате, привязанным к постели. Когда Реншоу развязал Шофилда, он попросил его сделать что-то странное. Он попросил его — если у него будет возможность — осмотреть тело Олсона, а в особенности язык и глаза.

Шофилд тогда не понял, о чем могут сказать язык и глаза мертвого человека. Но Реншоу настаивал, что они докажут его невиновность.

Десять с половиной минут.

Мало времени. Надо выбираться отсюда.

Но, все же, Реншоу спас ему жизнь…

Ладно.

Шофилд поспешил в морозильную камеру и встал на колени перед коричневым мешком. Он сдернул его с тела.

Бернард Олсон смотрел на него холодными безжизненными глазами. Это был некрасивый человек — толстый и лысый, с полным морщинистым лицом. Его кожа была цвета слоновой кости.

Шофилд не терял времени. Он проверил сначала глаза.

Они были воспаленные, насыщенного красного цвета. Ужасающе налиты кровью.

Он обратил внимание на губы мертвого человека.

Рот был закрыт. Шофилд попытался открыть его, но челюсти были крепко сомкнуты. Разжать их даже на дюйм было невозможно.

Шофилд нагнулся ниже и раздвинул губы мертвеца, чтобы исследовать язык.

Губы разомкнулись.

У-ух, — Шофилд вздрогнул, когда увидел это. Он быстро сглотнул, чтобы подавить тошноту.

Берни Олсон откусил свой собственный язык.

Каким-то образом, перед смертью, Берни Олсон сильно сомкнул челюсти и крепко сжал их. Челюсти сомкнулись так сильно, что он откусил половину своего языка.

Десять минут, Достаточно. Пора идти.

Шофилд побежал к двери и по пути поднял с пола шлем Митча Хили.

Шофилд вышел из морозильной комнаты как раз в тот момент, когда Кирсти пробегала по внешнему туннелю уровня В.

— Мне нужно было взять парку, — сконфуженно сказала она. — Моя совсем промокла.

— Пошли, — сказал он, хватая ее за руку и направляясь к концу туннеля.