- Что это значит, Мозли? Моя дочь не привыкла приглашать в гости наемных рабочих, да и я, признаться, тоже!
Олтон умоляюще взглянул на Эйприл, как будто спрашивая, что делать дальше.
- Ну давай! - прошептала она, пытаясь его подбодрить. - Начинай!
- Начинай что? - Картер встал и вцепился в спинку стула. - Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? Мой ленч остывает, а я вынужден стоять здесь и любоваться своим бездельником- конюхом!
- Папа, ну выслушай же его, наконец! - проговорила Эйприл чуть не в слезах. - Я прошу тебя…
- Ну что ж, я жду. И мой ленч - тоже, - многозначительно произнес Картер и, обернувшись к Олтону, добавил: - Если ты пришел за прибавкой к жалованью, паренек, то только зря теряешь время. Ты не стоишь даже тех денег, что я тебе плачу. Из тебя никогда не получится первоклассный конюх, каким был Таггерт или его сын!
- Речь идет не о деньгах. Я ухожу на войну. Хочу сражаться с янки.
Олтон судорожно глотнул, при этом, его кадык дернулся вверх и вниз, и снова перевел умоляющий взгляд на Эйприл.
- Ну что ж, весьма похвально! Значит, мне придется подыскать тебе замену, что, впрочем, будет нетрудно… Но все это можно обсудить позднее. После ленча мы с Эйприл собирались на прогулку. Вот вернемся, тогда и поговорим.
- Я хочу жениться на вашей дочери, сэр.
Картер, который уже протянул дочери руку, чтобы идти в столовую, стремительно обернулся и уставился на молодого человека. Затем покачал головой и негромко сказал:
- Наверное, я ослышался, паренек…
- Не смейте называть меня «паренек»! - выкрикнул Олтон, заливаясь краской. - Я не мальчик, а взрослый мужчина и собираюсь сражаться за дело Юга. Я люблю вашу дочь и хочу, чтобы она стала моей женой прежде, чем я уйду на войну. Она может жить у моих родных и…
Олтон проговорил все это громко и бодро, словно опасаясь, что если хоть раз запнется, у него не хватит духу продолжить. Эйприл, как завороженная, не сводила с него глаз, молясь, чтобы он не сказал какого-нибудь неверного слова. Молодые люди смотрели друг на друга, боясь взглянуть на мистера Дженнингса. А его вид был ужасен: вены на шее вздулись, он судорожно сжимал и разжимал кулаки. Но вот терпение Картера лопнуло. Он прыгнул на Олтона, ударом сбил его с ног и вцепился тому в горло.
- Я убью тебя, паршивая белая шваль! - прохрипел он. - Никто не посмеет забрать ее у меня, слышишь? Я убью каждого, кто только прикоснется к ней!…
Испугавшись, что отец сейчас задушит Олтона, Эйприл закричала. Ноги ее будто приросли к полу. Но, собравшись с силами, она ринулась к отцу и, запустив руки в его шевелюру, попыталась оттащить от несчастного молодого человека.
Услышав крик, в кабинет вбежали камердинер и слуга.
- Остановите его! - закричала Эйприл, барахтаясь на полу - отец ударом кулака опрокинул и ее. - Остановите, или он убьет Олтона!…
Оба негра схватили Картера за плечи и попытались оттащить, но он вцепился в горло молодого человека мертвой хваткой. Эйприл видела, что глаза Олтона вылезают из орбит. Он судорожно хватал ртом воздух. Вначале его лицо сделалось красным, потом побелело и, наконец, стало мертвенно-серым. И все это время двое здоровых мужчин изо всех сил тянули Картера на себя, уговаривая отпустить парня, ведь так можно и убить его.
Видя, что дело принимает серьезный оборот, Эйприл в отчаянии обвела глазами комнату. На глаза ей попалась тяжелая папка, лежавшая на краю стола. Девушка схватила ее и, одним прыжком очутившись рядом с отцом, принялась изо всех сил колотить его по голове. Такая отчаянная мера возымела свое действие: Картер разжал наконец руки и упал на спину. Негры поспешили оттащить отчаянно упиравшегося хозяина подальше.
Эйприл опустилась на колени рядом с Олтоном. Несчастный молодой человек, пытаясь восстановить дыхание, кашлял и нервно потирал шею, на которой отчетливо проступили синяки.
