Анборн мечтал научиться искусству владения мечом, и мать отправила его ко мне. Я с ним много занималась и потому знаю его довольно неплохо. А почему ты спрашиваешь?
Рапсодия села на стул напротив Элендры и сделала еще глоток из своей кружки.
— Я раздумываю над тем, не взять ли мне его в мужья. Кстати, он просил передать тебе привет.
— Почему?
— Наверное, потому что он хорошо к тебе относится.
Элендра фыркнула.
— Почему ты вдруг решила выйти за него замуж?
— Чтобы избавиться от дурацких претендентов, которые топчутся днем и ночью у наших ворот, и положить конец угрозе для Тириана. Мы ведь с тобой обсуждали необходимость моего замужества, Элендра. Почему нет? С Анборном что-то не так?
Элендра поставила кружку и с самым серьезным видом посмотрела на Рапсодию.
— Думаю, есть еще одна достаточно очевидная причина.
— Понятия не имею какая.
— Нечего прикидываться, Рапсодия, — рассердилась Элендра.
— А я не прикидываюсь, — так же сердито заявила Рапсодия и посмотрела на воительницу, Элендра вдруг поняла, что никогда не видела у нее подобного взгляда. — Если тебе известно о нем что-нибудь такое, о чем следует знать и мне, скажи. В противном случае я собираюсь объявить о нашей помолвке после Намерьенского Совета.
Элендра несколько мгновений рассматривала ее, затем допила свой дол моул и снова наполнила кружку.
— А как же Гвидион? — Этот вопрос дался ей нелегко, Элендра ужасно не хотела первой поднимать эту тему.
— А что Гвидион, Элендра? — глядя ей в глаза, поинтересовалась Рапсодия. — Он женат. Разве для тебя это ничего не значит? Лично для меня очень даже значит.
— И ты решила в ответ выйти замуж за его дядю? Просто здорово. Мне лично до Гвидиона нет никакого дела. — Элендра старалась говорить как можно спокойнее. — Меня беспокоишь ты. Ты снова стала такой, какой впервые пришла ко мне: ты не можешь или не хочешь выпустить на волю свою боль. Он по-прежнему в твоем сердце, Рапсодия. И там нет места ни для кого другого, в особенности для Анборна.
— И так будет до конца моих дней, Элендра. Анборн понимает, какое место он занимает в моей жизни, а я в его, и знаешь, в отличие от тебя, он уважает мое право его не любить. Мы оба отдаем себе отчет в том, что это брак по расчету. Ну чего ты от меня хочешь? Неужели я должна всю жизнь оплакивать свою несчастную судьбу, остаться одна и молча смотреть, как наши солдаты собственной кровью платят за мой отказ стать чьей-нибудь женой? Мне казалось, что уж ты-то меня поймешь.
Она начала задыхаться, замолчала и возмущенно посмотрела на свою наставницу.
Элендра встала и, подойдя к ней, присела на корточки, как делала это, когда разговаривала с детьми.
— Я все понимаю, милая, — ласково проговорила она и погладила Рапсодию по щеке. — Может быть, даже лучше, чем ты думаешь. Тебе больно, ты страдаешь и хочешь найти место, где можно спрятаться. Приходи ко мне, Рапсодия. Я буду защищать тебя, пока твои раны не затянутся.
Рапсодия оттолкнула ее руку.
— Нет, Элендра, я прекрасно могу сама о себе позаботиться. Иначе мне давно следовало бы собрать вещи и вернуться в Илорк. Кроме того, ты не хуже меня знаешь, что я буду чувствовать себя потерянной, пока что-нибудь не произойдет.
Элендра решила зайти с другой стороны.
— Значит, речь идет о браке по расчету? И Анборн согласен?
— Да.
— И вы станете жить, как настоящие муж и жена? Только в этом случае ваш брак будет считаться законным.
Она внимательно наблюдала за Рапсодией, ожидая, что та покраснеет при упоминании вопроса, который всегда ее смущал, но та сохраняла полнейшее хладнокровие.
— Естественно, — ответила она. — Я предложила Анборну принять решение, и он выбрал такое.
— Ты удивлена?
— Не слишком.
