Максимум четыре. Управиться с этакой работой за одну ночь – мировой рекорд. Впрочем, он и есть мировой рекордсмен. Не многие знают его в Равиане, но стоит им услышать его имя, и ему тотчас влепят пулю в лоб, для первого знакомства…
Прежде всего надо разжиться инструментом.
– Скажи, сынок, – окликнул он первого попавшегося мальчонку. – Где живет торговец скобяными товарами? Я должен ему кое-что передать.
– Вон в том желтом доме в конце улицы. Только вряд ли он дома сидит, сейчас все наши к ратуше пошли!
– Ах, какая жалость! – Он погладил мальчонку по голове и направился к нужному дому. Обошел его со всех сторон. Одно окно со стороны двора оказалось открытым. Пенкрофт забрался внутрь и на ощупь вскоре определил, что находится в ванной. Ему повезло: в доме никого не было, должно быть, к ратуше подались. В этих краях люди мрут как мухи, а вот краж и грабежей, видать, не случалось с незапамятных времен.
В считанные минуты Пенкрофт проник в лавку, обнаружил там велосипед, и снял с него фонарик. Теперь света было достаточно. Среди скобяных изделий попались два-три первоклассных инструмента, да и остальные были вполне подходящими.
Та-ак, пошли по порядку! Здесь, на Дальнем Западе, торговцы скобяными изделиями, как правило, снабжают жителей всеми видами металлического товара. И заказами на поставку всего на свете – от пылесоса до грузовика и запчастей к ним – занимаются тоже они. Хорошо, если в данном случае окажется так же; если нет – тогда беда. Пенкрофт сел на какой-то железный ящик, поверх которого были стопой навалены конторские книги. Среди них ему попалась учетная книга с наклейкой: «Клинкер и Бах. Денежные сейфы». Ура, то, что надо! Внутри было вложено письмо от фирмы, в котором предлагалось имеющиеся в городе пять сейфов обменять с небольшой доплатой на более современные. За посредничество торговцу скобяным товаром, господину Питеру Поларду были обещаны комиссионные. В книге значилось, что четырьмя сейфами владели (соответственно) адвокат Раггамбо, нотариус Вольф, рантье (понимай – ростовщик) Тернер и трактирщик Карлос. Точные адреса прилагались, а вот план городских улиц с отмеченными домами, к сожалению, нет.
Ладно, идем на новый мировой рекорд и будем надеяться, что граждане Равиана задержатся в ратуше.
Первый сейф дался легко. Прежний Неудачник (а ныне везунчик Пенкрофт) считал это дурной приметой. В доме никого не было. Пенкрофт проник внутрь с черного хода, и последовала тонкая, точная, как расписание поездов, работа за рекордно короткий срок. В сейфе обнаружился батон копченой колбасы, порошок от насекомых и несколько английских булавок – добыча для морального поощрения взломщика.
Нечего расстраиваться, в конце концов драгоценности Марлоу стоили не намного дороже с той лишь разницей, что тогда он старался ради денег, а теперь – на благо людей, которые верят в него и готовы следовать за ним хоть куда.
Знать бы только – куда? Ах, да не все ли равно! Главное, что они знают.
Во втором месте, едва лишь луч фонарика выхватил из темноты заветный сейф, из соседней комнаты через открытую дверь послышался сонный голос:
– Это ты, Эдди?
Пенкрофт что-то буркнул в ответ и тотчас выключил фонарик. В соседней комнате заскрипела кровать, и кто-то вошел. Взломщик взмахнул кулаком, метя в голову, но промахнулся. Раздался разъяренный мужской крик, и чья-то мощная лапища сгребла его в охапку и рванула на себя. Но тут уж Пенкрофт подсуетился, кулак его без промаха достал подбородок противника. Тот захрипел и повалился на пол. Пенкрофт включил фонарик – Вандрамас!
Вспомнить бы, где мы находимся? Ага, у Тернера! Пенкрофт связал Вандрамаса и заткнул ему рот, чтобы не пел и не произносил свои длинные монологи на языке инопланетян.
Он слегка разнервничался, поэтому вскрыл сейф с пятнадцатиминутным опозданием. Внутри все было забито бумагами, письмами и денежными банкнотами. Пенкрофт с молниеносной быстротой вскрывал конверты. Достаточно было прочесть хотя бы фразу, и становилось ясно, что упомянутые в письме дела не касаются Филиппона.
