Длительность: 0.00.34
Маршалл, нахмурившись, изучал расшифровку. Она ему ни о чем не говорила. Слишком много непонятного. Спутник лишь зафиксировал тринадцать всплесков энергии, тринадцать мощных импульсов — при этом неизвестно, откуда они появились и что это вообще за импульсы. Он лишь знал, что между 18:03 и 18:46 вечера в Нью-Йорке, на острове Манхэттен, что-то произошло.
Кроме того, было ясно, что первый выброс энергии был где-то в штате Коннектикут. Любопытно было также и то, что последний выброс энергии длился в среднем в три раза дольше, чем предыдущие — тридцать четыре секунды. Чтобы не забыть, Маршалл подчеркнул четыре коротких выброса, следовавших один за другим и длившихся всего две секунды.
Маршаллу предстояло решать задачу с несколькими неизвестными, и он думал над этим. Новости от Левайна обнадеживали. Гипотеза о том, что энергетические импульсы могут влиять на электрооборудование, подтверждалась. Компания «Эдисон», судя по всему, несколько пострадала, но зато Роберт Чарльтон помог им обнаружить источник возмущения.
Нью-йоркская государственная библиотека.
Теперь они знали, где происходят необъяснимые выбросы энергии. Они собирались проникнуть в библиотеку и во всем разобраться. Джеймс Маршалл усмехнулся: он был на месте.
Хокинс опустил Бальтазара на пол, чтобы немного отдохнуть. Он прислонил его к бетонной стене, чтобы тому было легче сидеть. Теперь можно было перевести дыхание.
— Черт возьми, — в сердцах воскликнул он, — Какой же вы огромный и тяжелый!
Хокинс решил вернуться в комнату вахтера. В ней царил полный беспорядок: Каранадон разворотил там все. Единственный стол в комнате был разбит, куча коробок и бутылок была разбросана повсюду. Двери уже не было: вместо нее зияла большая дыра.
Хокинс посмотрел на Бальтазара. Великан выглядел ужасно. Глаза опухли и налились кровью. На коже появилась сыпь. На густой бороде все еще висели остатки слюны Рииз. Бальтазар застонал, а потом попытался встать, но тут же упал и ударился головой об пол. Сил у него почти не осталось.
Некоторое время они должны были скрываться в комнате, Каранадона в ней больше не было, но Хокинс думал о том, чтобы как-нибудь заделать дверной проем.
Селексин встал и, преодолев свой страх, подошел к Каранадону, чтобы как следует разглядеть спящего зверя. Он наклонился и изучал большие белые клыки монстра, которые торчали из его пасти. Карлик сморщил лицо и произнес:
— Это просто отвратительно. Ужасно — жуткие клыки.
Свейн держал Холли на руках, прижав девочку к груди. Она жаловалась на сильную головную боль.
— Да, не самое приятное зрелище, — сказал он, посмотрев на Селексина. — Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное, да еще так близко?
— Нет. Никогда, — ответил человечек.
Свейн закивал, и они оба молча уставились на гигантского черного зверя.
— Ну, так что мы будем делать с ним? — поинтересовался он у своего помощника. — Мы убьем его? Мы можем его убить?
— Я не знаю, — пожал плечами Селексин. — Никто прежде не делал этого.
Свейн ухмыльнулся и произнес:
— Ну что я могу сказать?!
— Извините, но боюсь, я вас не понял: что именно вы можете сказать? — недоумевал Селексин.
— Не обращайте внимания, это такая присказка, — объяснил ему Свейн.
— А-а, понятно, — улыбнулся карлик.
— Да, просто присказка, — продолжил Свейн. — Ну, как «черт возьми», или «пошел ты».
— О, да. — Селексин покраснел. — Я должен сказать вам, что моя жизнь висела на волоске, понимаете?
— Вы хотите сказать, что никогда не послали бы такого зверя куда подальше? — улыбнулся Свейн и кивнул в сторону спящего Каранадона.
— Ну, в общем, да.
— Это был смелый поступок. Вы отвлекли его внимание, — сказал Свейн. — Именно это и нужно было в тот момент, Я благодарен вам.
— Не стоит благодарности.
— В любом случае, спасибо, — произнес Свейн. — Да, кстати, разве вам позволено делать это? Вы можете помогать участнику Состязания? Вас не накажут за это?
— Ну, скорее всего, нет, — ответил карлик. — Я не имею права помогать вам, у меня нет права вмешиваться в схватку, даже если вы сражаетесь с Каранадоном. Но после того как Беллос явился в лабиринт вместе со своими ходая, нарушив тем самым правила Состязания, я думаю, соревнование на этом закончилось.
— Понятно.
— Кажется, в таких случаях вы говорите, что условия пари нарушены? — сказал Селексин. — Я прав?
— Не совсем, но смысл примерно такой же, — ответил ему Свейн. — Теперь есть только одно правило — никаких правил.
Свейн повернулся к Каранадону. Длинные жесткие волосы на его спине шевелились, когда тот делал вдох и выдох. Зверь был огромным, просто огромным.
Даже сейчас Свейн, стоя перед ним, не мог поверить своим глазам.
— Ну так что, мы можем убить его? — спросил он.
— Я думал, вы не убиваете беззащитных существ, — ответил ему Селексин.
— Я имел в виду людей, когда говорил это, — с раздражением в голосе произнес Свейн.
— Бальтазар тоже не человек, но между тем вы не убили его. Я говорил вам, что он может изменять свой внешний вид и приспосабливаться к условиям, помните? Он не человек. Вы даже удивитесь, когда увидите его истинное лицо...
— Ну ладно, — перебил его Свейн. — Он, по крайней мере, напоминает мне человека, а, кроме того, Бальтазар не собирался снести мне голову, как Каранадон.
Селексин посмотрел на Свейна и захотел опять возразить ему, но в последний момент передумал.
— Хорошо.
— Ну так как, вы думаете, мы можем убить Каранадона? — спросил Свейн.
— А почему бы и нет? — ответил Селексин. — Только как вы это сделаете?
И они начали смотреть по сторонам, в надежде найти на полу лифта что-нибудь, чем можно было бы прикончить зверя. Но ничего подходящего под рукой у Свейна не было. Крыша кабины была сделана из тонкого пластика: Каранадон, падая, разворотил ее, и теперь мелкие кусочки валялись на полу — да и вряд ли пластиком можно было бы убить такого монстра. Но на полу также лежали и осколки флуоресцентных ламп. Свейн выбрал кусок побольше: лампа вместо оружия — это было забавно, но, в принципе, могло и сработать.
Селексин пожал плечами.
— Это может только разбудить его, а не убить, — произнес он.
— Хмм, — подумал Свейн.
Меньше всего на свете он хотел разбудить спящего Каранадона.
Пока зверь в отключке, его все устраивает. Но как долго он будет спать? Селексин прав: убить зверя, который намного больше, чем гризли, куском стеклянной лампы... глупо, невероятно глупо.
Вдруг правая рука Каранадона поднялась, и он поковырялся ногтем в своем носу. После этого зверь опустил руку и продолжал громко посапывать, как ни в чем ни бывало. Свейн, испугавшись, уставился на монстра. Каранадон зафыркал и стал переворачиваться на другой бок.
— Знаете, мне кажется, решение убить Каранадона не совсем верное, — сказал Селексин. — Я не думаю, что это хорошая идея.
— Я тоже подумал об этом, — успокоил его Свейн. — Давайте выбираться отсюда.
