Распахнув обе створки высоких дверей, мужчина прошел в комнату и рухнул в кресло. Пробовал прикурить – колесико безвольно чиркало по кремню и выпускало над никелированным корпусом «Зиппо» лишь струйки дыма. Человек бросил зажигалку в стену. Следом полетела так и не прикуренная сигарета. Глядя на отломившуюся крышку дорогой зажигалки, мужчина нервно хрустел пальцами. До этого момента он даже не подозревал, что способен на такие проявления ярости. А нервничать и бесноваться было от чего…
Рядом стоял молодой парень с тугим хвостиком собранных на затылке волос. В отличие от своего босса он не проявлял ни малейших признаков беспокойства. Единственное, что его удивляло, был гнев хозяина. Казалось, шеф только что побывал на аукционе Сотби, и у того прямо из-под носа какой-то ловкач выхватил полотно Ван Гога.
Мужчина никак не мог успокоиться. Тогда парень подошел к столику и на четверть наполнил стоящий на нем стакан коньяком. Не дожидаясь, пока тот поставит бутылку на место, мужчина вырвал ее у него из рук и долил стакан до краев. Его рука слегка дрожала, когда он, словно газировку, пил сорокадвухградусный напиток. В стену полетел стакан, но это было последним проявлением гнева.
– Саша, позови сюда Комика.
Парень качнул головой и вышел.
Мужчина сидел, крутил в пальцах бахрому скатерти и думал о том, как один-единственный поступок идиота может превратить в тлен комбинацию, разрабатываемую несколько месяцев. То, что по крупицам выстраивалось в небоскреб, над чем работал его изощренный мозг, может рухнуть из-за одного секундного действия, которое, не подумав, совершит дурак.
А вот и шаги за дверью…
В просторную залу вошли двое. Парень с пучком волос и невысокий мужчина. На вид последнему было около сорока лет. Подтянутый живот, широкие плечи, сильные руки. Все в нем выдавало спортсмена. С точки зрения знавших его женщин, Игорь Ремизов был восхитителен во всех отношениях: щедр, сексуален, силен и артистичен. По мнению его босса – Михаила Юльевича Лисса, Ремизов был жаден и опасен. За деньги Комик мог убить любого. Кто его жертвы и чем они занимаются, Ремизова-Комика совершенно не интересовало. Он служил у Лисса, как в коммерческом офисе. Иногда он выезжал в командировки, бывало, что работать приходилось и по ночам. Комик всегда оправдывал ожидания патрона. Проблема же была в том, что Ремизов был до изумления жаден. Уже не раз до Лисса доходили слухи, что Комик пожинал там, где не сеял. Все бы ничего – участие в команде Лисса предполагало именно это, но «жал» Комик там и тогда, когда и где этого делать нельзя было ни при каких обстоятельствах. Выполняя заказы Лисса, он не брезговал ничем. Мог вывернуть карманы жертвы, снять золотую цепь, выпотрошить его гардероб.
Лисс пальцами вытер скопившуюся в уголках рта в момент гнева слюну и поднял глаза на стоящего перед ним крепкого мужчину. Тот, слегка волнуясь, ждал разноса. Он его заслужил. Настораживала и бутылка коньяка рядом с хозяином. Ремизов знал, что Лисс пьет только в двух случаях: при глубоком нравственном удовлетворении и во время сокрушительных поражений. Удовлетворением в комнате и не пахло.
Комик знал, что из того, что ему поручалось, он не выполнил ни единого пункта. Все, что нужно было сделать, – сидеть и ждать на этаже, неподалеку от дежурной, в этой дурацкой камуфлированной форме охранника гостиницы и вести с бабой бестолковый разговор. Потом, когда из номера 1017, где проживал судья Феклистов, выйдет Лисс, посмотреть на знак, который он подаст. Если Лисс нашел документы, то спокойно вернется в свой номер. Теперь останется лишь страховать шефа, чтобы как можно дольше не обнаружили труп судьи. Для того Комик и устроен неделю назад в эту гостиницу.
Если же Лисс даст команду на действие – входить в номер и искать документы до тех пор, пока не найдет. В это время шеф будет баюкать внимание своего соседа.