- Олтон, дорогой, извини меня, пожалуйста! - всхлипнув, произнесла Эйприл. - Господи, ну кто бы мог подумать, что отец так себя поведет!…
- Я убью его! - продолжал бушевать Картер, пока слуги тащили хозяина из кабинета. - Ни один мужчина на свете не стоит моей дочери… Я убью каждого, кто только посмеет забрать ее у меня! Слышишь, ты, ублюдок? Я тебя прикончу, так и знай!…
- Бьюфорд, немедленно пошли кого-нибудь за доктором, - распорядилась Эйприл, помогая Олтону сесть.
- Да, мэм, я так и сделаю, - ответил слуга, - но только лучше бы маста Мозли поскорее уйти отсюда. Не знаю, долго ли мы сможем удерживать хозяина…
Старый негр был прав. Олтону нужно немедленно уйти. И не только из этого дома, но вообще куда- нибудь подальше… В кабинет вошла Поузи, ее глаза были круглыми от страха.
- Помоги мне увести его отсюда, - обратилась к ней Эйприл. - Сейчас же!
- Ты пойдешь со мной! - Олтон уже поднялся с пола и обнял девушку. - Я не могу оставить тебя с этим сумасшедшим, дорогая! Пойдем со мной…
С болью в сердце Эйприл наблюдала, как слуги волокли ее отца по лестнице, словно капризного ребенка.
- Я не могу его бросить, - прошептала она сквозь слезы. - Нет, только не теперь, когда отец так нуждается во мне!…
Олтон прижал Эйприл к себе с такой силой, что она услышала, как бешено колотится его сердце.
- Я люблю тебя, Эйприл! И хочу забрать из этого кошмара… Ведь все уже знают, что твой отец сошел с ума, а сегодня я сам это видел. Я боюсь за тебя, дорогая…
Она не решилась признаться, что разделяет эти страхи. В этот момент она думала лишь о том, что любит отца. Да она ни за что себе не простит, если сейчас его бросит! Кто, кроме нее, позаботится об отце? Бьюфорд, Поузи, да и все остальные слуги, по всей вероятности, тоже сбегут. Они ни за что не останутся в одном доме с человеком, которого смертельно боятся.
- Олтон, выслушай меня, пожалуйста… - начала Эйприл, стараясь сдержать слезы. - Когда отец немного успокоится, мы с тобой встретимся и обо всем договоримся. Я пошлю тебе записку, обещаю! А теперь уходи, прошу тебя, уходи сейчас же…
Молодой человек внимательно посмотрел на нее, потом угрюмо кивнул:
- Хорошо. Но я еще вернусь и, если понадобится, силой вытащу тебя отсюда. Я не могу отправиться на войну, оставив любимую с этим сумасшедшим! Я знаю, что ты любишь меня, Эйприл. Конечно, он твой отец, но ты должна в конце концов подумать и о себе…
Он наклонился и впился в ее губы властным, настойчивым поцелуем. Эйприл уперлась руками в плечи Олтона и с силой оттолкнула его:
- Пожалуйста, уходи! Уходи сейчас же, пока не случилась беда…
- Хорошо, Эйприл, я ухожу. Но обещай, что ты придешь ко мне!
- Да-да, Олтон, конечно. Только уходи поскорее!…
И вдруг до них донесся истошный крик. Все трое - Эйприл, Олтон и Поузи - со страхом посмотрели наверх. Этот жуткий вопль, казалось, сотрясал ведь дом. От него дрожали стены…
- Лорена! - бушевал Картер. - Лорена, я убью тебя, если ты уйдешь! Клянусь Богом, убью!…
- О Боже всемогущий! - Поузи закрыла лицо фартуком. - Хозяин потерял рассудок. Этот человек сошел с ума!… - И она в испуге выбежала из комнаты.
Олтон снова схватил Эйприл за плечи.
- Да, он сошел с ума. Тебе опасно оставаться здесь!
- Отец болен. Поверь мне, Олтон, он просто болен… Уходи побыстрее. Пока ты здесь, он не успокоится!
- Но я боюсь за тебя! Я не могу оставить тебя здесь одну. Мало ли что взбредет ему в голову? Собери вещи, и мы уйдем вместе!…
- Я не могу оставить отца в таком состоянии! - в отчаянии выкрикнула она. - Неужели ты не
