Вольдемар замахнулся. Лицо у него раскраснелось, веки часто моргали.
— Кончайте кипешь, придурки, — Тоха легонько оттолкнул девушку и погрозил кулаком приятелю. — Я вам сейчас обоим настреляю по хлебальникам! Развоевались… А ну, быстро вперед пошли! Мы из-за вас и за час не дойдем.
Развернувшись, Вольдемар зашагал дальше. Впереди послышался шум автомобильного двигателя: машина 'скорой помощи' проползла через перекресток. Следом ехал оливковый автобус с закрашенными белой краской окнами. Деня закашлялся и громко харкнул на дорогу мокротой.
— Хотел бы я пошарить в чемоданчике этого 'айболита', — сказал он со вздохом. — Сколько там всего вкусного.
— Ни хрена там нет, — буркнул Вольдемар. — Откуда у врача что-то полезное в такой дыре… Анальгин и магнезия.
— Точно, — мрачно подтвердил Тоха. — Я пару раз в позапрошлом году, когда прижало на хате, звонил им, так они даже не приехали, пидарасы. А соседка… Я с ней здоровался сейчас, — он оглянулся, но женщин у ворот уже не было, — баба Галя, так у нее в прошлом году инфаркт был из-за того, что пидарасы целых два часа на вызов ехали. Еле откачали в реанимации…
— У меня знакомый врач работал в реанимации, — вспомнила Ксюха. — Так он рассказывал, что у них промедола, омнопона, хоть жопой жуй. Коли — не хочу.
— Малинник, — причмокнул Тоха. — Так давай к нему заглянем: пусть подгонит пару стекляшек.
Девушка отрицательно покрутила головой.
— Он два года назад в Штаты отвалил на постоянку, — сказала она. — А я только-только в систему входила… Всего несколько раз к нему ночью на работу приезжала, когда он дежурил. Мы вместе омнопоном ширялись, а утром, после работы, в пиццерию шли. У них рядом с больницей круглосуточная забегаловка, очень классную пиццу там делали… Хорошо было, — девушка вздохнула.
— Ну да, — негромко сказал Вольдемар, — сосать не мешки ворочать.
— Да… — протянул Тоха. — Были времена. Я тоже с одной медсестрой, как-то познакомился. Она мне всяко-разно доставала. Но сука была еще та. Просто так ничего не давала — башлять приходилось. И мозги при этом трахала, врагу не пожелаешь!
— Ты про Марту? — поинтересовался Вольдемар. — Беленькая такая?
— Нет. Про Аньку. Ты ее не видел.
Они вышли на окраину поселка, заковыляли по разбитой асфальтовой дороге. Справа и слева тянулся редкий лесок, за которым просматривались пустые песчаные пляжи. Было жарко. Спины и лбы идущих покрылись испариной. Чувствуя себя совершенно разбитой, Ксюха бормотала ругательства, а Деня все время кашлял. Через пол часа они вышли к шоссе.
На лавочке под навесом сидели четыре женщины с пакетами и сумками. Чуть в сторонке курили двое мужчин. Люди пришли сюда, чтобы сесть на маршрутный автобус. Два раза в день — утром и вечером — машина совершала рейсы из Берегового в Заднепровск, подбирая желающих из Приморска.
— Успели, — Тоха тяжело дышал.
— Да еще целых десять минут, — посмотрел на часы Вольдемар. — Зря пороли горячку.
Деня достал из своей сумки пластиковую бутылку с водой и принялся жадно пить. Женщины с лавки неодобрительно смотрели на молодых людей. Тоха на всякий случай поздоровался. Одна из теток небрежно кивнула в ответ.
— Дай, — Ксюха почти вырвала бутылку из рук. — Я тоже хочу.
— Мне оставьте, — потребовал Вольдемар.
— Свое надо иметь, — огрызнулась девушка. — Тут мне не хватит.
— Да ты совсем охренела, — вскинулся Вольдемар. — Дай сюда! — он попытался схватить бутылку, но Оксана отскочила назад и спрятала воду за спину.
— Отвали, козел, — выкрикнула она. — Из лужи пей!
