— Ясное дело, для тебя это так. Может быть, пора начать воспринимать то, что я говорю, всерьез?
Шон, который был уже в дверях, обернулся и наградил ее уничтожающим взглядом.
— Энджела, дорогуша, детка моя милая. Я не хочу говорить покровительственно, но ты не думаешь, что заходишь чуть дальше, чем следует?
Она яростно сверкнула на него глазами и огрызнулась:
— Если проблема в деньгах, за новые замки заплачу я.
Шон шлепнул себя ладонью по лбу.
— Господи Иисусе! Что я сделал, чтобы заслужить такое?
Они уставились друг на друга, внезапно почувствовав себя чужими.
Энджела протиснулась мимо мужа и побежала вверх по лестнице. Шон, красный как рак, проводил ее глазами.
— Энджела! У нас нет времени ругаться, слышишь? Попросту нет времени!
Она стояла у окна спальни, пристально глядя на задний двор, на клетку, и ждала, чтобы Шон ушел.
— Если захочешь присоединиться к нам с Джеком, мы в час будем в «Демонико», — донесся снизу голос Шона.
Через секунду она услышала, как хлопнула дверца его машины и заработал мотор.
Энджела дождалась, чтобы шум мотора затих вдали, и только тогда сошла вниз. В кухне она обнаружила миссис Салливэн. Сидя у стола, та чистила серебряные и бронзовые безделушки и казалась даже более молчаливой, чем обычно. Возможно, ее смутил скандал. Энджела сердито плеснула в блюдце молока и хлопнула дверцей холодильника. Блюдце она отнесла к клетке, напомнила себе: гамбургер, сегодня днем, в супермаркете, и поставила блюдце внутрь, стараясь не задеть пластинку.
Когда Энджела вернулась, миссис Салливэн подняла голову.
— Я утром снова проверила в подвале. Никаких следов крыс. Ни живых, ни дохлых.
— Это хорошо, — отозвалась Энджела и убыла в кабинет.
Она вырвала из телефонного блокнота листок.
— Проверяйте время от времени, ладно? — крикнула она.
Миссис Салливэн не ответила.
Энджела стащила со стола Шона карандаш и пошла по комнатам, обследуя дверные замки и оконные шпингалеты. Испорченные или не внушающие доверия она заносила в список. В гостиной Энджела положила карандаш и бумагу на каминную полку и стала проверять окна. Один шпингалет она сочла годным к службе, второй — приглашением немедленно войти.
Когда она взяла свой список, чтобы дополнить его, ей на глаза попалась серебряная крестильная чашечка. Потемневшая, в пятнах. Миссис Салливэн явно не чистила ее несколько недель. Энджела нетерпеливо взяла чашечку в руки, намереваясь обратить на нее внимание миссис Салливэн, и заметила другую странность: сама деревянная полированная полка была покрыта пленкой пыли. В пыли были процарапаны длинные бороздки, которые вели к каменной голове и от нее. Бороздки выглядели так, словно по полке что-то тащили волоком. Словно раз за разом сдвигали камень с полки для осмотра и водворяли на место. Однако внимание Энджелы привлекли не следы, а пыль. Она провела по шелковистой поверхности пальцем и исследовала серый налет.
Миссис Салливэн как раз наносила завершающие штрихи на пару георгианских серебряных подсвечников, когда Энджела протянула ей покрытую пятнами серебряную чашу.
— Как там «Пледж», еще есть? — тактично поинтересовалась Энджела, пытаясь незаметно перейти к предмету разговора.
Миссис Салливэн призналась, что в кухонном шкафу стоят три полных жестянки, и принялась надраивать чашу.
Энджела, которая еще не успокоилась после размолвки с Шоном, наградила необщительную даму долгим неподвижным взглядом. Та избегала смотреть ей в глаза. Очень скоро терпение Энджелы лопнуло.
— Вы забыли о каминной полке в гостиной, — фыркнула она. — На ней пыли целый дюйм.
Миссис Салливэн стрельнула в нее глазами. Взгляд был жестким, пронзительным.
— Я до этой полки и пальцем не дотронусь, — слова она выговаривала медленно, как проклятия, — ни за какие коврижки.
Брови Энджелы взлетели кверху. Она усомнилась, верно ли расслышала, и раскрыла от изумления рот.
— Это почему же?
Миссис Салливэн встала, подошла к раковине и начала смывать с рук порошок для чистки серебра.
— Вы верите в удачу?
Энджела вытаращила глаза на спину экономки, выражавшую неприязнь.
— В удачу? — Она немного подумала. — Конечно. Наверное, верю. А что? При чем тут это?
— Значит, и в невезение верите?
Энджела нахмурилась. Что она несет, черт ее возьми?
— Наверное, должна, — признала она. — Если веришь в одно, то нужно верить и в другое. А что?
Она опустилась на стул, который только что освободила миссис Салливэн.
Миссис Салливэн подошла к столу и с силой оперлась на него ладонями. Она взглянула прямо в глаза Энджеле и выпятила подбородок.
— Ну так поверьте мне на слово, — тихо проговорила она. — Этот камень приносит несчастье.
Энджела потерянно уставилась на экономку.
— Камень?
Лицо немолодой женщины исказила гримаса нетерпения.
— Колдовской камень, который вы привезли из Ирландии. В этом доме он только один. Тот, на полке в гостиной. — Она собрала вычищенные безделушки. — Говорю вам, они приносят несчастье, — с нажимом повторила она и подалась вперед, прижимая безделушки к переднику на животе. — Ваша подруга, бедняжка, а теперь котик, — прошептала миссис Салливэн. — Скажите мне, что это не несчастья, коли можете.
И направилась со своим грузом к двери.
— Я бы не стала держать такое на каминной полке, — объявила она. — И голыми руками притрагиваться не стала бы.
И скрылась.
Энджела смотрела ей вслед, раздираемая противоречивыми чувствами — удивлением, недоумением, нарастающей злостью. Да злостью ли? Не походило ли это чувство скорее на страх? Нет. Что-то внутри Энджелы решило, что это была злость — справедливая злость, с которой можно справиться, дать ей выход, разумно объяснить. В конце концов, Энджела все еще была сильно расстроена ссорой с Шоном — вот вам и почва для злости. Было достаточно противно стоять и вежливо притворяться, будто веришь всякой ерунде про енотов, а после из-за снисходительности Шона почувствовать себя истеричным дитятей. Но напороться еще и на нравоучения миссис Салливэн? Совершенно невероятно, как этой бабе хватило нахальства вылезти в такой момент со своими нелепыми байками!
— Миссис Салливэн! — резко крикнула она.
Ответа не было. Энджела слышала, как экономка тяжело топает наверху.
— Миссис Салливэн! — снова позвала она, погромче, разъярившись от того, что на нее не обращают внимания. — Я хочу, чтобы вы вымыли полку, слышите? Мне плевать, считайте этот камень хоть самим Сатаной. Наденьте резиновые перчатки, что ли. Хватит с меня на сегодня всякой чуши. Просто позаботьтесь, чтобы к моему возвращению все было сделано. Хорошо?
Энджела подошла к двери?
— Договорились? — проорала она. — Миссис Салливэн?!
Ответа она не получила.
Обед с Джеком Вейнтраубом в «Демонико» прошел весьма уныло. Разговор почти все время вертелся около последней поездки Джека на фестиваль в Канны.
Шон без конца бросал на Энджелу испытующие взгляды, но она оставалась холодной, смотрела свысока и ела без аппетита, не позволяя ему так легко сорваться с крючка.
