благородный гаучо или простой вакеро?
Инспектор недоверчиво усмехнулся, забрал у Зорро транку, долго разглядывал со всех сторон, потом отнес к технику и поместил перед экраном:
— Проверьте-ка эту штуку, да поживее!
— Все чисто, синьор, — сообщил оператор через несколько секунд. — Дерево, очень прочная кожа, немного резины и совсем мало металла.
Инспектор вернул транку владельцу, но его все еще одолевали сомнения.
— Что вы с ней делаете? — спросил он с любопытством.
— Что я с ней делаю? — растерялся Хуарес — Я ее ношу, только и всего! Я гаучо и джентльмен, к вашему сведению! — Он оскорбленно выпрямился и с вызовом произнес: — Или вы сомневаетесь в моем слове, синьор?
Инспектор тоже выпрямился во весь рост.
— У меня и в мыслях не было подвергать сомнению ваши слова, но если синьор считает, что его честь затронута…
Двое таможенников шагнули вперед и заняли места справа и слева от начальника. Один из них сказал:
— Если синьор инспектор нуждается в услугах секундантов…
— Успокойтесь, джентльмены, прошу вас! — поспешил вмешаться доктор Хорстен. — Вне всякого сомнения, вы оба люди чести, просто у каждого мира свои традиции и обычаи. Я уверен, что это маленькое недоразумение легко разрешить без всякого кровопролития.
Джерри внезапно охватил приступ безудержного смеха. Все присутствующие разом повернулись к нему. Взоры фьорентийцев были холоднее льда, в глазах Дорна Хорстена читалось отчаяние.
— Вас что-то развеселило, синьор… э-э… Родс? — нарушил затянувшееся молчание инспектор.
— Прекрати смеяться над тем, как я меняю Гертруде трусики, дядя Джерри! — возмущенно воскликнула
Элен.
Родс поперхнулся и умолк, растерянно обводя слегка расширенными глазами окружающих, но быстро сориентировался и склонился над кукольной коробкой.
— Извини, крошка, — сказал он, — у тебя действительно очень забавно получается.
Инспектор разочарованно отвернулся и вновь обратился к Зорро Хуаресу.
— Я в любое время к вашим услугам, синьор, — произнес он формальным тоном. — Если вы полагаете, что честь ваша требует сатисфакции, ваши спутники, я уверен, не откажутся представлять ваши интересы.
— Послушайте… — начал Хорстен.
Что-то негромко звякнуло. Все присутствующие автоматически опустили глаза и увидели лежащую на полу бляху. Это была простая бронзовая бляха, в центре которой крупными буквами было выбито: «Секция джи». А если напрячь зрение, можно было прочесть опоясывающую ее по периметру надпись мелким шрифтом: Межпланетный департамент юстиции.
Инспектор выпучил глаза:
— Это еще что такое?
Элен молниеносно сграбастала своей ручонкой бронзовый диск, пронзительно вереща:
— Никому не отдам мою бляху юного агента «секции джи»!
Возможно, ей и это сошло бы с рук, если бы не один из таможенников, все это время не сводивший глаз с Джерри Родса.
— Готов поклясться, что эта штука выскользнула из… — начал фьорентиец, но договорить так и не успел.
— Спасайтесь! Землетрясение! — заорал во всю глотку Дорн Хорстен, раскорячившись в дверном проеме. — Прячьтесь под столы, под кресла, под любое прикрытие! Элен, девочка моя, сюда!
Зорро Хуарес среагировал первым и принялся размахивать руками и направлять опешивших таможенников в укрытия.
— Полезайте под столы или встаньте в дверях и держитесь за стояк, — напутствовал он. — Если крыша обрушится, у вас еще будет шанс!
Хорстен раскачивался из стороны в сторону, крепко ухватившись руками за вертикальные стояки.
— Землетрясение! — снова взревел он дурным голосом. — Элен, где же ты?!
Комната заходила ходуном. Висящий на стене портрет какого-то важного государственного деятеля с дребезжанием раскачивался из стороны в сторону со все увеличивающейся амплитудой. На лицах парализованных шоком фьорентийцев наконец-то появились первые признаки осознания опасности.
— Прячьтесь быстрее! — опять закричал Зорро. — Если рухнет крыша, всем конец!
Элен, метнув быстрый, проницательный взгляд на «папулю», издала оглушительный вопль и ринулась прямо в объятия к тому самому чересчур внимательному таможеннику, который собирался в чем-то обвинить Джерри Родса. Она крепко обхватила его за шею и обвила своими пухлыми детскими ножками талию фьорентийца. Непрерывно визжа: «Спасите меня! Спасите!», она незаметно извлекла из складок платьица миниатюрную булавку.
4
Несколько минут спустя доктор Хорстен, общепризнанный эксперт по одноклеточным водорослям, осторожно разжал пальцы, которыми он судорожно цеплялся за дверной косяк, вынул из кармана большой белый платок и с облегчением вытер покрытый испариной лоб. Затем снял пенсне и тем же платком тщательно протер стекла.
— Ужасно боюсь землетрясений! — признался он, переводя дух.
Остальные, убедившись, что опасность миновала, начали выползать на свет из укрытий. Зорро и инспектор нашли убежище под притолокой второй двери, ведущей в места общего пользования. Джерри спрятался под столом начальника. Судя по разбирающему его смеху, он находился на грани истерики. Двое таможенников успели влезть под длинный стол, на котором громоздился досматриваемый багаж. Элен тоже была с ними. Она уже успела оправиться от потрясения и весело хихикала, потешаясь над живописными позами скорчившихся на полу взрослых. А те, смущенно переглядываясь и отряхиваясь, поднимались на ноги и собирались в центре помещения.
— В дверях больше шансов остаться невредимым во время подземного толчка, — пояснил доктор Хорстен. — В Японии, где землетрясения случаются сплошь и рядом, люди только так и спасаются. Я знаю, потому что сам там жил.
— У нас на Вакамундо то же самое, — подтвердил Хуарес.
— Большое спасибо, синьоры, вы нас очень выручили, — поблагодарил инспектор. — Дело в том, что для меня это землетрясение — первое в жизни. И первое за всю историю Фьоренцы, насколько мне известно. Эй, что это там с Рудольфом?
Рудольфом, как выяснилось, звали таможенника, в объятиях которого искала спасения перепуганная Элен. Он неподвижно лежал на полу с остекленевшим взглядом. Хорстен склонился над ним, завернул веко, осмотрел зрачки и озабоченно покачал головой.
— Шок, — объявил он.