— Да кончайте вы, — зашипел Тоха. — Люди смотрят.
— Мне люди по хуй, — взвился Вольдемар и кинулся к девушке.
Несколько минут он гонялся за ней по обочине. Ксюха соскочила в придорожную канаву, вылезла на другой стороне. Отбежав шагов на двадцать, она принялась лить себе воду на лицо. Матерясь, Вольдемар неловко перепрыгнул через канаву. Правая ступня у него подвернулась — громко вскрикнув, парень упал на землю. Падая, он выставил ладони вперед и ободрал их о гравий.
Вольдемар снова вскрикнул от боли и зло выругался. Курившие у навеса мужики захохотали, а одна из женщин громко сказала:
— Совсем с ума посходили.
— Не ной, — Тоха тяжело перебрался через канаву и протянул руку сидящему на земле приятелю. — Вставай.
— Я эту суку убью сейчас, — Вольдемар ухватился за руку и рывком поднялся. — Я ее… А-а-а! — сделав шаг, он взвизгнул. — Черт, черт! Я сломал ногу!
Покачиваясь, он стоял на одной ноге. Правая ступня в черном носке и коричневой сандалии раскачивалась в воздухе. Оксана подошла ближе. Корча презрительные гримасы, присела на корточки шагах в десяти. Вольдемар сделал попытку стать на поврежденную ногу, шагнул, но снова взвыл от боли и задрал ее вверх. На глазах у него выступили крупные слезы.
— Ну вот, вашу мать, — сказал Деня. — Доигрались, уроды.
Один из мужчин отбросил окурок и подошел к канаве. Легко перепрыгнув через нее, он остановился перед ноющим Вольдемаром.
— Посади его, — приказал Тохе мужчина. — Это вывих. Я ему вправлю, пусть только сядет.
Тоха послушно усадил приятеля на землю.
— Больно, — прохныкал Вольдемар. — А если там перелом?
— Какой перелом, — мужчина присел. — Так болит? — он бесцеремонно помял поврежденный голеностоп. — А так?
Вольдемар постанывал и тряс головой.
— Нету у тебя перелома, — сказал мужчина, поднимаясь. — И вывиха нет, — он достал сигарету. — Подвернул просто. Перебинтовать нужно сустав и полежать, — он посмотрел на часы. — Уже семь минут десятого. Где этот гребаный автобус?
Утратив интерес к Вольдемару, мужчина вернулся под навес и принялся громко возмущаться опаздывающей маршруткой. Вскоре к нему присоединились тетки, сидевшие на лавке. Одна из них заметила, что за время, которое они ждут автобус по шоссе не проехало ни одной машины. Ожидающие принялись на все лады склонять Ваську — водителя автобуса и высказывать всяческие предположения по поводу его отсутствия.
— Никогда такого не было, — невысокая загорелая толстуха лет пятидесяти вышла на шоссе. — Никогда он не опаздывал.
— Может авария? — спросила другая.
Толстуха нервно расхаживала по дороге и вытягивала шею, словно пытаясь заглянуть за горизонт. Ей хотелось увидеть приближающийся автобус, но на шоссе с обеих сторон было пусто.
— Я не могу идти, — сказал Вольдемар постанывая. — Нога болит… У-у-у, с-с-сука! — он оглянулся на девушку. — Хрен ты у меня дозу получишь!
— При чем здесь я, — пожала плечами Ксюха. — Не фиг козлом скакать, придурок.
Вольдемар принялся громко материться, но мужчина, осматривавший ему ногу, обернулся и грозно прикрикнул:
— Заткнись, сопляк! Чтоб я больше не слышал тебя!
— Совсем совесть потеряли, — возмутилась какая-то женщина. — Уши вянут от матов. Так бы взяла и иголкой рот зашила!
Вольдемар притих, стал беззвучно шевелить бледными губами.
— Двадцать минут прошло, — озабоченно сказал Деня. — А если он вообще не приедет? Что тогда будем делать?
— Приедет, — ответил Тоха, закуривая. — Быть такого не может…
— Я не поеду с этой сукой, — в голосе Вольдемара слышалась мрачная решимость. — Вы как хотите,
