племянников, но «Сайенс Фаундейшн» уже многие годы успешно гоняет этих жадных паразитов. Так что, если Смит умрет, не оставив завещания, его деньги достанутся правительству.
— Какому? Федерации или Соединенных Штатов?
— Еще один вопрос без очевидного ответа. Родители Смита происходят из двух различных стран Федерации, сам он родился вне ее территории… а ведь для некоторых людей очень важно, кто именно будет голосовать этими акциями, кто будет выдавать лицензии по патентам. И это не будет Смит, ни в коем разе, ведь ему не отличить доверенность на голосование от проездного билета. Скорее всего, все права достанутся тому, кто сумеет первым зацепить твоего марсианина и не выпустить его из рук. Вряд ли Ллойд застрахует его жизнь, слишком большой риск.
— Несмышленыш он несчастный.
Хейгестаунский ресторан располагался «на природе» — столики, разбросанные по спадающей к озеру лужайке, еще несколько столиков в ветвях трех исполинских деревьев. Джилл загорелась поужинать на дереве, но Бен сунул метрдотелю в лапу, попросил перетащить один из столиков к самой воде и поставить рядом с ним стереоящик.
— Бен, — надулась Джилл, — ну чего, спрашивается, нам платить здешние дикие цены, если мы не полезем на дерево, да к тому же еще будем терпеть соседство этой жуткой говорилки?
— Терпение, маленькая, терпение. Столики на деревьях оборудованы микрофонами — по необходимости, чтобы делать заказ. А наш официант безо всяких хитростей вытащил его из общей кучи. Что касается второй твоей претензии, питаться в тишине — очень не по-американски. Кроме того, этот галдеж затруднит работу с направленным микрофоном, в случае, если нас все-таки выследили легавые мистера Дугласа.
— Ты что, серьезно этого боишься? — Джилл поежилась. — Знаешь, Бен, я все больше убеждаюсь, что не создана для преступной жизни.
— Чушь, она же по совместительству плешь. Когда я занимался скандалом с «Дженерал Синтетикс», то никогда не спал две ночи подряд в одном месте. Да что там, я даже не ел ничего, кроме консервов и яиц вкрутую. Стерпится, лапа, слюбится. К тому же такая обстановка стимулирует обмен веществ.
— Не нужно мне никакой стимуляции. Все, что мне нужно, это один-единственный пожилой и богатый пациент.
— Так ты что, не выйдешь за меня?
— Выйду, когда будущий мой муж откинет копыта. А может, я настолько разбогатею, что попросту возьму тебя в дом, вроде как драного помоечного кота.
— Во, мысль. Давай прямо сегодня и начнем.
— Сперва пусть он откинет копыта.
Неожиданно ящик, немилосердно молотивший по их барабанным перепонкам, заглох.
— NWNW, — провозгласила заполнившая весь его объем голова ведущего, — Нью Уорлд Нетуоркс и наш спонсор компания мальтузианские ириски «Умница» имеют честь предложить вашему вниманию историческое сообщение Правительства Федерации. Не забывайте, сестренки, что каждая умница пользуется «Умницей». Всегда при себе, приятна на вкус, стопроцентная гарантия результата или точнее — ха-ха-ха — отсутствия результата. Отпускается без рецепта в соответствии с законом тысяча триста двенадцать. К чему рисковать, применяя допотопные, антиэстетичные, вредные способы? Зачем терять его любовь и уважение?
Смазливый, с волчьей ухмылочкой ведущий скосился куда-то в сторону и торопливо закончил:
— Счастлив представить вам Умницу, которая в свою очередь уступит место Генеральному секретарю.
В ящике появилась девица, настолько чувственная и соблазнительная, что сравнение этого высокого артистизма с жалкой местной самодеятельностью неизбежно должно было вызвать у любого мужчины приступ острой зависти.
— А вот я, — постельным голосом сообщила Умница, — только «Умницей» и пользуюсь.