— И ты считаешь, что это нормально? Ты позволишь ему заниматься с тобой любовью?
— Да. Это одно из условий договора.
Элендра печально покачала головой.
— Я слишком долго живу на свете. В жизни бы не поверила, что услышу такое от тебя. Рапсодия, я очень прошу, сама подумай, что ты говоришь. Ты намерена стать женой человека, которого не любишь, и наплевать на голос своего сердца.
Она замолчала. Ее испугало выражение, появившееся на лице Рапсодии.
Рапсодию трясло от гнева, глаза ее метали зеленые молнии.
— Мне жаль тебя разочаровывать, Элендра, но это будет не в первый раз. По крайней мере, сейчас причина вполне достойная, я буду продавать себя не ради куска хлеба, а чтобы сохранить жизнь лиринским воинам. По-моему, честно. Разве ты со мной не согласна? Я много раз тебе говорила, что не подхожу на роль королевы, но ты не желала меня слушать. Поэтому не стоит удивляться, что все вернулось на круги своя, а я решила избрать старый проверенный образ жизни — стать шлюхой. Так проще. И я не знаю никакого другого способа выжить, Элендра. Я такая, какая есть. Вы можете надеть на голову потаскухе древнюю диадему и нарядить ее в шелка, но ее суть не изменится. Она с большей радостью уляжется на спину и не станет сражаться за свое счастье. И не нужно напоминать мне про Эши. Он-то все понимает. Он знает, что я представляю собой в действительности, и принял это. Эши не пытался меня возвысить или сделать вид, будто я достойна уважения и высокого положения. Он нашел женщину, которая, по его мнению, имеет право стать его женой. Он поступил как истинный король. Прошу тебя, не ругай меня. Помоги мне, Элендра. Мне и без того очень трудно, а тут еще ты говоришь вещи, которые наверняка сказала бы моя мать. Благодарение Судьбе, она не видит, что ее недостойную дочь выбрали правительницей лиринов. И не знает, что я шлюха.
Прежде чем Рапсодия успела договорить, Элендра отвесила ей звонкую пощечину. Королева лиринов, опешив, даже не сразу поняла, что произошло. Но в следующее мгновение Рапсодия заглянула в серебристые глаза воительницы и увидела в них обжигающий гнев, который Элендра пыталась спрятать за спокойным выражением лица.
— Ты только что оскорбила мою королеву и, что важнее, друга, — ледяным тоном едва слышно проговорила Элендра. — Будь на твоем месте кто-нибудь другой, я прикончила бы его за такие слова.
Ее ярость неожиданно погасла и уступила место пронизанному печалью сочувствию.
— Ты научилась искусству владения мечом, Рапсодия. Но забыла более важные уроки, которые я тебе давала. Мне все равно, кем ты была и каким образом тебе удалось выжить в прошлом; когда обстоятельства загоняют нас в угол, мы сражаемся любыми возможными способами. Я люблю тебя такой, какая ты есть, и еще за то, чем можешь стать.
Рапсодия смущенно опустила глаза.
— Прости меня, Элендра, — пробормотала она. — Я ничего не могу с собой поделать. Я знаю, как должна себя вести, но мне так больно, что порой кажется, я не выдержу этой муки и умру. Мне приходится выбирать между Анборном и Акмедом, только они достаточно сильны, чтобы отпугнуть других претендентов на мою руку. Я не хочу пускать Акмеда в Тириан. Достаточно обычного мирного договора и союза. Я его люблю, но у меня нет ни малейших иллюзий по поводу того, что он может тут натворить. Прошу тебя, помоги мне выполнить мой долг. Я не могу допустить, чтобы, защищая меня, умирали другие люди. Пожалуйста, Элендра, мне нужна твоя сила. Если ты меня любишь, помоги.
Элендра обняла свою королеву, и та горько расплакалась.
— Послушай, милая, нам всем требуется плечо, на котором мы могли бы поплакать, и мое всегда в твоем распоряжении. Но моя сила тебе не нужна. Просто помни совет: слушай свое сердце.
— Я не могу, Элендра, — всхлипывая, ответила Рапсодия. — Мое сердце эгоистично, и на сей раз ему не