Но случилось непредвиденное. Документы не нашел Лисс, не нашел и он, Ремизов. И сейчас не стоит сомневаться в том, кто станет крайней фигурой при поиске виновного. Лисс знает наверняка, что документы при судье. Значит, они должны были быть в номере. Но Комик может поклясться, что их там не было.
В принципе за собственную легенду и алиби Лисса можно было не беспокоиться. Игорь Ремизов, он же Комик, был устроен в охрану гостиницы «Комета» неделю назад с хорошими рекомендациями. Офицер, ветеран первой чеченской войны. Его присутствие в гостинице, понятно, никого бы не удивило. Напротив, осмотр этажей является одним из пунктов его служебных обязанностей. В пять часов утра прибывал поезд, который привозил некоего Струге из Тернова. Выбор пал на этого судью потому, что именно ему было зарезервировано еще два дня назад место в номере «1024». Второе место в этом номере предназначалось еще одному правоведу по фамилии Бутурлин. Но тот прибывал только вечером. Все остальные места на десятом, «судейском» этаже были заняты.
И теперь… Он не нашел документов. Их не оказалось ни на теле судьи, ни в номере. И сейчас, стоя перед Лиссом, ветеран первой чеченской войны размышлял о том, во что это может ему обойтись.
Между тем Лисс вытер пальцы о платок и поинтересовался:
– Ну, как шло дело?
У Комика на лбу пролегли морщины недоумения.
– Вы же сами все знаете…
– Я вижу лишь итог. Поэтому и спрашиваю: как дело шло. Какие были непредвиденные обстоятельства, как исполнялись инструкции?
– Я поднялся в номер судьи… Вошел и стал осматривать помещение. Согласно инструкции.
– Дальше.
– Дальше… я вышел из номера.
– Все?
– Все.
– Где документы?
Комик стоял и лихорадочно думал о том, как собственный страх можно обосновать форсмажорными обстоятельствами.
– Я не сумел взять документы… То есть, Лисс… Их не было. Я их не нашел.
Лисс, взявший в руку новый стакан и уже потянувшийся было к бутылке, разжал пальцы. Глухо стукнув о дубовый паркет, стакан покатился, бренча своими гранями.
– Что… Что ты сказал? Еще раз объясни мне – где… документы?
– Лисс, – поспешил объяснить Комик, – никаких бумаг в номере Феклистова не было! Обшарил каждый угол! Я даже в люстру заглянул!! Их не было и в карманах у судьи…
Произнеся «их не было», Ремизов испугался собственных слов. А когда он увидел лицо авторитета, осекся окончательно. Глаза Лисса смотрели на него с каким-то подозрительным и двусмысленным оловянным блеском.
– А что значит – «не было»? – Голос хозяина был глух, как заржавевший пионерский горн.
– Черт, да как объяснить-то?! Их не было в номере!! Ты сомневаешься, что я мог лохануться и не найти бумаг?!
В голове Михаила Лисса вновь вспыхнул пожар. Секунду назад он едва смог подавить в себе желание встать из кресла, выдернуть из-за пазухи парня с косичкой тяжелую «беретту» и разрядить весь магазин в голову этому гнусному Ремизову. Вызывая Комика к себе на разговор, он хотел отчитать его за то, что тот, вопреки всем указаниям, прибыл не сразу, а ждал вызова. Но это было мелочью по сравнению с тем, о чем Лисс узнал сейчас. Сколько времени ушло на то, чтобы выследить место, куда убыл из Мрянска Феклистов?! Полторы недели! Этот судья мотался по городам и весям, скрываясь от Лисса, целых десять дней, хотя еще неделю назад было известно, что всплывет он именно в Москве, и именно в этой, от подвала до крыши «замусоренной» ночлежке!.. Еще несколько дней ушло на то, чтобы устроить «мокрушника» Ремизова в охрану гостиницы. Пусть он жаден, но дело свое знает и в любой момент может подстраховать! Возможно, подстраховать так, как это не способен сделать даже Саша!..
Но сейчас, когда Комику нужно было сделать одну простую вещь, выясняется, что этот мясник, незаменимый, когда нужно отстреляться от взвода омоновцев, не способен найти бумажки в двухместном номере. Зная о сложности дела, Лисс выполнил все трудное и рисковое сам, доверив Ремизову лишь войти в номер и забрать бумаги. И он этого не сделал…
И теперь вместо чувства облегчения к прежним проблемам добавилось подозрение на то, что