Но вот одно письмо привлекло его внимание. Судя по всему, Вандрамас в этом доме родственник или клиент.
«Господин Марлоу разрешил изготовить новые оправы для фамильных драгоценностей и продать их дочери мексиканского президента под видом украшений российской короны. На указанных образцах видна мексиканская государственная печать, в неповторимой гравировке голландского ювелира Гиршмана…»
Значит, факт взлома Марлоу использовал, чтобы заполучить страховку, а сам под шумок продал подлинные драгоценности дочери мексиканского президента. Понятно, ведь Вандрамас из Центральной Америки и работает на Мексику! А Марлоу вскорости вернулся домой, и оказалось, что он по-прежнему богат… Потому что Неудачник вскрыл у него сейф – вот на чем он разбогател! Пенкрофт сунул письмо в карман. Некогда заниматься личными делами, речь идет о судьбе Филиппона!
Сейфом, принадлежавшим трактирщику Карлосу, к сожалению, пришлось заниматься в ратуше. На втором этаже витийствовали горожане, а внизу было пусто, околачивался только парень, разливавший выпивку. Жилая часть находилась позади стойки – с этой стороны Пенкрофт и проник в зал. Огрел бармена стулом по голове, погасил свет, с уверенным видом хозяина или нового работника, насвистывая, вышел на улицу и опустил жалюзи.
– Эй, парень! Налей-ка стаканчик! – обратился к нему какой-то гуляка.
– Не имею права, – ответил Пенкрофт. – Городской голова строго-настрого запретил. Всем велено собраться в зале, сегодня великий день!
– Великим будет день, когда мы схватим Бенджамина Вальтера!
– Считай, что он уже перед тобой. – Пенкрофт вошел внутрь и опустил жалюзи наглухо.
…Сейф наконец открыт. Пенкрофт поспешно перебирал счета, документы, как вдруг со второго этажа с криками и шумом хлынула публика. Кто-то забарабанил по жалюзи. Бармена пришлось оглушать уже дважды, потому как он, едва очухавшись, норовил подняться.
Окно на жилой половине грохнуло, посыпались осколки стекла.
– Я не запирал дверь! – послышался чей-то раскатистый голос. – Видать, там кто-то есть!
Пенкрофт угомонил бармена по третьему разу, чтобы хоть тот не действовал на нервы, и спрятался у двери. Вот кто-то поднял жалюзи. Пенкрофт выпустил несколько пуль поверх голов столпившихся у входа. Мужчины в панике разбежались в разные стороны, а наш герой в два прыжка очутился снаружи и влетел в ближайший переулок. Наткнувшись на какого-то прохожего, сбил его мощным ударом – нечего путаться под ногами! И понесся прочь, провожаемый градом пуль.
Крики, топот бегущих ног раздавались со всех сторон, в окнах вспыхивал свет, а ему еще предстояло повозиться с сейфом адвоката Раггамбо.
Свернув за угол, он увидел распахнутую калитку, вбежал. Затем, по отработанному методу, взлетел по лестнице на чердак, выбрался на крышу, после чего спустился с противоположной стороны. Здесь было потише, только навстречу ему, пошатываясь, брел пьяный.
– Прошу прощения, сеньор, – окликнул его пьянчужка. – Не знаете, с чего это они все как с ума посходили?
Но у Пенкрофта одно было на уме: как попасть к дому адвоката?
– Все бросились разыскивать сеньора Раггамбо. Его младшего брата пристрелили! Вы, кстати, не знаете, где он живет?
– Каррамба! – воскликнул мгновенно протрезвевший субъект и схватился за револьвер. – Братья Маллино поплатятся за это кровью!
Что же он опять натворил?!
– Сеньор! – схватил его за рукав Пенкрофт. – Где живет адвокат Раггамбо?
– Отвяжись, пес настырный! Я и есть адвокат Раггамбо!
Размахивая двумя револьверами, мститель умчался, оставив застывшего столбом Пенкрофта посреди улицы. Выходит, он подложил свинью ни в чем не повинным братьям Маллино.
– Сеньор! – бросился Пенкрофт к следующему прохожему. – Брат адвоката Раггамбо застрелен, и…
