Поэма начинается описанием московского бала. Гости съехались, пожилые дамы в пышных уборах сидят около стен и смотрят на толпу с «тупым вниманием». Вельможи в лентах и звездах сидят за картами и иногда приходят взглянуть на танцующих. Молодые красавицы кружатся, «Гусар крутит свои усы,/ Писатель чопорно острится». Вдруг все смутились; посыпались вопросы. Княгиня Нина вдруг уехала с бала. «В кадрили весело вертясь,/ Вдруг помертвела! — Что причиной?/ Ах, Боже мой! Скажите, князь,/ Скажите, что с княгиней Ниной,/ Женою вашею?» — «Бог весть», — отвечает с супружеским равнодушием князь, занятый своим бостоном. Поэт отвечает вместо князя. Ответ и составляет поэму.
О черноглазой красавице княгине Нине много злословят, и не без причины: дом ее еще недавно был наполнен и записными волокитами, и миловидными юношами, соблазнительные связи сменяли одна другую; к истинной любви Нина, кажется, не способна: «В ней жар упившейся вакханки,/ Горячки жар — не жар любви». В своих любовниках она видит не их самих, но «своенравный лик», созданный в ее мечтах; очарование проходит, и она оставляет их холодно и без сожаления.
Но недавно жизнь Нины изменилась: «посланник рока ей предстал».
Арсений недавно вернулся из чужих краев. В нем нет изнеженной красоты обычных посетителей дома Нины; на его лице следы тяжелого опыта, в его глазах «беспечность мрачная», на губах не улыбка, а усмешка. В разговорах Арсений обнаруживает знание людей, его шутки лукавы и остры, он разборчиво судит об искусстве; он сдержан и внешне холоден, но видно, что он способен испытывать сильные чувства.
Достаточно опытный, Арсений не сразу поддается обаянию Нины, хотя та и употребляет все известные ей средства, чтобы привлечь его; наконец «всемогущее мгновенье» сближает их. Нина «полна блаженства жизни новой»; но Арсений уже через два-три дня опять таков, как прежде: суровый, унылый и рассеянный. Все попытки Нины развлечь его бесполезны.
Наконец она требует объяснений: «Скажи, за что твое презренье?» Нина боится, что Арсения отталкивает мысль о ее бурном прошлом; воспоминания тяжелы и ей самой. Она просит Арсения бежать с нею — хотя бы в Италию, которую он так любит — и там, в безвестности и спокойствии, провести остаток жизни. Арсений молчит, и Нина не может не заметить «упорного холода» его души; отчаявшаяся Нина плачет и называет свою несчастную любовь казнью свыше за грехи. Тут уверениями в любви Арсений на время успокаивает Нину.
На следующий вечер любовники мирно сидят в доме Нины; Нина дремлет, Арсений в задумчивости что-то небрежно рисует на визитной карточке и вдруг нечаянно восклицает: «Как похож!» Нина уверена, что Арсений рисовал ее портрет; смотрит — и видит женщину, вовсе на нее не похожую: «жеманная девчонка/ Со сладкой глупостью в глазах,/ В кудрях мохнатых, как болонка,/ С улыбкой сонной на устах!» Сначала Нина гордо заявляет, что не верит, чтобы такая могла быть соперницей для нее; но ревность мучает ее: лицо мертвенно бледно и покрылось холодным потом, она чуть дышит, губы посинели, и на «долгое мгновенье» она почти теряет дар речи. Наконец Нина умоляет Арсения рассказать ей все, признается, что ревность убивает ее, и говорит, между прочим, что у нее есть кольцо с ядом — талисман Востока.
Арсений берет Нину за руку и рассказывает, что у него была невеста Ольга, голубоглазая и кудрявая; он рос с ней вместе. После помолвки Арсений ввел в дом Ольги своего друга и вскоре приревновал к нему; на укоризны Арсения Ольга отвечает «детским смехом»; взбешенный Арсений оставляет ее, затевает ссору с соперником, они стреляются, Арсений тяжело ранен. Выздоровев, Арсений уезжает за границу. Впервые утешиться, по его словам, он смог только с Ниной.
На исповедь Арсения Нина не отвечает ничего; видно только, что она измучена.