Она томно потянулась, еще сильнее обозначив самые умные свои части, вильнула частью сообразительной и растворилась. Оркестр грянул «Да здравствует мир во всем мире».
— А вот ты, — поинтересовался Бен, — ты пользуешься «Умницей»?
— Не твое собачье дело, — ощетинилась Джилл. — Эти конфетки — знахарское снадобье, — добавила она. — И с чего ты вдруг решил, что я в чем-нибудь таком нуждаюсь?
Какстон не успел ответить, в ящике возникла по-отечески благодушная физиономия Генерального секретаря Дугласа.
— Друзья мои, — начал он, — дорогие мои сограждане. Сегодня на мою долю выпала величайшая честь. Такое бывает только раз в жизни. Триумфальное возвращение «Чемпиона», проторившего широкую дорогу к далеким… — Далее граждане Земли были поздравлены на предмет первого успешного контакта с другой планетой, другой разумной расой. Из речи Дугласа неким неявным образом вытекало, что контакт этот — личное достижение каждого из слушателей, что возглавить экспедицию мог любой из них, не будь оный слушатель позарез занят другой, ничуть не менее важной работой. И что сам он, Генеральный секретарь Дуглас, не более чем скромный исполнитель воли своих сограждан. Ничто из этого не говорилось прямо, в лоб, но общий смысл речи сводился к тому, что ты, драгоценный слушатель, ничем не хуже любого из окружающих и даже получше многих из них и что старина Джо Дуглас олицетворяет собой такого вот заурядного человека с улицы, вроде тебя. Сбитый на сторону галстук, малость всклокоченные волосы — все это явно свидетельствовало о близости к народу.
Интересно, думал Бен, кто же ему все это написал? Ведь не иначе Джим Санфорт — он лучший в Дугласовой команде специалист по подбору эмоционально заряженных прилагательных, способных одновременно и приятно щекотать слушателю самолюбие, и приводить его в умиротворенное состояние. Прежде чем удариться в политику, Джим делал рекламные ролики, так что угрызений совести у него не бывает — нечему там угрызаться. Ну вот, этот пассаж насчет «руки, что качает колыбель»{14}, это точно его работа. Джим способен конфеткой заманить малолетнюю девчонку в кусты.
— Да выключи ты ради Бога, — взмолилась Джилл.
— Тише, лапа, тише. Это стоит послушать.
— …таким образом, друзья мои, я имею честь представить вашему вниманию еще одного нашего гражданина, Валентайна Майкла Смита, Человека с Марса. Майкл, мы все знаем, что ты устал и чувствуешь себя неважно, но все-таки не откажешься ли ты сказать пару слов миллионам своих друзей?
Теперь перед зрителями предстал человек, сидящий в инвалидном кресле. С одной стороны над ним навис Дуглас, с другой стояла медсестра — чопорная, накрахмаленная и весьма фотогеничная.
Джилл ахнула.
— Да тише ты, — зашикал Бен.
Гладкое, младенческое лицо человека расплылось в робкой улыбке, он посмотрел прямо на зрителей и сказал:
— Привет, ребята. Вы извините, что я не встаю, сил еще мало.
Говорил человек с заметным трудом, в какой-то момент медсестра нагнулась и пощупала его пульс.
Отвечая на вопросы Дугласа, он выразил свое восхищение капитаном ван Тромпом и его героическим экипажем, поблагодарил за свое спасение всех, в нем участвовавших, а заодно и не участвовавших, сообщил, что весь марсианский народ в восторге от контакта с землянами и что сам он, Смит, надеется внести свой скромный вклад в установление прочных и дружественных отношений между двумя в равной степени родными ему племенами.
Тут вмешалась сестра, но Дуглас ласково ее отодвинул и сказал:
— Майк, а хватит у тебя сил ответить еще на один вопрос?
— Конечно, мистер Дуглас, если только я сумею на него ответить.
— Майк? А тебе нравятся наши земные девушки?
— Ну!
На младенческом лице отразились экстаз и благоговение, оно заметно порозовело. Теперь в кадре