Еще несколько недель прошли в размолвках и «несчастливых» примирениях. Однажды — Арсений не был у Нины уже несколько дней — Нине принесли письмо, в нем Арсений прощался с ней: он встретил Ольгу и понял, что его ревность была «неправой и смешною».
Нина не выезжает и никого не принимает, отказывается от пищи и «недвижная, немая,/ Сидит и с места одного/ Не сводит взора своего». Вдруг к ней приходит муж: смущенный странным поведением Нины, он упрекает ее за «причуды» и зовет на бал, где, между прочим, должны быть молодые — Арсений с Ольгой. «Странно ожи-вясь», Нина соглашается, принимается за давно забытые наряды и, видя, как она подурнела, решается впервые нарумяниться, чтобы не дать молодой сопернице торжествовать над нею. Однако выдержать бал у нее не было силы: ей стало дурно, и она уезжает домой.
Глубокая ночь. В спальне Нины слабо горит лампада перед иконой. «Кругом глубокий, мертвый сон!» Княгиня сидит «недвижима», в бальном наряде. Появляется старая няня Нины, поправляет лампаду, «и свет нежданный и живой/ Вдруг озаряет весь покой». Помолившись, няня собирается уходить, вдруг замечает Нину и начинает жалеть и упрекать ее: «И что в судьбе твоей худого? <…> Ты позабыла Бога…» Целуя на прощанье руку Нины, няня чувствует, что та «ледяно-холодна», взглянувши в лицо, видит: «На ней поспешный смерти ход:/ Глаза стоят, и в пене рот…» Нина исполнила данное Арсению обещание и отравилась.
Поэма кончается сатирическим описанием пышных похорон: к дому князя съезжается одна карета за другою; важное молчание толпы сменяется шумным говором, и сам вдовец вскоре уже занят «жарким богословским преньем» с каким-то ханжой. Нину хоронят мирно, как христианку: о ее самоубийстве свет не узнал. Поэт, который обедал у нее по четвергам, лишенный обедов, почтил ее память стишками; их напечатали в «Дамском журнале».
Действие «повести» (так называет «Цыганку» автор) происходит в Москве.
Ранним летним утром расходятся пьяные гости. Хозяин, Елецкой, «брюзгливым оком» оглядывает следы «буйного разгулья» в своем некогда великолепном, но запущенном барском доме. Открыв окно, Елецкой «с душевною враждой» смотрит на встающую ото сна «пышную столицу»; все в его жизни связано с Москвой, но он чужд ей больше, чем кто-либо.
Елецкой осиротел в юности. Светская жизнь скоро показалась ему скучной и глупой, и он «зажил на просторе» «между буянов и повес». В разгуле Елецкого было больше «буйства мысли», чем сердечной развращенности; тем скорее он восстановил против себя общее мнение.
Промотавшись за границей, Елецкой обосновался в Москве и взял в дом к себе цыганку; это окончательно разрушило его связи со светом.
Однажды на святой неделе, на гуляньях под Новинским (следует подробное описание ярмарки) Елецкой встречает прекрасную и целомудренную девицу, и она напомнила ему о «виденье» «его разборчивой весны». Елецкой узнает, что она — девушка из общества, предубежденного против него.
Не представляясь Вере, Елецкой, «полюбив свое страданье», постоянно старается увидеть ее — на прогулках и в театре. На Тверском бульваре он поднимает оброненную ею перчатку, встревожив воображение девушки. Но «сомнительное счастье/ Мгновенных, бедных этих встреч» прервано осенним ненастьем и зимою.
Вера должна быть в одном известном маскараде, куда с надеждою едет Елецкой. Гостей «мучит бес мистификаций», но ни у кого, кроме Елецкого, недостает воображения для мистификаций: Елецкой интригует Веру, успев разведать о ней те мелочи, «в которых тайны роковые/ Девицы видят молодые». В разговоре с Верой Елецкой называет себя «духом», вечно сопровождающим Веру, и напоминает о том летнем вечере на Тверском, когда сумрак позволил ему принять образ смертного. Уже уходя из зала, Елецкой, подчинившись настойчивой просьбе Веры, снимает маску. В этот миг на балу показывается «лицо другое», гневно сверкающее очами и грозящее Вере.
На следующее утро Елецкой необычно беспокоен и радостен. Вдруг он замечает тоску и злобу своей подруги, цыганки Сары, и спрашивает о причине. Сара заявляет, что знает о любви Елецкого к «знатной
